Дмитрий Суслин - Больница скорой помощи

– Постой, постой, – проговорил он, – ты не сестра Виктора?

Виктор, с ударением на последний слог, это был бессменный басист. Долговязый и молчаливый. Не пропустил ни одной репетиции и ни одного концерта. Единственный из всех, кто не курил и почти не употреблял спиртного.

Юлька кивнула. Глаза у нее засверкали оттого, что Женя вспомнил ее.

– Я!

– Слушай, тогда ты сильно изменилась. Неужели это моя сережка?

Когда они только начинали, и их слава стремительно разрасталась по городу, казалось, что чуть-чуть, и они станут настоящими звездами. Уже на третьем концерте творилось что-то похожее на то, что показывают по телевизору. Конец восьмидесятых, расцвет советского рока. Все пошло в массы. Как это было здорово! Никто ни о чем не думал, все хотели только одного: балдеть. И балдели. Как балдели! А какой балдеж без музыки? Они были везде желанны. Их знали все! Почти все.

У Жени был неплохой вокал. Даже великолепный. Но петь он особо не стремился. Не любил. Толян тоже не пел. Он был на подпевке и полностью занимался гитарой. У них был неплохой вокалист, клавишник Володя, пел вполне сносно. Но было несколько композиций, которые никто кроме Жени вытянуть не мог. Эти вещи и принесли ему славу. Ну и конечно гимн группы «Человек Дождя», где были такие высокие места, что зрители выли от восторга, а к Жене после одного из концертов даже подходили какие-то парни и пытались переманить его к себе.

Тогда же у них появились и первые фанаты. В основном это были студенты и ребята с автопарка. И даже родственники. Самая младшая была пятнадцатилетняя сестра Виктора. Женя и не помнил, как ее зовут. Худенькая девчонка с косичками. Постоянно увязывалась с братом и сидела на репетициях, где-нибудь в уголке, тихая и незаметная. Тогда пятнадцатилетние такие и были. Не то, что сейчас. Никто ее и не замечал. Народу и так было всегда навалом. Приходили друзья, знакомые, фанаты, все, кто мог пройти через проходную. Так значит, ее зовут Юля? Тогда над Женькой даже посмеивались. Виктор всем наболтал, что его сестренка в него по уши влюбилась, обклеила всю комнату его фотографиями, часами слушает записи с его голосом, молится на него и ни о ком другом не говорит. Это была его Женина личная фанатка. А ему было тогда конечно не до девчонок.

– Так это ты?

– Я!

Теперь это была совсем другая девочка. Милая. Чертовски милая. Длинные каштановые волосы. Большие зеленые глаза. Отпадная фигура, которую она подчеркнула обтягивающими темно-зелеными джинсами и яркой красной шерстяной блузкой. Кожа, тугая и гладкая, какую сейчас вообще редко увидишь. В общем, девочка, которая могла бы украсить любую рекламу. Современная.

Женя сам не заметил, как его рука обвила ее талию. Он привлек Юлю к себе. Другой он потрогал сережку, которая была у нее в ухе.

– Точно, она. Я ее в Ленинграде купил у Митьков. И ты ее носишь?

– Ношу.

– Здорово!

– Я тогда сразу уши проколола.

Теперь она на него смотрела совсем не так, как пять лет назад. Не было ни робости, ни смущения. Смотрела открыто, как будто была его лучшей подругой.

А Толян уже вытащил откуда-то новую бутылку водки и разливал ее по стаканам.

– Предлагаю выпить за блудного сына! – объявил его.

Тост был принят восторженно, тут же откопалась старая запись с голосом Жени, ее включили на полную мощность. Это был «Человек Дождя». Баллада.

Слезы навернулись на глаза блудного сына. Женя поблагодарил судьбу, что забрел сюда.

Запись была сделана давно. Самопальная, она была сделана в примитивных условиях, без микшера, на простой катушечник первого класса. Но даже сейчас она слушалась, как великое откровение. Так можно петь только в молодости, когда ничего не нужно, лишь бы было, где петь.

– Ты гений, самый настоящий гений! – услышал горячий и искренний шепот тот, чей голос сейчас лился из колонок. Это опять была Юлька. Она смотрела на Женю, и в ее глазах опять было то восхищение, какое было когда-то.

– Нет, я уже давно не гений.

– А ты брось все и снова отрасти волосы.

– Ты думаешь, это поможет?

– Конечно. К тому же с длинными волосами ты такой красивый!

Не было, похоже, что Юлька клеилась. Так не клеются. Не было в ней пошлости.

– А зачем? – спросил Женя.

– Что зачем?

– Зачем это нужно, все возвращать?

Юля не нашлась, что ответить. Она лишь странно посмотрела на Женю. В ее взгляде появилась жалость к нему. Жалость, и может быть даже презрение. Сейчас ее кумир свергался с пьедестала.

– Это все уже прошлое, – продолжал Женя. – Дождя больше нет. Он кончился. До последней капли. Он пролился на сухую землю, на которой так ничего и не выросло.

– О чем это вы тут рассуждаете? – в разговор бесцеремонно вмешался Толик. – Кончай трепаться! Джон, че такой кислый? А Машка где?

При упоминании о Маше Женя сразу помрачнел.

– А, – махнул он рукой, – лучше не говорить.

– Правильно, мужик! – поддержал Толян. – Юлька, как он тебе? Помнишь, как ты его любила?

– А его и сейчас люблю, – спокойно ответила девушка.

Толик засмеялся.

– Сейчас уже бесполезно. Женатый человек – пропащий человек. Слышь, Джонни, а ты разводиться еще не собрался?

Женя промолчал. Настроение у него снова начало портиться. И Толик это заметил. Хлопнул его по плечу. Довольно сильно. Он был здоровяком. В последние годы сильно поправился и стал очень напоминать медведя Балу из диснеевского мультфильма. А раньше он очень был похож на Пола Маккартни. Красавчик. Теперь не то. Что время делает с людьми? А остальные ребята ни фига не изменились.

– Да ладно. Шутка.

– Ему же не до шуток, – вдруг вступилась за Женю девушка. – Не видишь, что ли? Плохо человеку!

– Жень, в натуре что ли? Че случилось?

Меньше всего Жене хотелось сейчас распространяться о своих проблемах. Толик увидел это, и настаивать не стал. Пожал плечами и отошел. А Юлька осталась. Даже наоборот крепче прижалась к нему. Всем телом.

Баллада кончилась. Ее сменил рок-н-ролл.

– Все, что тебе нужно, это рок-н-ролл, – сказал Женя и налил себе еще водки. – Будешь?

Юлька кивнула, и он налил и ей. Они чокнулись и выпили.

Юлька протянула сигарету. Женя закурил.

– Не, а в натуре, классный музон?

– Что надо!

– Тогда потанцуем?

Юлька ничего не сказала, просто встала, не расцепила руки, и увлекла его за собой. К ним присоединились лохматые художники, Володька и две другие девушки.

И тут со всех сторон застучали возмущенные соседи.

– Атас! – Толик выключил музыку. – Соседи, это святое. Лучше поругаться с женой, чем с соседями.

Раздались возмущенные вопли. Всем хотелось танцевать.

– Щас устроим, – Толик никогда не терялся. – А ну всем одеваться!

Толян был лидером. Хоть в ансамбле, хоть в жизни. Его всегда слушали, чтобы он не приказывал. И никому даже в голову не приходило обижаться на него. А сейчас видно было, что он задумал что-то очень интересное, потому держал в одной руке бутылку, в другой гитару.