Алексей Атеев - Солнце мертвых

— Давай посмотрим еще раз, запись идет всего минут тридцать.

Андрей согласно кивнул.

На этот раз смотрели более внимательно. Некоторые эпизоды особенно заинтересовали капитана. Он несколько раз останавливал запись на «стоп-кадр» и вглядывался в экран. Больше всего его заинтересовали голубое пятно и лицо молодого человека возле дома номер шесть.

— Интересный фильм, — прокомментировал Казаков, — какие будут мнения?

— Безусловно, кладбище существует, — неуверенно сказал Андрей.

— Это ясно. Дальше!

— На кладбище что-то спрятано, наверное, клад. Красные точки указывают его местонахождение.

— Слишком много точек, не может же каждая указывать на клад.

— Тогда что они означают?

— Не знаю.

— А эти желтые пунктирные линии?

— Допустим, подземные ходы. В одном из которых побывал наш друг водопроводчик.

— Вы начинаете верить в его рассказ?

— Я теперь готов поверить во что угодно. Эх! Плохо без знания языка.

— Может быть, попросим кого-нибудь перевести?

— Ни в коем случае! Попробуем разобраться сами.

Точки скорее всего указывают на могилы. Но что из этого следует? Потом. Помнишь, там было изображение какого-то старинного города. По-моему, в Испании. Диктор несколько раз сказал слово «Спейн». Какая связь между Испанией и нашей Лиходеевкой? Теперь люди, фигурировавшие в фильме. Этот «испанец» с бородкой, пожилая женщина, интеллигент, по виду ученый, и парень.

— Парня, мне кажется, я где-то видел, — сказал Андрей.

— У меня тоже такое чувство. Наверняка встречали в городе. Судя по всему, он живет в этом доме под номером шесть. Потом, ты обратил внимание на старые кадры? Та же Лиходеевка, но снятая лет тридцать-сорок назад. Когда еще Светлого и в помине не было… Значит, они давно интересуются этим местом. Вряд ли речь идет о шпионаже. И все-таки шпионаж я не исключаю.

— Почему?

— Ты помнишь, водопроводчик упомянул, что иностранцами, кроме нас, интересовался еще один человек — Мухоедов?

— Да. Я еще спросил у вас, кто такой этот Мухоедов.

— Именно. При водопроводчике я рассказывать не стал. Мухоедов — осведомитель, проще говоря, стукач. Сотрудничал с Комитетом и с нами.

— Значит, точно шпионаж?

— Не уверен. Стукачам не поручают слежку. Тем более таким. Даже водопроводчик засек его.

— Тогда?..

— Тогда он может заниматься этим делом по собственной инициативе или по чьей-то просьбе.

— Но он наверняка что-то знает.

— Безусловно. Но беспокоить его пока ни к чему. Пускай порезвится.

— А если посетить хозяина дома номер шесть?

— И показать ему видеофильм, а после потребовать объяснений…

— Правильно!

— Но мы не знаем, с чем имеем дело. Не знаем главного, ради чего все это затеяно. Что за иностранцы такие, с какой целью прибыли в наш город?

— Так, может, он объяснит?

— Не думаю. Теперь о результатах обыска. Кто все-таки они такие?

Андрей пожал плечами.

— А если допустить, что в этой истории замешана мистика?

— Вы же не верите в мистику.

— Приходится поверить. Все эти атрибуты в чемоданах, они скорее всего имеют какое-то ритуальное назначение. Погремушки, порошки… Наконец, костюмы. Ну какой дурак сегодня будет таскать с собой черный сюртук и цилиндр?

— А Сенека что же, по-вашему, тоже мистик?

— А почему бы и нет?!

— Что же будем делать дальше?

— Да ничего. Сейчас отдохнем, а вечером потолкуем с нашим другом, может быть, придем к какому-нибудь решению.

Мухоедов сиял — он выполнил задание своего хозяина, разобрался с этими черномазыми. Установил за ними наблюдение. Ничего особенного, так — мелочь. Да разве пошлют приличных людей в такую дыру, как Светлый. Один из американцев еще куда ни шло, белый, и пахнет от него хорошо. Какими-то духами не духами, а может, лосьоном. Словом, крепко благоухает. А черненькие… Что с эдаких взять! Навидался в свое время подобной братии… Конечно, первое время в новинку были. Смотрели на них чуть ли не с восторгом. Еще бы!

Однако он, Артур, был начеку. Связи с иностранцами властями не поощрялись. Сначала джинсики фирменные, бабочка там… а завтра антисоветская литература… Естественно, трепачей много, а Мухоедов слушал и запоминал, а потом сообщал куда следует. Для безопасности Родины старался, из идейных соображений работал. Правда, когда кое-кто стал возвращаться из лагерей, пришлось перебраться в эту дыру. И ведь все из-за таких вот черномазых. Сидели бы себе дома, не искушали нашу молодежь, и был бы в стране порядок. Началось-то все с джинсов и рок-н-ролла на «ребрах», и вон до чего докатилось. Держава прахом пошла!

Теперь эти же черные задницы, что некогда у нас побирались, гуманитарную помощь привозят. Мол, нате вам на вашу бедность! Сволочи. Но ничего! Хозяин с ними разберется! Во всяком случае, с этими уж точно. Он все досконально доложил по телефону: кто такие, как их зовут, зачем приехали… И очень просто все обделал. Зашел к Гаркавому — директору гостиницы. Мол, так и так, Сан Саныч, докладывай, кто есть ху? Тот по старой памяти и доложил. А куда денешься? Привык докладывать. Он мне, я дальше…

Хозяин вроде остался доволен. Только его не поймешь. Серьезный! Хотя и молод. Но основательный! Давно Мухоедов таких не встречал. Кремень! Не то что Вовик Еремин. Тот, конечно, слабак и простоды-ра. Интересно, куда он делся? Может, с бабенкой какой связался? Впрочем, стоит ли о нем думать? Надо дело делать. Хозяин приказал продолжать наблюдение. И Артур снова отправился в гостиницу.

Директор гостиницы уже уехал домой, и Артур решил потолковать с администраторшей — худющей, интеллигентного вида дамой по имени Аглая, тоже старой его знакомой. Аглаи почему-то тоже на месте не оказалось, и Артур, все больше сердясь, пошел ее разыскивать. Он важно прошествовал по лестнице и чуть не столкнулся с пожилым негром, которого, как он знал, звали Ипполитом. Ипполит мельком взглянул на него и вежливо отодвинулся.

«Интересно, куда это он собрался на ночь глядя?» — подумал про себя Мухоедов, продолжая неспешно шагать по мягкому ковру. Неожиданно для самого себя он остановился перед дверью девятого номера и постучал, услышав какое-то непонятное слово, нажал на ручку и вошел. В номере находились двое: негр, тот, что помоложе, и белый — мистер Сенека.

— Здравствуйте, — с достоинством произнес Артур.

Иностранцы закивали головами и радостно заулыбались, а Сенека указал рукой на кресло: мол, садитесь. Артур уселся, поддернул брюки и с интересом взглянул на американцев. Он давно намеревался завязать с поднадзорными личный контакт. Те же с любопытством смотрели на него. Негр что-то сказал по-французски. Сенека встал, церемонно поклонился и назвал себя. Ту же процедуру проделал и негр, назвавшись мистером Обеном.