Юрий Салов - Не последний волшебник

— Да, знаю, можешь не говорить. чем он занимается?

— Экологией морей. Все время за границу на симпозиумы приглашают.

— Экология это хорошо. — Морозовский чиркнул несколько слов. — Пусть завтра позвонит мне между десятью и одиннадцатью. Ты знаешь, я финансирую кое–какие научные проекты здесь.

— Зачем вам это?

— Для души. Знаешь, она все‑таки у меня есть. Еесли бы не было, стал бы самодовольным идиотом. К тому же я к науке имел непосредственное отношение. Ты плохо выглядишь — не спал? — Морозовский заметил у Антона покрасневшие глаза и синеву под ними.

— Нет. — признался Антон.

— А я отключился на целых шесть часов. Впервые за все дни.

— Я подготовился. Перелопатил гору литературы.

— Молодец. — Морозовский налил себе полный фужер.

— Я подготовился, Владислав Юрьевич, и у меня еще одно, самое главное условие. Задам вам вопрос и от вашего искреннего ответа будет зависеть, останусь я с вами или уйду.

— Спрашивай.

— Заодно вы узнаете, почему я вам отказал сегодня утром.

— Давай без прелюдий. Если он начнет прямо сейчас, ты ничего не успеешь. — Владислав Юрьевич стоял с фужером в руке, как будто изучая напиток на свет.

— Хорошо. Сегодня утром я впервые прочел ваши мысли.

С треском разбилась одна из лампочек на люстре. Захлопнулась с шумом антресоль на шкафу.

— Все. Ты опоздал. — мощный белый свет прорезал всю комнату ослепляющим сиянием и так же внезапно исчез.

— На полчаса раньше. — удивился Антон.

— Даже выпить не успели. — Морозовский с досадой поставил фужер на стол.

Раздался тяжелый грохот, а начавшийся свист был похож на негромкое завывание.

— Это ты, тот кто подает голос?

Cтул опрокинулся.

— Глупый вопрос я задал. Юмор ему не изменяет. — пробормотал Морозовский, пятясь к стене.

— Мы не договорили. — остановил его Антон, хотя летающие по воздуху предметы могли запросто его задеть.

— Поздно, он тебя не выпустит.

— Без вашего ответа я ничего не стану делать.

— Отступаем, — Морозовский с необычайной легкостью ринулся в момент затишья к двери в соседнюю комнату. — давай–давай.

В комнате резко похолодало и воздух снова пропитался как и в прошлый раз смрадом демона.

— Антон! Брось этот ящик, брось. — Морозовский ткнул в коробку под мышкой у Антона.

— Я не могу! — вихрь, вызванный демоном, поднял Антона в воздух, он парил посередине комнаты, лишенный возможности за что‑либо зацепиться. Но картонную коробку он не выпускал из рук.

И тут наступило временное затишье. Антон упал на пол плашмя, раздался странный звук — не то всхлипывание, не то вой, и Морозовский буквально втащил его в другую комнату.

— Прошу тебя, сделай что‑нибудь.

— Я пытаюсь.

— Я думал, что сегодня будет как‑то поприличнее. Мы вчера с ним договорились. Ну скажи ему что‑нибудь.

— Я не буду ничего делать, пока вы не выслушаете меня. — упрямо стоял на своем Антон.

— Так выкладывай, или ты ждешь, когда он сюда ворвется? — Морозовский смотрел на него непонимающими глазами.

— Я знаю, что все очень плохо для вас кончится. — заключил Антон со всей серьезностью.

— Откуда ты знаешь, ты же не видишь будущее? — что‑то шевельнулось в душе Владислава Юрьевича.

— Не вижу, но чувствую.

— И мысли мои тоже тебе недоступны.

— Не всегда. Когда вы нервничаете, я кое‑что улавливаю. — Алексей глянул на занервничавшего Морозовского.

— Да?

— Да. Я будущее не вижу. Но вам оно известно из ваших опытов. Я конечно не Нострадамус. Но… — Морозовский вдруг стал совершенно открытым для пси — сканирования. — вот это и есть ваша цель? — тихо спросил Антон.

— Что моя цель? Говори яснее.

— Внедрение в сознание чужого человека.

— Нет, ты не прав. В этот раз ты не прав.

— Опять нервничаете?

— Да.

— Вы знаете, что мое участие в вашем деле может привести к вашей смерти. Я этого не хочу.

— Я знаю, знаю. Это мой выбор, моя судьба. Ты не должен себя ни в чем винить. К тому же ты еще ничего не сделал.

— Вы правда верите, что можно изменить нашу цивилизацию?

— Я не верю, друг мой. Я знаю.

Таким наверное был Джордано Бруно, — подумал Антон и в этот момент совсем недалеко из воздуха проявилась снова эта эфемерная субстанция, точнее, дракон с разинутой пастью и четырьмя длинными, суставчатыми, когтистыми лапами. Лишь на мгновение Антон принял эту тварь за галлюцинацию. Потом пришло понимание ситуации. Он сумел, зная цену промедлению, почти мгновенно перестроить свою энергетическую сферу эгрегора. Именно поэтому первый ментальный удар, нанесённый демоном, был отражён, а второй он нанести ему не дал, ответив контратакой на уровне пси–восприятия. И дракон–демон отлетел назад, распадаясь на несколько зыбких силуэтов, не успев защититься.

— Он здесь! Антон, надо с этим покончить. Ты знаешь, как. Что ему нужно?

— Я сейчас. — Лернер распаковывал принесенную с собой картонную коробку.

— Ну! Не тяни, пожалуйста! Сделай что‑нибудь! Умоляю!

— Не бойтесь, вы не должны бояться.

— Я не смерти боюсь. Боюсь бессмысленной смерти. Уйти, так ничего и не сделав. Вот что страшно, — жался к стене Морозовский. — а это еще тебе зачем? — он кивнул на выскочившего из коробки кота.

— Коты нейтрализуют полтергейста. Сейчас мы его скрутим. — пообещал Антон.

Кот выбежал на середину комнаты и усевшись, уставился большими желтыми глазами в увеличивающееся невероятным образом пространство помещения. Плавающие в нем силуэты в форме пресмыкающихся задвигались со все большей скоростью, распадаясь и вновь сливаясь в замысловатые рисунки.

— Он не собирается на нас напасть? — всматривался в эти скачущие фигуры Морозовский.

— Да нет же, смотрите! Демон говорит!

— Красота…красота… кто — нибудь кроме нас видел такое? Читай, Антон, читай.

— Когда тот кто видит, видит меня, а тот кто слышит, слышит меня, я говорю тому, кто не видит, не слышит, но знает — мы запрещаем тебе…

— Что?

— Запрещаем идти дальше, запрещаем прикасаться к великому пентаклю Пара–Брахмы.

Демон заревел и комната содрогнулась. По стенам пошли трещины, с потолка посыпалась штукатурка.

— Запрещаем тебе! — Антон ловил раз за разом появляющиеся из воздуха символы.

Через несколько минут почти все закончилось. Буквы постепенно исчезали, пока от них не осталось лишь бесформенное воспоминание на раздраженных слизистых оболочках глаз Морозовского и Лернера. По помещению пронесся холодный ветер, который, казалось, унес пыль и смрад демона. Кот пронзительно мяукал и выгибал спину.

Рядом с отелем стоял автомобиль. Это был синий «Мицубиси–Галант». Такие машины как правило, приобретали преуспевающие бизнесмены средней руки и чиновники, сделавшие свои первые приобретения на деньги, вырученные от коррупции. Но в этот раз за рулем сидел и ждал Арвид Тальвинг, черный маг.