Джонатан Симс - Тринадцать этажей [litres]

Конечно, это был самый крайний случай, но подобные примеры Янек встречал в течение всего дня. Новые трубы также попадались, поскольку системы водоснабжения первоначального здания просто не хватило бы на весь Баньян-Корт, но все-таки хребтом оставались старые железные трубы, артерии и кишечник, к которым подсоединялось все остальное. Если бы Янека попросили высказать свое мнение, он бы даже предположил, что новых труб больше в тесной, убогой задней половине здания, а все старое собрано в помпезной передней части. Янек работал в строительстве много лет, но он не мог предложить ни одного разумного объяснения этому. Кто-то потребовал сделать именно так, и этот кто-то, кем бы он ни был, был настолько богатым и могущественным, что никто не посмел ему отказать.

Янек понял, что ему придется копать глубже. Для того чтобы поставить диагноз, ему понадобится увидеть самые страшные симптомы, а трубы были ключом, он был в этом уверен. Поэтому Янек потратил несколько часов на то, чтобы определить, где самая высокая их концентрация, и принялся за работу.

Чтобы получить доступ к короткой подводящей трубе, много усилий не потребовалось. Положив на пол кусок вырезанной штукатурки, Янек начал отвинчивать заглушку. Началось все гладко, но затем заглушка резко встала, по-видимому, прочно застыв. Янек остановился, перебирая все возможности. Конечно, заглушка была старой, но, судя по внешнему виду, нельзя было сказать, что она прикипела намертво. Янек отвернулся, ища в сумке с инструментом то, что могло бы сдвинуть заглушку с места, и вдруг застыл, услышав позади негромкий шум. Разумеется, он узнал этот звук: заглушка медленно вращалась, отвинчиваясь у него за спиной. Здесь, с трубами Янек был совершенно один; вот уже целый час он не видел ни одной живой души, и если заглушка отвинчивалась, отвинчивали ее изнутри.

Янеку нужно было обернуться, он должен был это сделать. Какой смысл проделывать все это, если он не сможет своими глазами посмотреть на то, что обнаружил? Однако в настоящий момент меньше всего на свете ему хотелось увидеть то, что собиралось появиться из трубы. Звук прекратился, и Янек на какое-то мгновение ощутил облегчение, но затем раздалось «тук-тук-туки-тук» чего-то маленького и твердого, стучащего изнутри по чугуну.

Оно звало Янека. Приглашало посмотреть.

Янек обернулся к трубам как раз в тот момент, когда крышка полностью отвинтилась и с грохотом упала на пол. Последовало мгновение тишины, словно для усиления эффекта, после чего ее нарушил поток зловонной жидкости, хлынувшей из трубы на Янека. Тот непроизвольно отступил назад, не отрывая взгляда от черного отверстия. Там был он, белый и скользкий на фоне темного чугуна. Палец. Сквозь разложившиеся мягкие ткани проглядывала кость, бледная и холодная, а то, что уцелело, распухло, превратившись во вздутые восково-желтые комки.

Янек ждал. Чем бы это ни было, это еще не закончилось. Он был в этом уверен. Палец высунулся из отверстия, слишком узкого для того, чтобы в нем поместилось что-либо более широкое, чем последовавшая за ним полусгнившая рука. Она снова постучала, теперь уже по трубе снаружи – стук влажной кости по ржавому чугуну, – очевидно, привлекая внимание Янека. Тот едва не рассмеялся: ну разве мог он оторваться от созерцания ритмичных движений этой настойчивой руки мертвеца? Рука потянулась к нему, затем медленно, сосредоточенно изогнула тонкий указательный палец, подзывая его.

Янек приблизился, шаг за шагом, испытывая отвращение, но также и любопытство к этому странному приглашению. Ему хотелось держаться на расстоянии; он отчетливо представил себе, как рука внезапно резко высовывается из трубы и хватает его за горло, погружая липкие, разложившиеся пальцы в гортань. Однако он продолжал приближаться до тех пор, пока не оказался рядом с трубой. Постояв немного, Янек собрался с духом и наклонился так, чтобы его глаза оказались на уровне отверстия, заглядывая во мрак трубы, виднеющийся по краям тощего запястья. Машинально взяв фонарик, он нажал кнопку, посылая мощный луч света прямо в отверстие. Рука тотчас же скрылась внутри.

Янеку потребовалось какое-то время, чтобы полностью осознать то, что он там увидел. Его глаза упорно цеплялись за мельчайшие детали, стараясь всеми силами не сосредоточиваться на общей картинке. Множество белых костей и вздувшейся плоти, которых хватило бы на целое тело, но все было так смято и стиснуто, что сказать наверняка было нельзя. Труба имела в поперечнике всего восемь дюймов, и был виден лишь небольшой кусок, отходящий от тройника; Янек не находил никакого анатомического смысла в этом месиве. Он различил что-то, похожее на ступню. К ней прижималось то, что могло когда-то быть грудной клеткой. Все это было покрыто рваным и грязным серым рабочим комбинезоном, показавшимся Янеку знакомым. Посреди этого месива луч фонаря выхватил одинокий голубой глаз. Глаз моргнул, не затуманенный и мертвый, а горящий, живой и сосредоточенный. Он не отрывался от Янека, а рядом что-то такое, что могло быть зубами, переменило положение. Мертвец пытался улыбнуться?

Все пришло в движение: кости, кожа и текстиль зашевелились, открывая в луче света всего мертвеца. Еще мгновение – и Янеку удалось сложить отдельные черты в лицо, увенчанное разбитой каской, когда-то давно бывшей белой. Это, а также комбинезон, создало у Янека жуткий образ того, что он перед собой видел, и лишь сознание, что у него глаза карие, позволило ему прогнать страшную мысль, будто он смотрел на свой собственный изуродованный труп. Месиво продолжало двигаться, и Янек разглядел сломанную страховку, обмотанную вокруг него, с перепутанными порванными лямками и разбитыми стальными карабинами, создающими образ чего-то среднего между скованным кандалами узником и гротескно упакованным подарком.

Затем все это скользнуло назад, бесшумно скрывшись в трубе, словно затянутое насосом. Месиву потребовалось не больше пары секунд, чтобы покинуть луч света фонарика, оставив после себя лишь бледный кровавый осадок изнутри чугунной трубы. Янек снова остался один. Отойдя к противоположной стене, он тяжело прислонился к ней, чувствуя, как все его тело стиснул леденящий холод. Янек сполз по стене и уселся на полу рядом с сумкой с инструментом. Даже не потрудившись взглянуть, есть ли под потолком датчики пожарной сигнализации, он трясущимися руками поднес ко рту сигарету. Ему хотелось подумать, осмыслить увиденное, однако рассудок его оставался абсолютно пустым.

Серый комбинезон, белая каска. Облачение настолько обычное, безликое, что никто бы не обратил на него внимания, кроме Янека. Кроме тех, кто был одет так же в тот день, когда он едва не утонул.