Йон Линдквист - Икс. Место последнее [litres]

Анита получала удовольствие от сознания собственной ценности, ласковых слов и комплиментов ее фигуре, но со временем эти приемы становились все менее действенными, и грусть возвращалась, как только начиналось привычное туда-сюда.

Со временем поползли слухи, быстро переросшие в уверенность, и к середине последнего года школы всем было известно, что Анита – первая потаскуха в Катринехольме, и парни спрашивали ее, сколько она берет за минет. В то же время один из постоянных клиентов предложил увезти ее в Стокгольм и снять ей квартиру в обмен на еженедельные визиты. Она согласилась.

Спустя год Анита ему надоела, и ее выселили, после чего начался худший период в ее жизни. У нее не было ни аттестата об окончании школы, ни особых талантов, поэтому она продолжила путь по проторенной дорожке, которая заводила ее все дальше во тьму.

В Стокгольме были свои порядки, и Анита попала в руки сутенера, который быстро подсадил ее на кокаин. Ему даже не пришлось подталкивать ее к переходу на героин, настолько тяжелой была зависимость от кокса, который поначалу казался решением всех проблем. Грусть и опустошенность смыло ослепительно-серебристыми волнами эйфории, и она почувствовала себя счастливой, возможно впервые в жизни.

Постепенно решение проблем само превратилось в проблему. Анита уже не могла жить без того облегчения, которое ей дарил порошок, и соглашалась на такое, что давно решила не делать никогда . Вскоре она уже делала это регулярно и сносила все – а многое из того, что с ней вытворяли, вполне можно назвать пытками – ради часа, получаса, нескольких минут белоснежного облегчения.

Анита полностью утратила контроль над собственной жизнью, позволяла ужасным типам делать с собой все, что они захотят, только бы ей было где жить. Она пила, кололась, нюхала и курила все, что попадалось под руку. Ей было наплевать на одежду, волосы, ногти, на свою жизнь. Все равно скоро всему конец. Окончательный мрак навис над ней противопожарным одеялом, и она чувствовала, как оно опускается все ниже, чтобы скоро окутать ее и унести прочь – ну и пусть, так даже лучше.

Это случилось 12 июля 2000 года. В третьем часу дня Анита, идя со стороны площади Оденплан, свернула на улицу Свеавеген. Она не помнила, где провела прошедшую ночь, и понятия не имела, где проведет следующую. Она несколько дней не принимала душ. На ней были грязные джинсы и футболка с медвежонком Бамсе из комиксов. На ногах – вьетнамки, которые были ей велики и потому иногда соскальзывали. В теле плавали остатки множества веществ, и из-за них ее мутило. Позарез нужна была нехилая новая доза, чтобы отпугнуть призраков всех старых доз.

В голове, должно быть, что-то замкнуло, ведь, несмотря на палящее солнце, ее бил озноб. Проходя мимо летней террасы «Макдоналдса», она прихватила чей-то недоеденный бургер и умяла его под протесты воробьев. На ее футболку уставилась какая-то маленькая девочка, словно не могла понять, что там делает Бамсе. Анита ей улыбнулась, а девочка состроила гримасу, словно вот-вот заплачет. Нетвердой походкой Анита вошла в парк Обсерваториелунден и рухнула на скамейку, а внутри так свирепствовали озноб и тошнота, что хотелось сдохнуть немедленно.

Она опустила голову на руки, уставилась на ноги и увидела, что потеряла одну вьетнамку, но у нее не было сил даже повернуться и поискать. Она всхлипнула, но глаза остались сухими.

– Господи, – прошептала Анита. – Господи, помоги мне.

Вдалеке или где-то глубоко в голове она услышала звук тяжелого колокола, который ударил единственный раз. Потом ее кто-то приподнял. Первая мысль: полицейский, который не позволит ей отравлять своим присутствием общественное пространство прекрасным летним днем, поэтому она замахала руками и зашипела: «Оставь меня в покое».

Вокруг никого не было, но ее продолжали поднимать. Чисто физически она чувствовала, как ее тело выпрямилось на скамейке. Внутри нее тоже что-то приподнялось, как в фильме «Психо», когда машину вытаскивали из болота. Она стала легче. Все тело стало легче. Анита подняла голову и скорее ощутила, чем увидела яркий, ослепительный свет, из-за которого небо окрасилось белым. И там кто-то был, да, ей казалось, она разглядела два огромных крыла: белые на белом фоне, они простирались через весь небосвод, медленно двигались и тянули ее вверх. В голове она слышала голос: «Все хорошо. Теперь все будет хорошо».

Потом она будет удивляться, что ни секунды не думала, что умирает, а просто позволила себя поднять в полной уверенности, что ей помогли , что ее молитвы услышаны.

Анита не знала, как долго ее поднимали, но в какой-то момент обнаружила, что стоит на ногах, а этот кто-то исчез вместе с ознобом и тошнотой. Она спокойно рассматривала листья каштанов, которые подрагивали на ветру, слушала, как за спиной шумят машины.

Там и тогда Анита приняла решение серьезно отнестись к посетившему ее откровению, увидев в нем свой последний шанс. Села в метро и поехала в больницу на детоксикацию, в результате чего провела там несколько адских недель, проклиная Бога, который вернул ей жажду жизни. Но Анита не сломалась. Она прошла сквозь рвоту и судороги, вспоминая белые крылья, голос и силу, которая смогла поднять ее на ноги. Кто-то, или что-то было рядом и видело ее борьбу, хотя больше никогда не показывалось.

Выйдя из больницы, Анита начала строить жизнь с нуля. Сменила симку в телефоне и удалила все старые контакты, кроме Горана, который в последние годы был одним из немногих приличных клиентов и к тому же разбирался в компьютерах. После лечения ей предоставили временное жилье, и она старательно поддерживала там идеальную чистоту. Никогда не оставляла грязную посуду, каждый день принимала душ и меняла нижнее белье, ходила на фитнес. Шаг за шагом она отвоевывала нормальное существование под жестким самоконтролем. Своего благодетеля она не забыла и по меньшей мере один раз в день молилась, возносила слова благодарности безликому Богу, чье молчание принимала за одобрение.

Когда у нее появилась возможность снять квартиру в Бергсхамре, Анита вернулась к привычному занятию, но теперь на своих условиях. Она пыталась устроиться на обычную работу, но из-за недостатка образования и опыта ей в основном предлагали место уборщицы. Несколько дней она поработала уборщицей в школе, но сочла эту работу оглушающе скучной и плохо оплачиваемой. Только одно она умела делать хорошо, и ей не раз это говорили, так почему бы не заниматься этим, если можно избежать нежелательных побочных эффектов?

В обмен на оплату натурой Горан помог создать сайт с ограниченным доступом и привязал его к порталам, где водились клиенты. Аните было тридцать четыре года, она снова хорошо выглядела: тренировки привели ее в форму, а самодисциплина вернула блеск в глазах. Она обратилась к полупрофессиональному фотографу, тот сделал красивые фото, и вскоре Анита выстроила новую базу клиентов, которых сама отобрала.