Стивен Кинг - Самое необходимое

Очень мало кто в Касл-Роке принял взрыв динамита за очередной раскат грома. Гром походил на удары легкой артиллерии в небе; взрыв — на выстрел из сверхтяжелого орудия. Южный конец старого моста, сделанного отнюдь не из жести [20] Tin Bridge — Жестяной мост (англ.). , а из старого ржавого железа, оторвался от берега раскаленным огненным шаром. Он задрался футов на десять вверх, словно мост слегка привстал на задние лапы, а потом рухнул вниз с громким треском ломающегося бетона и рвущегося металла. Северный конец моста повернулся на бок, и вся конструкция криво рухнула в разлившийся при грозе Касл-Стрим. Южный конец моста пришелся как раз на сбитый молнией старый вяз.

На Касл-авеню, где католики и баптисты вместе с дюжиной полицейских все еще вели оживленный религиозный диспут, драка замерла. Все бойцы повернули головы по направлению к Касл-Стрим. Элберт Джендрон и Фил Бергмейер, секунду назад добросовестно пытавшиеся вытряхнуть друг из друга душу, теперь стояли бок о бок, уставившись на ослепительную огненную вспышку. Кровь текла по левой щеке Элберта из раны на виске, а рубаха Фила была разодрана в клочья.

Рядом с ними находилась Нэнси Робертс, взгромоздившаяся на отца Бригема, как очень большой (и в своей белой униформе официантки очень белый) стервятник. Ухватив отца Бригема за волосы, она методично поднимала его голову и опускала ее на мостовую.

Преподобный Роуз валялся неподалеку без сознания, что являлось результатом усилий отца Бригема.

Генри Пейтон, потерявший с момента своего прибытия всего один зуб (если не считать утраченных иллюзий, которые когда-то имелись у него относительно гармоничности религиозного развития в Америке), застыл в процессе растаскивания Тони Мислабурски и баптистского дьякона Фреди Меллона.

Они все замерли, как в детской игре «Замри».

— Боже милостивый, это был мост, — пробормотал Дон Хемпхилл.

Генри Пейтон решил воспользоваться затишьем.

Он отпихнул Тони Мислабурски, сложил рупором ладони и пролаял:

— Всем слушать! Это полиция! Приказываю вам...

И тут Нэнси Робертс включила свой голос на полную мощь. Долгие годы она рявкала, отдавая приказания на кухне своего заведения, и ее всегда отлично слышали, какой бы ни стоял там шум, гам и грохот. Силы были неравны: ее рык легко перекрыл голос Генри Пейтона.

— ЧЕРТОВЫ КАТОЛИКИ ВЗОРВАЛИ ДИНАМИТ! — рявкнула она.

Ряды боеспособных бойцов с обеих сторон заметно поредели, но недостаток количества они восполнили рвением.

Через секунду после вопля Нэнси общая свара уже продолжалась, распавшись на дюжину индивидуальных дуэлей, растянувшихся ярдов на пятьдесят по залитой дождем улице.

2

Норрис Риджвик ворвался в контору шерифа всего за несколько мгновений до того, как взорвался мост, вопя что есть мочи:

— Где шериф Пэнгборн?! Мне нужен шериф Пэн...

Он замолк на полуслове. Кроме Ситона Томаса и полицейского, еще не достигшего того возраста, когда уже можно вполне легально выпить пива, в конторе никого не было.

Куда, черт возьми, все подевались? Снаружи, возле здания торчало, казалось, сотен шесть полицейских «тачек» и прочих транспортных средств. Одним из них был его старый «фольксваген», который легко завоевал бы голубую ленту на автородео, если бы такие ленты где-нибудь раздавались. Он по-прежнему лежал на боку там, где его протаранил Зануда.

— Господи! — закричал Норрис. — Где же все?!

Не достигший еще пивного возраста полицейский оглядел форму Норриса и сказал:

— Где-то там, на улице идет драка — христиане сцепились с людоедами или что-то в этом роде. Меня оставили сидеть на связи в диспетчерской, но в такую грозу я не могу ни принять, ни отправить даже детской считалки. — Он помолчал и угрюмо добавил: — А вы кто такой?

— Помощник шерифа, Риджвик.

— А я Джо Прайс. Что у вас тут за город, а, помощник? Тут все просто спятили.

Норрис не обратил на его слова никакого внимания и подошел к Ситону Томасу. Лицо у Ситона было пепельно-серым, дышал он с трудом. Одну из морщинистых рук он держал прижатой к груди.

— Ситон, где Алан?

— Не знаю, — сказал Ситон и взглянул на Норриса мрачными испуганными глазами. — Происходит что-то поганое, Норрис. Очень поганое. По всему городу. Все телефоны вырубились, а так быть не должно, потому что большинство кабелей теперь прокладывают под землей. Но знаешь что? Я рад, что они вырубились. Я рад, потому что ничего не хочу знать.

— Тебе нужно в больницу, — сказал Норрис, сочувственно глядя на старика.

— Мне нужно в Канзас, — уныло ответил Ситон. — А пока я буду просто сидеть тут и ждать, когда все кончится. Я не тронусь...

Тут, оборвав его на полуслове, взорвался мост — с грохотом тяжелого дальнобойного орудия.

— О Боже! — хором воскликнули Норрис и Джо Прайс.

— Ага, — без всякого удивления произнес Ситон Томас своим сиплым, испуганным голосом. — Я думаю, они взорвут весь город. Думаю, так оно и случится.

Неожиданно старик стал плакать.

— Где Генри Пейтон? — заорал Норрис на Прайса, но тот не обратил на него внимания. Прайс уже бежал к двери — посмотреть, что там взорвалось.

Норрис кинул взгляд на Ситона Томаса, но Ситон тупо уставился в пространство — слезы текли у него по щекам, а правая рука была по-прежнему прижата к середине груди.

Норрис выскочил вслед за Джо Прайсом и наткнулся на него у парковочной стоянки здания муниципалитета, где когда-то, тысячу лет назад, Норрис наляпал штрафной талон на «кадиллак» Зануды. Огненный столб был ясно виден в эту дождливую ночь, и в его отблесках оба они увидели, что Касл-Стрим-бридж исчез. В дальнем конце улицы вывернуло светофор и швырнуло его на мостовую.

— Матерь Божья, — молитвенным голосом произнес рядовой Прайс. — Хорошо, что это не мой город. — Отблески огня украсили его щечки розами, а глаза — тлеющими угольками.

Желание Норриса во что бы то ни стало отыскать Алана возросло. Он решил, что, пожалуй, вернется к своей патрульной машине и попытается сначала найти Генри Пейтона — если где-то идет большая потасовка, это будет нетрудно. Алан тоже может оказаться там.

Он уже почти пересек тротуар, когда вспыхнула молния и высветила две человеческие фигуры, рысью огибающие здание суда, которое примыкало крылом к зданию муниципалитета. Кажется, они направлялись к большому ярко-желтому автобусу. Один был незнаком ему, но фигуру второго — массивную и слегка кривоногую — невозможно было спутать ни с кем. Дэнфорд Китон.

Норрис Риджвик сделал два шага вправо и прижался спиной к кирпичной стене у самого выхода из аллеи. Он вытащил свой служебный револьвер, поднял его на уровень плеча, задрал дуло в дождливое небо и во всю силу легких заорал: