Александр Афанасьев - Врата скорби (Часть 2)

– Отец говорит, что хочет, чтобы я шел работать на дорогу – говорит Багыш – те, кто работает на дороге, много получают и пользуются уважением…

Дед сердито топорщит усы

– Воистину, раб не пользуется уважением. Тем более тот раб, который уже наполовину в аду!

Они говорят про железную дорогу. Дел ее видел не раз, когда гонял скот – а они с отцом ездили зимой продавать мясо и шкуры и Багыш тоже ее видел. Это такая стальная струна на дороге, их две, они ровные и идут далеко – далеко. И по ним, тяжело шипя и плюясь дымом, ходят такие машины. Сначала он думал, что эти машины живые – как живыми бывают вол и мулы, но потом увидел чумазое лицо усатого машиниста. Он сам, честно говоря, боится. Не представляет, как можно управлять такой штукой. Но раз отец сказал…

– Шкуры сдали?

Шкуры – еще одна проблема. Можно либо сдать евреям – они принимают, но по очень низкой цене. Зато за деньги. Либо на пошив – но и там цена не очень. И когда пошьется – неизвестно. А деньги платят только когда продадут…

– Нет, не сдали.

– Плохо. Возьмешь еще две.

– Две? А что случилось?

– Одна охромела. Другую зверь задрал…

Зверь – это волк. Они тут бывают, дед никогда не говорит "волк", только – зверь. Словно боится произносить имя зверя.

Даже собаки не помогают…

Дед пьет родниковую воду. Оглаживает бороду

– Запомни, Багыш, ты не просто киргиз. Ты кипчак, сын воинственного племени, племени воинов, а не крестьян. Будь достоин своего народа…

– А кипчаки лучше киргизов?

– Когда то давно – кипчаки были хозяевами здесь и во всей великой степи.

Багыш хмыкает

– А почему сейчас не хозяева, дедушка?

Дед недовольно трясет головой

– Из-за таких, как твой отец! Для кого собственное сытое брюхо дороже чести! Зачем он заложил этот сад? Его придут и сожгут!

– Русские?

– Да какие русские… – кривится дед – запомни, мы хоть и правоверные, но правоверные бывают совсем разные. Бывают такие правоверные, которые оправдывают джихадом собственные злые дела! Они говорят про джихад, вскакивают на коня и едут грабить!

– Басмачи! – догадывается Багыш

– Не говори этого слова! Не говори его! Эти обиженные Аллахом даже такого названия не заслуживают! Они еще хуже, чем те, кто осел на земле. Те, кто осел на земле хоть думают о своем брюхе! А эти – вообще ни о чем не думают!

Дедушка басмачей не любит. Их вообще мало кто в горах любит. Басмачи – бандиты, они грабят караваны. А как не стало караванов, как стали делать нормальные дороги – часть из них стала грабить простых пастухов, угоняя скот на мясо, противопоставляя себя обществу. Раньше они грабили купцов – но такова была участь купцов. Теперь они грабили своих… хотя какие они свои? Большая часть – дикари из нищих семей феллахов, а то и вовсе пришлые. Горцы опасаются грабить друг друга – в семьях строгий порядок, а грабеж может столкнуть с места лавину кровной мести…

– Мы скотоводы – объясняет дед – скотоводами и должны оставаться. Аллах не дал нам богатой, жирной земли, чтобы хозяйствовать на ней – но скота у нас достаточно, хвала Аллаху. А люди всегда будут хотеть кушать мясо…

– А отец говорит, он договорился с русскими и те пробурят ему колодец. Как только это будет, земля станет богатой и плодородной. Он говорит, что Аллах всю землю сделал богатой и плодородной, просто к какой-то земле люди уже приложили руки, а к какой-то – только предстоит приложить. Но в воле Аллаха – чтобы люди жили с любой земли, какая у них есть.

Дедушка не согласен. Он считает, что орошать землю – идти против воли Аллаха. И даже слова, что из века в век предки копали колодцы и даже подземные ходы, чтобы провести землю куда надо – его не убеждают. Хотя на деле он боится, что скот просто негде будет пасти, если молодежь вместе с русскими перекопает всю землю…

Горит костерок. На костерке – доспевает пастушеский суп из мяса с травами. Мясо есть – если две овцы пали.

– Запомни, Багыш… – говорит дедушка – хвали Аллаха за то, что у тебя есть и не проси большего. Аллах сам даст тебе то, что тебе принадлежит…

Багыш, хоть и не говорит этого – он не согласен. Когда он с отцом ездил в город – он увидел такие штуки, черные, сделанные так, как будто над ними поработал скульптор. Они двигаются, русские это называют "машина" или "мотор". [45]Если честно – он бы с большим удовольствием работал на таком вот моторе. Но отец успел разузнать, что на мотор просто так не попадешь, а на железной дороге всегда требуются люди…

Дедушка снимает с костра казан, пробует. Потом – внезапно резко поворачивает голову, смотрит куда-то в сторону…

– Ложись!

Горячее варево выхлестывает на костерок, туша его. Пуля, прилетевшая откуда-то сбоку – с сочным звуком щелкает по валуну. Дед не отвечает – прикрываясь валуном, он целится куда-то в сторону, но не стреляет. Патроны дороги.

Раздается еще один выстрел, рев собаки, переходящий в визг. Дед тоже стреляет. Звук выстрела просто оглушительный

– Эй, Данияр! – внезапно кричит он – что тебе надо?! Ты забыл дорогу к себе в степь!?

– Салам алейкум, Кирыз! – слышится крик в ответ – из уважения к твоей старости я не возьму много! Дай мне десять жирных баранов – и паси своих овец дальше!

Данияр – имя не местное. Это имя, какое может быть у разбойника с равнин. У них коротконогие, но резвые кони и они не боятся гнева Аллаха…

– Ты сказал старости, Данияр – кричит дед – а не немощи! Я не дам тебе ни одного барана и позволю уйти! Уходи, пока жив!

– Аллах Акбар, старик! Ты почитаешь Аллаха, но не платишь закят!

– Кому я должен его платить, уж не тебе ли разбойнику?! Последний раз предупреждаю – уходи, пока жив…

– Ты должен платить тем, старик, кто сражается с русскими! В этом твой долг, как мусульманина, старик!

– Прежде чем говорить про долги, Данияр, вспомни про свои, какие ты оставил в Бухаре! Русские мне не друзья, они неверные – но грабишь меня ты, а не русские! Ты думаешь, что если ты и убьешь меня, некому будет отомстить!?

– Твой сын снюхался с русистами, старик! Он не будет мстить!

Дед внезапно повернулся в сторону и выстрелил. Багыш увидел, как по каменному склону катится обмякшее тело…

– Что, Данияр, думал меня обмануть! Аллах накажет тебя за твою подлость!

– Аллах свидетель, ты не оставил мне выбора, старик!

С ровным, скрежещущим грохотом – из-за склона горы появляется самолет, он летит низко – низко, виден белесый круг бешено вращающегося винта и остекление кабины, похожее на глаза какого-то насекомого. Овцы в панике, сгрудившись, бросаются бежать… но больше никто не стреляет. Дедушка – в ужасе падает на землю и закрывается своим вязаным, верблюжьей шерсти одеялом. Но Багыш смелее, он знает, что такое самолет и смело выглядывает из-за камня. Самолет, дребезжа мотором, делает вираж над горным склоном, обезумевшие от паники овцы табуном несутся от ужасно грохочущей машины – а в другой стороне видны улепетывающие со всех ног несколько всадников на коротконогих степных лошадках…