Стивен Кинг - Самое необходимое

— Значит?..

— Значит, эта дама не платила полную цену за все то, что ей принадлежит, — сказала Полли.

Алан окинул ее задумчивым взглядом. Он никогда раньше не видел Полли в таком настроении — открытой, разговорчивой и вместе с тем подавленной. Впервые за все время с тех пор, как он стал ее другом, а потом любовником, он задумался над тем: Полли Чалмерз ли сейчас говорит или... наркотик.

— Я думаю, сегодня нам лучше держаться подальше друг от друга, — сказала она с внезапной решимостью. — Когда у меня такое самочувствие, как сейчас, от меня мало толку в общении. Я вижу это по твоему лицу.

— Полли, это неправда.

— Я схожу домой и приму ванну. И кофе больше пить не буду. Отключу телефон, рано лягу спать и, быть может, когда проснусь завтра утром, почувствую себя совершенно другой женщиной. Тогда , может быть, мы сможем... Ну, ты знаешь. Никаких шумных игр, но много — нежных.

— Я беспокоюсь за тебя, — сказал он.

Ее руки тихонько шевельнулись в его ладонях.

— Я знаю, — сказала она. — Мне не становится от этого легче, но я благодарна тебе за твое беспокойство, Алан. Гораздо больше, чем ты думаешь и можешь знать.

2

По пути домой от касл-рокского автопарка Хью Прист притормозил у «Пьяного тигра», а потом снова набрал скорость. Он доехал до дома, оставил «быоик» на подъездной дорожке и зашел в дом.

У него было две комнаты: в одной он спал, а в другой делал все остальное. Дешевый столик с алюминиевыми обеденными подносиками (почти все были усеяны причудливыми узорами из сигаретных окурков) стоял посреди второй. Он подошел к открытой кладовке, встал на цыпочки и пошарил руками на верхней полке. На мгновение ему показалось, что лисий хвост исчез, что кто-то успел побывать здесь и украл драгоценность, и паника жарким пламенем полыхнула у него в животе. Потом его рука нащупала мягкий шелковистый мех, и он с облегчением вздохнул.

Почти весь день он провел в мыслях о лисьем хвосте, представляя, как привяжет его к антенне «бьюика», как хвост будет смотреться там, весело развеваясь на ветру. Он чуть было не привязал его уже с утра, но тогда еще шел дождь и ему не хотелось, чтобы хвост превратился в облезлый квач, беспомощно болтающийся на жалком обрывке какого-то шнурка. Он вытащил хвост наружу, случайно задев при этом пустую банку из-под сока, и стал нежно перебирать пальцами. Господи, какой же приятный на ощупь!

Хью зашел в гараж (до такой степени набитый разным хламом, что в нем не было места для его «тачки» с года так 84-го) и, порывшись, отыскал кусок тонкой проволоки. Он решил так: сперва он прикрутит лисий хвост к антенне, потом наскоро поужинает, а после этого поедет в Гринс-парк на встречу ветеранов — она состоится в Зале Американского легиона в семь часов. Может, и впрямь уже поздно начинать новую жизнь, но... по крайней мере еще не поздно попробовать и посмотреть, что из этого выйдет.

Он сделал тонкую петлю из проволоки и закрепил ее на толстом конце хвоста. Потом начал прикреплять второй конец проволоки к антенне, но тут его пальцы, поначалу двигавшиеся быстро и уверенно, стали работать медленней. Он почувствовал, как уверенность потихоньку улетучивается, а в пустоту, которая от нее оставалась, стало закрадываться сомнение.

Он увидел самого себя — как он подъезжает к стоянке у здания Американского легиона, — тут пока все идет нормально. Вот он заходит на эту встречу — тут тоже все в порядке. Но потом какой-то мальчишка вроде того засранца, что вылез из-под колес его фургона пару дней назад, проходит мимо зала, пока он там, внутри, объявляет, что его зовут Хью П. и что он ничего не желает выпить. Взгляд паренька привлекает какая-то оранжевая вспышка на освещенной бело-голубыми фонарями автостоянке. Паренек подходит к его «бьюику» и рассматривает лисий хвост... сначала легонько дотрагивается, потом гладит его. Он оглядывается по сторонам, видит, что никого поблизости нет, тянет за хвост и рвет проволоку. Хью увидел, как парень идет в ближайший салон видеоигр, встречает там своего дружка и говорит ему: «Эй, гляди, что я урвал на стоянке у легиона. Классный, да?»

Хью почувствовал, как в груди у него начинает бушевать холодная ярость, словно все это разыгралось не в его воображении, а произошло на самом деле. Он погладил меховую метелку и огляделся вокруг в подступающих сумерках, словно ожидая увидеть целую толпу вороватых мальчишек, только и ждущих, пока он зайдет в дом и засунет пару готовых обедов «мужчина проголодался» в духовку, чтобы можно было подобраться и стащить лисий хвост.

Нет, лучше было никуда не ездить. У нынешних мальцов нет никакого уважения ни к чему на свете. Они готовы стащить все, что попало, просто так, для забавы. Поиграют денек-другой, а потом им надоест и они выкинут то, что украли, в канаву или на какой-нибудь пустырь. Мысль — необыкновенно отчетливая, буквально зримая — о том, что лисий хвост окажется где-нибудь на помойке и будет гнить под дождем, теряя цвет среди оберток от биг-маков и пустых банок из-под пива, наполнила Хью лютой злобой.

Он размотал проволоку, которой прикрепил хвост к антенне, опять внес пушистую метелку в дом и положил ее на верхнюю полку в кладовке. На этот раз он захлопнул дверь кладовки, но плотно она не закрылась.

Придется купить замок, подумал он. Мальцы куда хочешь залезут. Теперь ни у кого нет никакого уважения к законам. Ни на волос.

Хью подошел к холодильнику, достал банку пива, секунду смотрел на нее, а потом сунул обратно. Пиво — даже четыре или пять банок — не вернет ему семи футов под килем. Не тот у него сегодня настрой. Он открыл один из нижних шкафчиков, сунул руку за ряд купленных когда-то на распродаже кастрюль и сковородок и нашарил полбутылки «Блэк Вельвет», которую держал там на крайний случай. Он налил стакан до половины, подумал секунду и долил его доверху. Выпив содержимое двумя глотками, он почувствовал, как жар охватил желудок, и снова наполнил стакан. Ему стало получше, и он немного расслабился. Кинув взгляд на кладовку, он улыбнулся. Там, наверху, хвост надежно укрыт, а будет еще надежней, когда он купит в «Западном авто» крепкий крейговский замок и повесит его на дверь. Надежность... Когда у тебя есть то, что тебе по-настоящему нужно, это хорошо, но еще лучше, когда эта вещь надежно укрыта.

Потом улыбка его слегка потускнела.

«Ты для этого его купил? Чтобы держать на верхней полке, за запертой дверыо?» — спросил он себя.

Он выпил еще, на этот раз медленно. Ладно, подумал он, может, это и не так здорово, но... все лучше, чем лишиться сокровища из-за какого-нибудь маленького проныры.

— В конце концов, — сказал он громко, — сейчас уже не пятьдесят пятый. Теперь другое время. — И подтвердил свои слова энергичным кивком. Но мысль не оставляла его. Что толку в лисьем хвосте, если он просто лежит там, на полке? Что это дает ему или кому бы то ни было?