Алексей Шепелёв - Другая Грань. Часть 1. Гости Вейтары

Девочка подняла голову и повернула к нему своё лицо, в свете лун казавшееся ещё более бледным, чем обычно. В отсвете костров блеснули глаза, и мальчишке показалось, что она плачет.

— Я… мне…

Сережке стало стыдно. Ведь он совсем забыл про девчонку, всё только о себе думал. А ведь ей пришлось намного тяжелее, чем ему.

— Не плачь, — постарался утешить её мальчишка. — Нас скоро найдут и освободят.

Голосу не хватало уверенности, и он поспешил добавить:

— Точно говорю. Балис Валдисович один раз из автомата стрельнет — и все эти уроды с плётками разбегутся.

Это прозвучало намного убедительней: в том, что при первом же выстреле надсмотрщики разбегутся в стороны, Сережка нисколько не сомневался.

Анна-Селена легонько кивнула.

— Может быть. Только дело в том, что я, наверное, не дождусь этого.

— Почему? — изумился мальчик. — Не выдумывай, надо еще только день или два продержаться. Ты сможешь. А я тебе помогу.

Насколько всё-таки был непохож этот худенький взъерошенный мальчишка на бывших одноклассников Анны-Селены из элитного столичного лицея. Вряд ли хоть один из них, безупречно одетых, холодно-вежливых, не стал бы валяться в ногах у торговцев и умолять их освободить его. Смог бы пройти целый день в этом караване под палящим солнцем. И уж точно бы не помог добраться до костра малознакомой, в общем, девочке, а уж тем более не принял бы на свою спину предназначавшийся ей удар плети.

На самом деле, именно этот поступок Сережки и был причиной того, что Анна-Селена решила раскрыть ему свою тайну. Мальчишке и так было тяжело, девочка просто не могла позволить, чтобы он собирал на свою голову неприятности из-за неё. Тем более, что плётка никакого вреда причинить вампирочке не могла, так что смелый поступок Серёжки на самом деле был абсолютно бессмысленным.

Но как нелегко признаться, что ты — вампир. Девочка расспрашивала своего товарища по несчастью — Женьку, про то, что в его мире известно о вампирах: хотя все мальчишки попали на Дорогу и из разных миров, но ведь из очень похожих. Рассказы не очень обнадеживали: вампиры на Земле были хорошо известны, причем, именно те, которые либо не могли, либо не желали сопротивляться жажде. О тех же, кто не поддался инстинктам кровососов, тамошний фольклор умалчивал. Анна-Селена очень боялась, что стоит открыть Сережке, кто она такая на самом деле, то он станет относиться к ней либо со страхом, либо с брезгливостью. Но и позволить, чтобы мальчишка попусту страдал из-за неё, девочка тоже не могла. И, в любом случае, если их не найдут и не спасут в ближайшие два-три дня, то ей уже всё будет неважно. Точнее, она просто исчезнет.

— Сережа, ты не понимаешь, — собравшись с силами сказала девочка. — Все дело в том, что я не человек.

— А кто? — заинтересовался парнишка. — Неужели, тоже эльфа, как Наромарт?

Девочка опустила взгляд и пробормотала:

— Нет, я не эльфийка. Я — вампир.

— Что? — изумленным громким шепотом переспросил мальчишка. — Вампир? Выдумываешь!

— Нет, я говорю правду, — девочка никак не могла заставить взглянуть в лицо собеседника. — Я — действительно вампирка.

— А как же ты не боишься дневного света?

— В том-то и дело, — вздохнула Анна-Селена. — Я его очень боюсь. На прямом свету я погибну в одно мгновенье. Меня защищает вот это волшебное кольцо, — она шевельнула рукой. — Это подарок Элистри — богини, которой служит Наромарт. Но сила кольца не беспредельна, его хватит еще на день, максимум — на два.

— И ничего нельзя сделать?

— Ничего…

— Совсем-совсем ничего?

— Мне может помочь живая кровь, только я должна пить её совсем по чуть-чуть, иначе я превращусь в кровососа, и это уже никак нельзя будет исправить.

— А ты сама знаешь, когда тебе надо остановится?

— Конечно, я это чувствую.

— Ну, так тогда выпей, сколько нужно.

— А…

— Ну, ты чего? Давай.

Девочка недоуменно подняла глаза. Сережка немного наклонил голову и повернул её вправо, так, что под натянувшейся кожей шеи набухла жилка.

— Ты что, хочешь, чтобы я тебя укусила? — испуганно спросила Анна-Селена.

— Нет, чтобы поцеловала, — хмуро пробурчал мальчишка, но, сменив гнев на милость, пояснил: — Я же слышал, что вампиры всегда в шею кусают.

— Это кровососы, — обречено вздохнула девочка. — А у меня даже клыки не выросли. Я не только слабенький вампир, а еще и маленькая.

Она широко раскрыла рот, показывая свои зубы. Они были белыми и крепкими, а клыки, на взгляд Сережки, несколько великоваты, но на знаменитые вампирские клыки, конечно, никак не тянули.

— Ох, ну и возни с мелкотой, — тоном новоиспеченного первоклассника в окружении почтительно внимающих дошколят проворчал мальчишка, и ковырнул ногтем длинную царапину на левом запястье, полученную прошлой ночью где-то в лесу. Тотчас на руке набухла крупная темная капля.

— Так хоть кровь пить можешь? — и он протянул руку Анне-Селене.

Начиная разговор, она совершенно не рассчитывала на такое его развитие. Сережка снова поступил против негласных правил, принятых среди ребят Вест-Федерации. По крайней мере, среди ребят того круга, в котором общалась Анна-Селена. Конечно, были и другие ребята, жившие, наверное, по другим правилам, но они были где-то далеко, за пределами доступного ей мира. Анна-Селена, конечно, была безиндой, но ведь она была и фон Стерлинг. Август Иоахим Альберт просто не мог допустить того, чтобы его дочь общалась с детьми прислуги, заводских рабочих, или, страшно сказать, с безнадзорками, которые, несмотря на все усилия полиции и даже Корпуса Улан, никак в Вест-Федерации не переводились.

Но теперь выбирать не приходилось. Не принять дар мальчишки было нельзя: это и для него обидно, и глупо: всё равно кровь уже проступила. Маленькая вампирочка прильнула губами к теплому Сережкиному запястью и ощутила соленый вкус теплой человеческой крови: губами, языком, всеми клеточками рта она чувствовала этот волнующий, захватывающий, пленяющий вкус. Хотелось пить, пить и пить, тянуть эту кровь, пока мальчишка не отдаст ей всё, до последней капли. Но она сумела подавить в себе этот инстинкт, и вовремя оторвалась от ранки.

На языке вертелись слова благодарности, но она сказала совсем другое: ей пришло в голову, что необычного мальчишку и благодарить надо как-нибудь необычно:

— И никакая я тебе не мелкота. Мне десять лет, и я училась в пятом классе.

— А мне — одиннадцать, и я должен был пойти в шестой, — с чувством превосходства заявил Сережка.

— Как Оттону, моему брату, — прикинула Анна-Селена.

— Оттону?

— Ага, это его полное имя. Вообще-то дома мы зовем его Тони.

— А у меня сестра есть. Только она младше тебя, ей семь лет всего. Её Иринкой зовут…