Джонатан Симс - Тринадцать этажей [litres]

Это случилось много лет – десятилетий назад, еще до того, как Янек перебрался в Англию, до того, как он начал работать на себя, еще когда он подрабатывал в крупных строительных фирмах. Он устроился на новое место, молодой и дерзкий, блаженно не слушая замечания старших товарищей, более опытных коллег, предостерегающих, что компания – один из зарубежных филиалов «Инсегур групп» – славится очень сомнительными стандартами техники безопасности, что нужно крайне осторожно работать с ее оборудованием и снаряжением, которое очень часто из-за проблем с обслуживанием находится в плачевном состоянии. Впрочем, даже если бы Янек и послушался их, это вряд ли помогло.

Они выполняли работы на водохранилище, не очень большом. Простое ремонтное обслуживание крошечного центра управления, расположенного посередине, в конце длинного стального моста, устремившегося от железобетонного берега через неподвижную темную воду. Многочисленные знаки предупреждали о том, что купаться здесь опасно, пугая подводными течениями, которые затянут глупца, осмелившегося ослушаться, в могилу на глубине. Не обращая на них внимания, молодой Янек застегнул на себе страховку и позволил своему рассеянному, скучающему напарнику опустить его к поврежденной трубе, чтобы занять удобное место для работы. Воспоминания о грозных словах, обещающих страшную гибель, вернулись только тогда, когда он услышал треск и увидел, как начинают лопаться старые, сгнившие стропы, на которых он висел.

Янек даже не пытался описать словами то, какой холодной оказалась вода. Она не могла быть такой холодной, как это сохранилось у него в памяти, – это было просто невозможно. В последующие годы Янеку приходилось плавать в буквально замерзших реках, но даже они не казались такими ужасающе, бесконечно холодными, как воды водохранилища, в которое он свалился. Казалось, все чувства разом покинули его. Он уже тогда считал себя неплохим пловцом, а до берега было меньше пятидесяти метров, но ему словно отключили все мышцы. Янек слабо барахтался, страховка, призванная его защитить, теперь сковывала его движения, увлекая на дно. Бесконечно ледяная вода врывалась ему в горло и легкие, и он с отчетливой обреченностью понял, что умрет.

Однако в молодости Янек, похоже, обладал везением, которое по большей части покинуло его в зрелые годы. Конкретных деталей своего спасения он так точно и не узнал, но, судя по всему, товарищам удалось вытащить его из водохранилища до того, как он захлебнулся или его прикончило переохлаждение. Янек остался жив, хотя следующие несколько недель, как он вспоминал, выдались крайне неприятными. Он не только не мог работать, что создало определенные финансовые проблемы для его семьи; его навестили одетые с иголочки мужчины начальственного вида, давшие понять, какой плохой затеей будут судебные тяжбы по поводу ненадлежащих мер безопасности. Хуже всего было то, что вопрос об увольнении из компании даже не вставал, так как это оставило бы его семью в очень тяжелых условиях. Только через год Янек смог, наконец, начать работать на себя. Еще один год ему пришлось носить серый комбинезон и грязно-белую каску, вспоминая смерть в пучине, едва не постигшую его.

– Все в порядке?

Этот заданный негромким голосом вопрос разбил воспоминания Янека подобно выстрелу из дробовика. Поспешно поднявшись на ноги, он покачал головой и пробормотал что-то невнятное, разбрасывая вокруг окурки.

– Эй, эй… все в порядке. Извините. Сейчас многие курят в помещении. Я никому не скажу.

Говорившим был молодой парень в поношенной футболке, не по размеру большой. Черты его лица были мягкие, однако они свидетельствовали о том, что ему за его недолгую жизнь уже пришлось столкнуться со многими превратностями судьбы. Кожа несла следы продолжительного пребывания на открытом воздухе, а в глазах застыло жесткое выражение. Однако сейчас его сочувствие казалось искренним, и Янек не уловил ни тени снисходительности, с которой так часто сталкивался на более дорогой половине Баньян-Корта.

– Я… да. – Янек постарался совладать с собой. – Все в порядке. Просто… упал. Прихожу в себя.

– Да, понимаю. – Парень посмотрел на него так, словно их объединяла какая-то тайна. – Так действует на людей это место.

У Янека по спине пробежали мурашки. Этот человек видел то, что видел он? И поверит ему? Можно ли на это надеяться? Какое-то мгновение парень смотрел на него с непроницаемым лицом, затем протянул руку.

– Дамиан, – сказал он.

– Янек. – Он осторожно пожал руку.

– Ну, Яник. – Дамиан усмехнулся, и мужчина в годах ощетинился от того, как он произнес его имя. – Что вы думаете по поводу нашего скромного дома? Я так понимаю, вам здесь не нравится?

Янек покачал головой.

– Я хочу сказать, формально и мне тоже. – Парень указал на свою одежду. – Здешние снобы меня не признают. Я с другой половины, понимаете?

Он указал в конец коридора, где находилась одна из хорошо спрятанных дверей, соединяющих две половины Баньян-Корта. Янек задумался над ответом, однако Дамиан не стал ждать.

– Все дело в том, – продолжал он, – что нас хотят убедить в этом, понимаете? Убедить в том, что это два обособленных мира, мы и они, моя сторона и твоя сторона. Раз мы живем в разных местах, мы разные люди. Но это ложь. Вы только взгляните на расстояния, они не сходятся. Нас стараются держать врозь, но из этого ничего не выйдет, если мы будем заодно. Полагаю, это разумно. Если все будут только смотреть друг на друга, никому и в голову не придет поднять взгляд вверх. Вы понимаете?

Янек определенно не понимал своего нового знакомого, однако от его негромкого, настойчивого голоса у него закружилась голова.

– Извините, – смущенно улыбнулся Дамиан. – Похоже, я привык к монологам.

– Я здесь только из-за труб, – сказал Янек, собирая инструмент.

Подобрав с пола заглушку, он машинально шагнул к трубе, чтобы завинтить ее на место. Его взгляд упал на отверстие, и рука застыла в воздухе: в памяти тотчас же воскрес образ того, что было внутри.

– Трубы – это не пустяки, Яник. Они – это внутренности здания, именно благодаря им оно живет.

– Да. – Янек обернулся, удивленный встрече с тем, кто думал так же, как он сам. Он указал на открытую трубу. – Это организм, но больной, разлагающийся. Там внутри есть что-то, собирающее всю заразу.

– Подобно злокачественной опухоли.

– Возможно, или вроде тромба. Но, по-моему, основополагающая причина не в этом. Я не знаю, отчего оно болеет.

– Гм. – Дамиан задумался. – Это здание – каннибал, оно построено на своих собственных развалинах. На мой взгляд, подобное порождает болезнь. Что вы видели?

Его тон был таким серьезным, таким искренним, что Янек почувствовал, как ложь, которую он уже собирался произнести, застыла на устах.