Йон Линдквист - Икс. Место последнее [litres]

– Что-то важное?

– Да нет. Просто…

– Тогда забей.

Хенрик поднял глаза и нахмурил брови в ответ на авторитетный тон Линуса. Не успел он возразить, как Линус сказал:

– Вы уже заказали?

– Не-а, – ответил Матти. – С баблом сейчас хреново, так что…

– Заказывайте что хотите. Я плачу.

Матти посмотрел на него из-под челки, усмехнулся и спросил:

– Это все печенье ?

– Да, – ответил Линус. – Печенье. Закажите пиво.

Пока они ждали заказ, в пиццерии стало людно. Несмотря на голод, в животе у Линуса потеплело, когда вошли двое из внешнего окружения Чиво и, увидев его, сразу же опустили глаза. Очевидно, они знали, кто стоит за Линусом.

Встретишь его – тебе кранты.

Линус решил, что сейчас самое время объяснить Хенрику и Матти ситуацию, поэтому крикнул «Эй!» и жестом подозвал двух парней. Переглянувшись, они послушались. Хенрик втянул голову в плечи и прошептал:

– У тебя что, совсем кукуха поехала? Я не хочу возвращаться в школу с…

– Заткнись, – сказал Линус и украдкой посмотрел на Матти, который сидел с недоверчиво-заинтересованным видом. Парни подошли к столу, засунули руки в карманы и кивнули Линусу. Вот, в общем, и вся демонстрация. Молодые люди были на пару лет старше и выглядели довольно круто: на шее татуировки и золотые цепи. Еще вчера невозможно было представить себе, что они вообще в состоянии заметить Линуса – разве только затем, чтобы дать ему в табло.

Но власть не является властью до тех пор, пока ее не применят, поэтому Линус кивнул в сторону барной стойки и спросил:

– Этот пинбол работает?

Казавшийся наиболее суровым парень с татуировкой, которая доходила до мочки уха, задумчиво кивнул, разглядывая Хенрика и Матти, – так охотник ищет новую добычу, когда та, на которую он нацелился, оказывается занесенной в Красную книгу.

– Супер, – сказал Линус. – Тогда мне всего лишь нужна монета.

Власть властью, но главное – знать границы . Например, Линус не протянул вперед руку. Намека яснее не придумаешь, но сейчас этот риск лишний. Взгляд парня остановился на Линусе, и тот его выдержал. Не двигаясь, они смотрели друг на друга, пока в воздухе между ними молча рикошетили вопросы и ответы, а информация поступала, словно по самому быстрому вай-фаю. В конце концов парень кивнул и сказал:

– Тогда тебе придется ее раздобыть.

Так себе ответ, но Линус хотя бы не дал понять, что парню удалось отбить трудно берущийся мяч. Он с сожалением кивнул, взял телефон и сказал:

– Тогда придется набрать Алексу. Может, у него найдется. Как тебя зовут?

Глаза у парня сузились, он улыбнулся. Чаша весов колебалась. Его более уступчивый приятель уже принял решение. Прежде чем противник Линуса успел что-нибудь сказать или сделать, приятель достал монету в десять крон и положил ее на стол. Второй ему не мешал, продолжая смотреть на Линуса, тот же равнодушно взял монету и сделал жест, означающий «супер, спасибо» , а потом снова повернулся к Хенрику и Матти, не обращая внимания на взгляд, который так и прожигал ему ухо.

– Блин, как я голоден, – сказал Линус. – Заказал две, но, думаю, съел бы и три.

Хенрик и Матти не нашлись что ответить, поскольку онемели от кровожадных намерений, исходивших с другой стороны стола. Линус медленно повернулся, оглядел парня, поднял бровь и спросил:

– Что-то еще?

– Нет. Не сейчас.

– Ладно, – сказал Линус. – Увидимся.

Он отвернулся, а парень еще немного посмотрел на него, а потом фыркнул и ушел.

Гейм, сет и матч.

Через несколько минут пиццы были готовы, и теперь Матти принял предложение выпить пива. Линус дал Хенрику сто крон и отправил его к барной стойке.

– Какого хрена? – возмутился Хенрик. – Ты что, теперь и со мной будешь разыгрывать большого босса?

– Буду. Но сейчас дело в том, что из нас только тебе уже есть восемнадцать. И тебе продадут.

– Что за фигня, кажется, тебе достаточно просто сказать, и тебе дадут все, что захочешь.

– Так это не работает. Иди уже.

Несмотря на то, что Хенрик, по его собственным словам, торопился, он поплелся к барной стойке. Линус не питал иллюзий, что его новый статус что-то значит в обычном мире, а отказ в продаже пива был бы приравнен к поражению. Чиво наверняка достаточно было бы щелкнуть пальцами, и пиво прилетело бы само, но Линус еще не достиг этого уровня. Пока не достиг.

Ни Хенрик, ни Матти не издали ни звука после стычки с латиносом, только сидели и, разинув рот, пялились на Линуса, пока им не принесли пиццы. Линус свернул свою «Капричиозу» трубочкой, откусил большой кусок, прожевал и проглотил. Матти положил руку ему на плечо и сказал:

– О’кей. И как же у тебя это получилось?

– Кое-что произошло.

– Это имеет отношение к Чиво?

Линус кивнул:

– Я там был. Он схватил меня. Пытал, подвесил на крюк. А потом меня спасли.

– Кто?

Линус долго смотрел на Матти.

– А сам как думаешь?

Матти скорчил недоверчивую гримасу и помотал головой:

– Не-не. Не-не-не. Быть не может.

Хенрик подошел к столу и с такой силой поставил пиво перед Матти, что немного его расплескал.

– О чем вы? – спросил он. – Чего быть не может?

– Линус, – ответил Матти и показал на него ладонью, словно демонстрировал цирковую достопримечательность. – Линус тут задвигает, что тот чувак с лицами, или масками, или что там у него… Типа он спас Линуса от Чиво.

– Я теперь с ним, – сказал Линус. – Вот так.

Линус снова откусил от пиццы, а Хенрик в это время усаживался за стол, глядя на свою «Акапулько», а потом пару раз сглотнул и покачал головой:

– Блин, меня сейчас стошнит. Не могу это есть. Твою мать, Линус. Зачем ты так? Я думал, тот браток из нас котлету сделает.

– Да какой он браток, – сказал Линус. – Ты не слышал, что я сказал? Я теперь с ним .

– Я не врубаюсь. – Хенрик отодвинул пиццу. – Не понимаю, о чем ты.

Матти отреагировал спокойнее, чем Хенрик, и уже съел четверть острой пиццы «Субкоманданте Маркос», запив ее парой глотков пива. Помахал рукой около рта и обратился к Хенрику:

– Это не могло пройти мимо тебя. Чувак теперь заправляет. Всем. Все, кто идет против него, кончают с собой или пропадают. И он толкает кокс, чище которого никто никогда не видал. Дядя Линуса же пишет об этом.

– У меня нет времени читать газеты, – сказал Хенрик. – Задают до хрена, так что…

– Живот болит. – Матти посмотрел на Линуса. – Говоришь, ты теперь с ним. Что это значит?

За время краткой лекции Матти Линус успел справиться с первой пиццей и уже не чувствовал голода. Вторую можно будет посмаковать. Он наклонился вперед над столом и жестом призвал остальных сделать так же. Когда головы оказались настолько близко, что можно было говорить шепотом, Линус сказал: