Татьяна Корсакова - Шепот гремучей лощины [СИ litres]
- Название:Шепот гремучей лощины [СИ litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Татьяна Корсакова
- Год:2021
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Татьяна Корсакова - Шепот гремучей лощины [СИ litres] краткое содержание
И нет никого, кто может ответить на эти вопросы. Есть только дар, который останется с тобой до конца твоих дней. Или не дар, а проклятье?..
И со всем придется разбираться в одиночку. Спасать мир. Бороться со злом, которое лишь затаилось. Выручать из беды тех, кто по-прежнему дорог. Отдавать долги. Заводить новых друзей. Наживать новых врагов и мстить старым. Учиться понимать шепот Гремучей лощины, потому что других советчиков у тебя больше нет.
А внутри у тебя – пожар. А вокруг тебя – туман. А в помощниках у тебя – трехглавый монстр. А сам ты – упырь?..
Шепот гремучей лощины [СИ litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Это была правда. Кто там сказал, что горькая правда лучше, чем сладкая ложь? Не лучше, но нужнее. А друзья иногда тоже только на то и годятся, чтобы резать правду-матку. Если потребуется, он готов не только резать, но и врезать, чтобы привести Севу в чувства. Он и так слишком долго потакал его… фантазиям.
– Наверное, ты прав. – Не пришлось никого бить, обошлось на сей раз без драки. – Наверное, это все… тоска.
– Так и есть, блондинчик. Хотел бы я тебе сказать, что это быстро пройдет, но я не знаю. Возвращаемся?
– Возвращаемся. – В голосе Севы не было обреченности, но смирение в нем точно было. Митяй не знал, хорошо это или плохо.
20 глава
Он думал, что стоит увидеть это место, как его отпустит. Не отпустило. Стало еще больнее. И вопросов стало еще больше. Не укладывалось в голове увиденное во сне. Зачем Ольга Владимировна показала ему все это? Зачем вообще сотворила то, что сотворила? И как вообще сотворила?..
Мертвые не ходят по земле. Или ходят? Упыри разве живые? А Горыныч живой? Что они вообще знают о смерти? Знают доподлинно, что есть не-жизнь. А если так, если допустить, что не-жизнь – это что-то промежуточное между тем миром и этим, то почему бы не допустить, что и умирающие могут проходить эту стадию не-жизни? Ольга Владимировна ее проходит? И поэтому у нее так мало времени? А что же Таня? Почему она ни разу не заглянула в его сон? Он ведь ждал! Каждый раз ложился спать с надеждой, что она придет, скажет хоть что-нибудь, по голове погладит, в глаза посмотрит. А она не пришла. Не захотела? Не смогла?
– Возвращаемся? – Голос Митяя привел его в чувства.
– Возвращаемся.
У него достаточно времени, чтобы все обдумать, чтобы попытаться разгадать загадку, которую загадала ему Ольга Владимировна. Одну загадку он, кажется, уже разгадал. Горыныч потерял Танин след. Теперь они с Митяем – единственное, что связывает его с мертвой хозяйкой. Наверное, скоро эта связь ослабнет, потому что Горыныч тоже не-живой и существует между мирами. Когда-нибудь отведенное ему время закончится, и он вернется туда, откуда пришел.
Обратно шли уже неспешным, почти прогулочным шагом. Севе больше незачем было спешить. Сказать по правде, он теперь плохо представлял и свое будущее, и свои цели. Наверное, следует вернуться в партизанский отряд. Или заручиться рекомендациями Головы и попытаться связаться с городскими подпольщиками. Он не знал и пока не хотел об этом думать. Если бы хоть кто-нибудь из фон Клейстов остался в живых, у него была бы цель, а так…
Горыныч забеспокоился на подступах к Гремучей лощине, аккурат в тот момент, когда дорога, ведущая в город, слилась с дорогой, ведущей в усадьбу. Сначала он замер, а потом принялся обнюхивать землю. Тут, на самой границе лощины, мир снова сделался менее ярким и менее прозрачным, словно запотевшее стекло. Сева еще не слышал тот странный звук, который Танюшка называла голосом лощины, но уже чувствовал знакомое щекотание в затылке. Кажется, Митяй тоже это чувствовал, потому что и без того бледный, сейчас он казался белее собственных волос.
– Я думал, это у меня от малокровия, – сказал он шепотом. – Я всякое слышал, когда сидел в том чертовом подземелье. Потом все прошло, а теперь вот опять. – Он вопросительно посмотрел на Севу. – Скажи, блондинчик, ты что-нибудь слышишь? Что-то такое… – он прищелкнул пальцами, – навроде шороха. Или шепота.
Сева кивнул.
– Знаешь, на что это похоже? – Митяй привалился плечом к старому вязу, и на мгновение показалось, что сейчас он свалится без чувств. Не свалился, только вздохнул глубоко, словно отгонял дурноту. – Когда я был там, – он махнул рукой в сторону усадьбы, – я мог чувствовать этого… упыря. Это как гитарная струна. Ты ударил по ней, звук уже исчез, а ты все равно продолжаешь чувствовать вибрацию. Понимаешь?
Сева понимал. То, что Митяй называл вибрацией, сам он ощущал вот этой щекоткой в затылке.
– Таня говорила, что это голос лощины. Фон Клейста больше нет, Митяй.
– Может и так. Наверное, я уже начал забывать. – Митяй устало потер глаза, а потом сказал: – В отряде рассказывали, что усадьба пустует с той самой ночи. Фрицы боятся там останавливаться. – Он ухмыльнулся. – И не мудрено, если знать, что Горыныч вырезал весь гарнизон и бургомистра с его кодлой. Да, мне батя рассказал. Конечно, все списали на партизан. А как еще объяснить такое? – Он скосил взгляд на Горыныча.
Темный пес стоял недвижимо, в наползающем с лощины тумане он был похож на одну из тех странных скульптур, что украшали – или охраняли? – парк. Сева мог с легкостью представить, что сотворил той ночью Горыныч. И сотворенное не вызывало в нем ни осуждения, ни страха, ни отвращения. Он чувствовал горькое удовлетворение от того, что хоть кто-то отомстил за все зверства, что творились в Гремучем ручье.
А Горыныч исчез, растворился в тумане, который делался все гуще и гуще. Впрочем, им не привыкать к его исчезновениям.
– Давай посмотрим, – сказал Сева, вглядываясь в туман.
Наверное, он не признался бы в этом даже самому себе, но ему хотелось найти хоть что-то, что принадлежало Тане. Хоть косынку, хоть заколку, хоть перчатку. Взять себе на память вещь, которая будет смирять его боль.
– Ты сейчас про Гремучий ручей?
По голосу слышалось, что Митяй считает это плохой идеей. Слишком много воспоминаний, слишком много боли. Сева его понимал, поэтому сказал:
– Если не хочешь, не ходи. Подожди меня где-нибудь поблизости. Я быстро. Может быть, если позвать Горыныча…
– Не нужна мне эта трехголовая нянька, – сказал Митяй раздраженно. – Я пойду с тобой. Только давай без этих… без нюней давай. Проверим, как там и что, и сразу назад.
Сева обрадовался. Нет, не перспективе снова очутиться в усадьбе, некогда населенной упырями, а тому, что окажется он там не один.
Когда они поравнялись с безголовым фавном, туман сгустился. Сева уже и забыл, какие плотные, какие странные бывают здесь туманы.
– Держись поблизости, – шепнул он Митяю, и тот в ответ презрительно хмыкнул.
– Не дрейфь, блондинчик, я с тобой, – сказал тоже шепотом и вытащил из-за пояса саперную лопатку. Лопатку он прихватил в арсенале вместе с автоматами, не устоял перед полезной вещицей. Может, и еще что прихватил, но лопатка была на виду.
Сева тоже сдернул с плеча автомат. На всякий случай.
Они шли по неразличимой тропинке, ведущей от периферии парка к центральным воротам. Наверное, было бы разумнее зайти через потайную калитку, но тогда бы пришлось делать большой крюк. Да и чего им бояться в этом покинутом людьми и не-людьми месте? Поэтому с пути Сева свернул лишь для того, чтобы утолить жажду. От тети Шуры он знал, что где-то тут поблизости должен быть источник. Если прислушаться, даже можно услышать тихое журчание воды. Еще пару недель назад этого звука не было, потому что и Гремучий ручей, и источник были скованы льдом, но весна медленно и неумолимо пробиралась даже в это гиблое место.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: