Жан-Анри Руа - Битва при Пуатье

Более того, нет ни одного указания, которое когда-либо позволило бы поместить сражение между арабами и франками в этот сектор. В том, что касается подобной переправы через реку, мы присоединяемся к мнению майора Лекуантра; мы убеждены, что армии, коль скоро они вошли в соприкосновение, не могут ни двинуться вперед, ни отступить. А это вынуждает нас сказать, что основные силы Абд-ар-Рахмана не могли миновать Сенона. При этом мы отличаем основную армию от отрядов, рассыпавшихся по всей округе и вызвавших военные эпизоды вроде того, о котором выше упомянул М. Бодо.

Наконец, раз уж хроники единодушно твердят: «вблизи Пуатье или в окрестностях Пуатье», нужно иметь еще более веские основания, чтобы вывести битву дальше за Сенон. Тогда становится более понятной долгая неподвижность, предшествовавшая битве. Оказавшись в буквальном смысле зажатым между двумя реками, каждый из противников не решался сделать выпад, ища возможностей для отступления на случай поражения. По всей вероятности, для Карла Мартелла это было полной катастрофой: у него за спиной была Вьенна. Даже после своего поражения мусульмане, как более маневренные, были в менее стесненном положении. Эти соображения почти заставляют нас предположить, что арабы ворвались в Пуатье, а франки переправились в Сенон одновременно. Лишь такое совпадение позволило бы объяснить переправу Карла через Вьенну и спокойные приготовления, предшествовавшие столкновению.

Вернемся назад и рассмотрим развитие событий под этим углом зрения. До того как эмир до основания разрушил Сен-Илэр, на правом и левом берегу Вьенны появилось множество более или менее значительных разведывательных отрядов, прочесывавших территорию в направлении Тура. Некоторые из них, переправившись вброд через Буавр напротив Сен-Илэра, направились по галло-римской, а затем – римской дороге из Пуатье в Сомюр. Следы этих банд в этом районе можно обнаружить повсюду. Г-н Левиллан:

«Вдоль Вьенны, в Шинуазе (Базилли, Сазилли) и по всему Верону (район между нижним течением Вьенны и Луары) до сих пор существуют островки населения этнических сарацин. В Лудинэ люди отчетливо сарацинского типа встречаются в общинах Сен-Касьян, Мартазе, Арсэй и т. д., и даже в окрестностях Монконтура…

С другой стороны, в этом районе почти повсеместно было обнаружено сарацинское оружие; оно хранится в частных коллекциях».

В числе прочих г-н Левиллан упоминает о коллекциях графа Октава Рошбрюна, покойного Габриэля де Фонтена, г-на аббата Менена. Эти сведения, предоставленные ему, как он указывает, г-ном Шарбонно-Лассей, по нашему мнению, ясно доказывают факт оккупации страны, но эта оккупация не могла иметь места после битвы.

Остальные всадники, все еще до сражения, вернулись на нулевой меридиан, безусловно, очень задолго до стычки при Сепме, если в нее верить, в то время как в самом районе битвы один мусульманский отряд оставил после себя очень красивую легенду; она дала название повороту «пяти мавров» на дороге, прорезающей кустарники между Вуней и Бонней-Матур вдоль берега Вьенны.

На этом самом месте несколько воинов из армии Абд-ар-Рахмана, разумеется, пятеро, нашли средство удовлетворить свою жажду наживы – лодку. Они позаимствовали ее, переплыли через реку и, неожиданно потревожив покой аббатства Савиньи, славно пограбили в нем. До такой степени, что вывезли из святого места даже колокола. Увы, челнок был так нагружен, что пошел ко дну посреди реки, увлекая в пучину грабителей и плоды их разбоя. Грабители тотчас утонули.

И ходят слухи, что во время бури или сильного волнения на Вьенне, при дуновении ветра или в грозу можно услышать идущий из самой глубины реки беспрестанный колокольный звон.

Не приходится сомневаться, что сам Абд-ар-Рахман приказал своим всадникам двигаться впереди него.

После их выступления, войдя в обширное пространство в форме треугольника меж Туром, Пуатье и Боссэй, где ему было суждено встретить свою гибель, он не без удивления обнаружил прямо перед собой франков.

По очевидной необходимости мы вернули битву в те самые рамки, которые ей чаще всего приписывают. За описанием театра военных действий обратимся к Диго.

«В Пуату находятся два места, одно из которых носит название, а другое – прозвище Батай (Битва); первое – на северо-северо-востоке, второе – на северо-северо-западе. Расположение последнего настолько точно описано историками XI в., что, сочтя его ареной события, от которого происходит его название, ошибиться невозможно. Таким образом, по аналогии сразу можно допустить, что второе место было прозвано Батай только потому, что напоминало о событии такого же рода».

Заявляя, что армии Абд-ар-Рахмана ворвались в Пуатье, Диго продолжает:

«Территория между Пуатье и этим mansio (Старый Пуатье) образует пространство наподобие мыса, или выступа суши, омываемого с востока Вьенной, а с запада – Клайном. Обе эти реки текут по узкому руслу, глубоко врезаясь в ложбину, ограниченную с обеих сторон достаточно высокими обрывами: мыс, омываемый обеими реками, образует и венчает собой вершину треугольника, максимальная ширина которого в основании не превышает 10 500 туаза, а у вершины – всего 1000. По правой границе от Пуатье до Старого Пуатье наберется 13 500 туаза, или почти семь современных почтовых лье. Приблизительно на полпути находится лес Мольере, который до того суживает долину, что с этого момента она не достигает и 3000 туаза; но, оказавшись на уровне Диссей, она раскидывается в обе стороны на 5000 туаза; затем, ближе к Старому Пуатье, ее ширина неуклонно уменьшается; ее постоянно перерезают заросли кустарника, в VIII в., возможно, более значительные, чем в наши дни…

Франки долго держали врага на уровне Мюссе, прозванного ла Батай».

Леви-Провансаль в своей «Истории мусульманской Испании» в двух словах поддерживает это же самое мнение:

«[Битва имела место] поблизости от римской дороги, связывавшей Шательро с Пуатье, примерно в пяти километрах к северо-востоку от этого последнего города, вероятно, на месте, которое до сего дня называется Мюссэ-ла-Батай».

Если допустить, что Карл Мартелл в полной тишине переправился через Вьенну у Сенона, что кажется несомненным (каким бы ни было место битвы «ad Pectavis» – около Пуатье).

Если предположить, а это общепризнанный факт, что по численности франкская армия уступала неприятелю.

Если согласиться, а это очень вероятно, что Карл был прекрасным полководцем, тогда мы сможем утверждать вместе с Дюфуром:

«В этом месте ширина долины составляет не более 2300 туаза; и если вычесть из нее площадь или ширину двух склонов, доминирующих над берегами Вьенны и Клайна, место, пригодное для маневра армий, в ширину не превышает и 1200 туаза, и эта цифра включает полосу кустарника размером в 500 на 1000 туаза. Карл Мартелл мчался навстречу Абдираману; он вынудил его остановить поход на Тур: однако на всем этом пути не было места, где задуманное удалось бы ему лучше, чем здесь».