Борис Харькин - В пасти Джарлака

Стольник сказал:

– А если его накормить деликатесным лакомством? Может, он и жрёт людей, но желуди-то у свиней всегда пользовались большим уваженьем.

– Чтобы такого насытить надо тону желудей! – буркнул я.

Некоторое время Васян ещё развлекался, кидая желудями в глотку кабана, потом ему это надоело.

Прошло ещё часа два. Настало время обеда.

На соседнем дереве Жорик достал хлеб и шмат сала, сварганил бутерброд. Только Жорик в ситуации, когда от скорости зависит жизнь, может не бросить мешок с едой и запереть его на дерево.

– Ни фига себе! – возмутился Василий. – Мы с утра ничего не ели, а пухлый с Дитером там шикуют!

Дубы стояли недалеко друг от друга. Я перебрался по веткам поближе и крикнул:

– Жорик, кинь пару бутеров!

Пухлый с явной неохотой швырнул мне бутерброд. Я не поймал, и еда досталась свинье.

– Давай ещё, – крикнул я.

– Ага! Чтобы ты снова не поймал?! Так с пищей не поступают! Лезь лучше к нам.

Я осмотрелся. Вверху кроны двух дубов переплетались. Если постараться, то можно перелезть с одного дерева на другое.

Цепляясь за кору и сучья, перебираясь с ветки на ветку, я полез вверх.

Вот и переплетение ветвей, по которым можно перелезть к Жорику. Ну что ж, рискнём.

Плохо, что ветки здесь были тонкие! Они гнулись и опасно раскачивались под ногами. Пришлось балансировать как канатоходцу и впиваться пальцами во всё, что поможет не упасть. Пару раз я чуть не сорвался. Внизу свинья с интересом наблюдала за моими действиями.

Но всё-таки я справился с задачей.

Минут через десять я сидел рядом с Жориком и жевал вкусный сэндвич. Дитер уже успел набить желудок. Он прилёг на толстую ветвь, обмотался вокруг неё бородой, дабы не упасть, и спокойно захрапел. Везёт же! А мне ещё назад карабкаться. Вон Васян с Зяббой уже сигнализируют, мол, лезь обратно, мы тоже кушать хотим.

– Ладно, Жорик, выдавай паёк, мне уже возвращаться пора.

Пухлый протянул бутерброд.

– Ты давай, не жадничай, нас там, между прочим, четверо.

Жора, морщась, отсчитал ещё три бутерброда.

Я упаковал еду в рюкзак и покрепче закрепил его на спине.

– Осторожней! – крикнул мне вслед пухлый.

– Не переживай, я приноровился уже.

Наверное, я немного зазвездился. Вообразил себя мастером лазанья по деревьям. Понадеялся на сухой сук, а он меня подвёл – обломился под ногой. Ухватиться было не за что, разве что за ствол. Его я и обнял. И заскользил вниз, обдирая ладони о жёсткую кору.

Свинья была тут как тут. Она быстро сместилась в предполагаемую точку моего падения и разинула пасть. А я уже не скользил – летел, прямо в распахнутую глотку. Время словно застыло. Я видел красное нёбо, острые клыки, радостные свиные глазки.

Меня спасло чудо. Правда, это было очень болезненно. Я налетел на торчащую горизонтально земле ветвь и чуть не сломал рёбра. Моё тело подбросило как на трамплине. Я раскинул руки, пытаясь вцепиться хоть во что-то, но загрёб лишь листья.

Зато столкновение с ветвью изменило траекторию падения, и я приземлился не в пасть, а прямёхонько свинье на спину. Мягкая шерсть смягчила удар, я схватился за неё, чтобы не соскользнуть и не попасть под копыта.

Кабан был ошеломлён случившимся не меньше, чем я. Он изогнулся, повернул ко мне огромную морду. Яростно хрюкая, попытался поддеть меня клыками. Не дотянулся.

То-то! Тут я вне досягаемости, как рыба лоцман под боком у акулы.

Он тоже это понял и решил меня сбросить.

Теперь я узнал, что чувствуют ковбои на родео! Я впился в шерсть изо всех сил, а кабан закружил по поляне, исполняя акробатические трюки в попытке смахнуть назойливого наездника.

Не знаю, сколько продолжалась эта безумная скачка! Меня перекатывало по широкой спине, било об твёрдый хребет, шерсть выскакивала из рук, но я снова цеплялся за неё. Перед глазами, как в калейдоскопе, мелькало синее небо, зелёная листва, коричневая шкура. Сквозь стук копыт и свирепое хрюканье, сверху доносились крики друзей:

– Держись, Петро!

– Не бзди, пацан, он скоро устанет!

– Прикончи его, Убийца Драконов!

Когда кабан, наконец, остановился, я с трудом сдерживал тошноту.

Он вновь развернул морду. В глазах не было бешенства, злобы и кровожадности. Была тоска и какая-то детская обида. Настолько невинная, что даже стало его жалко. Я вспомнил про рюкзак, который чудом не слетел с плеч во время этой круговерти. Достал оттуда бутерброд и кинул в пасть кабану. Он проглотил, во взгляде появилась благодарность. Я бросил ему ещё один бутерброд. Кабан слопал его и весело хрюкнул.

Кажется, он больше не хочет меня убить. Но что будет, когда закончатся бутерброды?

Я огляделся. Зябба, Васян и Ника уже спускались мне на выручку. С другого дуба неуклюже слазил Жорик. А Дитер, как ни в чём не бывало, дрых на дереве.

Я погладил кабана за ухом, почесал спину. Это ему понравилось. Он потянулся как котяра, ещё чуть-чуть и замурлычет.

Друзья спустились на нижние ветки. Они поняли, что опасность мне вроде как не грозит, но сами слезть с дерева не рисковали.

Зябба смотрел на меня так, будто я прогулялся по воде или проглотил меч.

– Такого не было уже сорок лет! – восхищёно прошептал он.

– Чего не было? – не понял я.

– Ты – великий охотник! Укротитель Кабанов! Последний Укротитель отправился в Великий Гадюшник, когда я ещё в пелёнки гадил.

– А ты уверен, что я его укротил?

Орк кивнул и соскочил с дерева.

Кабан, и вправду, вёл себя дружелюбно. Подставлял шею, чтобы я почесал, то и дело поворачивал ко мне голову, оживленно хрюкал, глаза были полны радости. Даже не верится, что всего минуту назад он пытался меня растоптать. Сейчас он едва ли хвостом не вилял. Вот на что способны бутерброды сотворённые Жориком. Это не я – Укротитель Кабанов, это пухлый – Укротитель Кабанов и Кардиналов. Впрочем, может тут сыграло роль, что кто-то, наконец, почесал блохастую свинячью спину? Или у кабана за ухом эрогенная зона? Неважно. Главное – я жив, а зверь стал ручным. Мы спасены. Представляю, что скажет Ника.

Девчонка уставилась на меня горящими глазами и затараторила:

– Пётр – ты настоящий герой! Надо же, так смело прыгнуть ему на шею! Ещё и с такой высоты! А как ты с веткой хорошо придумал! Оттолкнулся от неё и обманул изготовившегося кабана!

Когда она замолкла, чтобы перевести дыхание, я сказал:

– Надо идти дальше. И так уже полдня потеряли.

– Зачем идти? – удивился Зябба. – Поедем на кабане.

– Им что, можно управлять?

– Конечно.

– А как?

– Ты же – Укротитель Кабанов, тебе видней.

Ну-ну. Я и лошадью только недавно управлять научился. А тут ни поводьев, ни уздечки, ни даже седла.

Придётся поэкспериментировать. Так, где тут у нас газ и тормоз? Я легонько ударил пяткой в жирный бок кабана. Тот двинулся вперёд. Осторожно потянул за уши – свинтус остановился. Кстати, уши можно использовать и в качестве руля.