Юрий Салов - Не последний волшебник

— Скорее как страсть человека к познанию, — вздох, который сорвался с губ Абельсона, уже не имел ничего общего с прежним тоном. — на самом деле меня зовут Феликс Ульман, я шеф заокеанского отделения «Аненербе». — продолжил он.

— Откуда вы беретесь? Из каких щелей выползаете? — пробормотал сраженный Владислав Юрьевич.

— У нас мало общего с научным институтом третьего рейха. Сегодня «Аненербе» один из многих тайных союзов, мы сохранили название, «наследие предков», сохранили и все. Что тут предосудительного? Мы сохранили некоторые традиции, а главное знания наших предшественников. Почему вы не хотите с нами сотрудничать?

— Потому что я вас ненавижу. — Морозовский остро глянул на Феликса.

— Вы меня даже не знаете, а я всего лишь хочу вам помочь.

— Какая вы помощь? Вы проклятие.

— Мы работаем в России под прикрытием различных сект. Те люди, которых вы уничтожили, чтобы завладеть пентаклем, работали на нас. Не я находил эти артефакты. Все решила судьба. А вы побывали в будущем и стали частью эксперимента, который изменит судьбу цивилизации. Мы нашли вас в тот момент, когда вы развернули деятельность здесь, в России.

— Так значит и книга у вас.

— Да. Вы участвовали в эксперименте по внедрению в сознание. Под Москвой, в середине восьмидесятых, — Ульман очень внимательно изучал пентакль, даже не утруждая себя любезностью посмотреть Морозовскому в лицо. — вы добились определенных результатов. И вы еще не хотите сотрудничать? На что вы надеетесь?

— Меня будут искать мои друзья, полиция, спецслужбы.

Ульман скептически скривил губы.

— Кто вас будет искать, какие службы? Поверьте, они давно уже разучились это делать. — Ульман вынул из чемодана средней толщины ветхую книгу в деревянном переплете, обтянутом черным пергаментом. Будем работать. — добавил он.

— Да–а… сам все подбирал. По тону, по цвету. — кабинет полковника Кочиева был невелик и уютен и был увешан картинами. Алексей хорошо знал страсть полковника к живописи, особенно восточной тематики. Из четырех картин, висевших у шефа в кабинете, особенно ему нравилась «Брахмапутра».

— Заберете, Виктор Иваныч? — погружаясь в созерцание картины, произнес Алексей.

— Не могу. Казенное имущество. Теперь ты тут сам пользуйся, сам распоряжайся, вот так. 25 лет беспорочной службы и в 1 день все коту под хвост. Упустил опасного преступника, полуоборотень, понимаешь, в погонах.

— Да, не ценят у нас людей. — протянул Мальцев.

— Не в этом дело. Кто же ожидал, что он такой фортель выкинет. Ну совсем невероятно. Весь ресторан в отключке оказался…

— Психотронный удар.

— Да. Определили наши специалисты.

— Не повезло.

— Монстр. Хорошо, они там все с ума не сошли.

— Да и наших из наружки он здорово приложил.

— Ну тут мы ничего поделать не могли, не в этом дело, в рапорте я прокололся, вот где засада была! — разочарованно вздохнул полковник.

— А что вы написали?

— Ну как как было, так и написал, что мне оставалось делать?

— Про психотронный удар?

— Ну да! Ну ты же видел запись, что он с ними сделал. Почище Кашпировского.

— Да, видел.

— А ты что написал?

— Как было, только без того, что мы покинули ресторан, оставив все на откуп группе захвата.

— Как? — ужаснулся Кочиев.

— Ну вы же сами меня учили дозировать информацию. — смущенно заявил Алексей.

— Да уж! Научил на свою голову!

— Ну простите, товарищ полковник. Я же не нарочно. Надо было как‑то договориться.

— Да у меня потом зуб на зуб несколько часов не попадал, не знал на каком свете живу. Пережить такое.

Мальцев виновато молчал.

— Да ладно, расслабься. Мне было все равно не выкрутиться. — спокойно продолжал полковник. — С голоду не помру, работу высокоплачиваемую предлагают в юридической фирме. Теперь все грамотные, теперь все учатся, как правильно законы нарушать. — он разложил на столе папки с делами, часть сложил стопкой и перевязал веревкой, пару дел положил в сейф.

— Не терзайте себя, товарищ полковник.

— Послушай, Алеша. Стыдно. Что родным скажу? — полковник перебирал бумаги из ящика стола, некоторые записи разорвал и смяв, бросил в мусорник.

— Ну хотите, я скажу.

— Да сиди уж. Одно не пойму: если мы все правильно делали, почему весь отдел не закрыли, у нас ведь обычно как что‑то толковое, так обязательно прикроют. — покачал головой Кочиев и повертев глобус спросил: — а тебе генерал что сказал?

— Да ничего особенного, вот только…

— Что только? — насторожился полковник.

— Морозовский пропал.

— Как пропал?! — Кочиев от изумления допил кофе одним глотком.

— Не знаю. ну выехал в тот же день из отеля и с концами. Мы же наружку сняли. На звонки не отвечает. Но эта весть не станет достоянием средств массовой информации.

— Факт действительно тревожный. Я уже не при делах, но дам тебе одну папочку, — тут Кочиев передал майору тонкую картонную папку. — я когда то помог одному хорошему человеку, специалисту в области психиатрии Михаилу Володину. Он в Волгограде жил, там же преподавал, занимался судебной психиатрией, сейчас может вышел на пенсию, не знаю. В общем, он отдыхает на даче, в Подмосковье.

— Чем он пожет помочь? — мысли Мальцева были уже заняты предстоящей самостоятельной работой в отделе. Новую информацию он пока не воспринимал.

— Он когда — то работал вместе с Морозовским в лаборатории по изучению воздействия психотронного оружия на людей, — Кочиев надевал пиджак, стоя перед зеркалом. — имеет определенные способности такого же плана, что нам демонстрировал этот барабашка… ну Арвид. А такой человек в нашей работе уж точно не будет лишним.

Полковник взял дипломат, набросил на плечо небольшую спортивную сумку и направился к дверям.

— Если не удастся сохранить отдел, постарайся найти свое место, а не разгребать помойку. — напутствовал он Алексея и выйдя, плавно закрыл за собой дверь.

Следующие несколько часов Алексей ждал распоряжений сверху, но его не беспокоили. Он просмотрел бумаги, оставшиеся от его прежнего начальника, в том числе еще раз материалы про Михаила Володина. Прокрутив в уме ситуацию с Морозовским, Алексей ощутил беспокойство и странное нетерпение. Он уговаривал себя, что исчезновение — это ничего особенного, полно времени, чтобы принять меры, но нетерпение росло. Хотелось одного — ясности.

Зазвонил телефон. Это прозвучало настолько неожиданно, что Алексей замер, затем вздохнул и деловито взял трубку.

— Мальцев слушает. Вы уверены? Да, я так и знал. Немедленно выезжаем.

— Строгого контроля у нас нет, но видео работает и память на номера машин у меня профессиональная. Как только сообщили, я сразу… — лейтенат патрульно–постовой службы бежал рядом с майором и пятеркой бойцов СОБРа, двигавшихся перебежками один за другим.