Юрий Туровников - Абсолютное зло

Перепелиные яйца тут высиживались перепелами под чутким надзором шеф-повара. Осетры метали икру под наблюдением одного из лучших рыбоведов страны по прозвищу «Язь». К примеру: отбивная из свинины тут стоила сто тысяч империалов. А чего вы хотели?! Каждая порция готовиться из новой свиньи или коровы! Остальное шло на тушенку для простого населения.

Вино поставлялось напрямую из стран-производителей по засекреченному винопроводу. Так же дела обстояли с водкой и пивом. В общем, легкий ужин в «Императоре» обходился представителям богемы около миллиона деревянных, что для них было сущим пустяком.

За одним из столиков, поедая омаров в винном соусе, запеченных под черной икрой с ананасами, восседал великий зодчий, любимец самого Сюзерена — скульптор Забор Ркацетелли. Одетый в белоснежный костюм-тройку, мастер своего дела жадными глотками попивал дорогущее темное «Баварское», смачно отрыгивая на весь зал. Представитель высшего сословия вытирал руки о стодолларовые купюры, которые бросал под стол. Неожиданно его трапезу прервал темноволосый официант, в отутюженных брюках и белой рубашке, с переброшенным через руку полотенцем.

— Прошу меня извинить…

Скульптор утерся очередной банкнотой и посмотрел на молодого человека.

— Чего тебе, холоп?

— Вас спрашивают, говорят срочно, — и «властелин подносов» почтительно склонил голову.

— Кто?! Какие дела посреди ночи?!

Юноша стушевался.

— Не могу знать. Представились сотрудником Имперского сыска. Ждут Вас на улице. У черного хода.

Ркацетелли выругался, отхлебнул пива, утерся на этот раз салфеткой, которую бросил на стол и встал.

— Я сейчас приду. Обнови «Баварское», холоп, — и прошествовал через зал к выходу.

Пройдя по тайной лестнице, по которой хаживали многие известные в столице личности, чтоб не светиться с легкодоступными, но дорогостоящими девицами не самого тяжелого поведения, скульптор вышел под ночное звездное небо.

Официант не обманул. Его ждали. У мусорных баков стоял человек в темно-коричневом длиннополом плаще и курил.

— Приветствую работников сыска, — на выдохе сказал Забор. — У вас ко мне дело?

Неизвестный осмотрелся и шагнул навстречу.

— Мне нужна ваша помощь. Я хочу сделать скульптуру и без вас никак.

— Мои услуги даже мне не по карману, а уж вашему министерству тем более.

Кстати, как вас по имени-отчеству? — работник искусства прищурился.

Капюшон скрывал лицо незнакомца.

— Меня зовут Воронцов Виктор. Капитан сыска.

Ркацетелли почесал нос и протянул левую руку, надеясь на рукопожатие. Но то, что произошло в следующее мгновение, повергло скульптора в небывалый шок. В свете луны сверкнуло лезвие, которое со свистом, снизу вверх, рассекло воздух и с хлюпаньем отрубило зодчему кисть аж по плечевой сустав. Глаза мужчины округлились, на лице застыла маска боли и ужаса.

— Моя рука… — только и смог сквозь зубы выдавить он.

— Новую сваяешь! Зато ты теперь похож на Номернабиса [6] Номернабис — персонаж фильма «Астерикс и Обеликс: миссия Клеопатра». , — человек в плаще подхватил отрубленную конечность, небрежно бросил ее в большой полиэтиленовый пакет, что-то нарисовал кровью на стене и скрылся в переулке, оставив охающую и истекающую кровью мировую знаменитость у задней двери ресторана «Император».

Всю прилегающую территорию огородили красной лентой, а через каждый метр поставили постовых со свистком, чтобы вездесущие тележурналисты, что топтались тут же, не смогли просочиться.

Напротив входа в ресторан стояла машина скорой помощи и два «Форда» полиции. Блики проблесковых маячков прыгали по асфальту и отражались в стеклах «Императора». Задние двери «кареты» были распахнуты настежь, а внутри, на боковом сидении, сидел перебинтованный Ркацетелли, утирающий бежавшие по лицу в три ручья слезы. По повязке расплывались багровые пятна.

Скульптор всхлипывал и всматривался в рекламу на билборде:

«Элитный секонд хенд на Империаловском шоссе.

Продай квартиру — купи тапки Яны Прутковской!».

— Вы точно не рассмотрели его лица? — Воронцов тщетно пытался достучаться до сознания пострадавшего. — Уважаемый, ау, вернитесь к нам!

Не поворачивая головы, скульптор прохныкал.

— Как же я теперь работать буду? У меня заказ срывается. Жители Новой Зеландии скинулись на Гэндальфа и заказали мне переделать статую в Рио де Жанейро, что на Корковаду. Я уже бороду сплёл и шляпу из папье-маше сделал, посох выстругал, аванс взял…

— Как выглядел нападавший?! — Виктор потряс Ркацетелли за здоровое плечо.

— Да не знаю я! — взмолился тот. — В длинном тряпичном плаще, на голове капюшон. С мечом, как у самурая. На Оби Ван Кеноби смахивает. Сказал, что работает в сыске, даже имя назвал. [7] Оби Ван Кеноби — персонаж фантатической саги «Звездные войны».

Следователь наклонился и весь обратился в слух.

— И?

— Он сказал, что его зовут Виктор Воронцов. Еще обозвал неприличным словом. Сказал что я нобернанист. А я этим со школы не занимался! Даже если бы очень захотел… Возраст уже не тот.

— Номернабис, — поправил капитан. — Действительно, что есть.

Сыскарь чертыхнулся, ударил себя ладонью по ноге и выскочил из машины. В это время к нему подбежал запыхавшийся констебль. Рыжеволосый юноша восстановил дыхание, пригладил волосы, поправил мундир и, козырнув, отрапортовал.

— Ушел, вашбродь! Как сквозь землю! Я опросил всех, кто был и в ресторане, и около него. Никто ничего не видел. Правда у одного официанта смена уже закончилась и он будет только завтра вечером. Призрак какой-то, честное слово.

— Весьма везучий, — сплюнул капитан. — Камер у черного входа нет, на прилегающих улицах их полно, а результат, думаю, будет тот же, но ты на всякий случай проверь. Второй раз не оставил ни единой зацепки, гад.

— Он нарисовал рисунок на стене. Похоже на кошку. Это что-то значит?

Работник сыска вздохнул.

— Это он издевается, констебль.

— Вашбродь, а еще мы окурок нашли! — констебль протянул крошечный пакетик.

— Спасибо, Макс. Закончи тут без меня. Доклад, как обычно, в восемь ноль одну.

Воронцов молча убрал улику в карман, задумался и побрел по улице. Он шел вдоль цветных витрин, мимо него проносились дорогие лимузины, в которых визжали красотки с горящими глазами. В нос бил запах бензина, перемешенный с ароматами духов и одеколоном самого капитана.

Виктор, неожиданно для себя, резко повернулся и зашел в кафе. Пройдя к стойке, он опустился на барный стул, заказал кофе с коньяком и уставился в телевизор. Там начался выпуск новостей. Накаченный ведущий, таращась в камеру, затороторил.