Эдвард Ли - Ведьмина вода

Молчание Фэншоу после этого комментария вызвало неловкую паузу.

— Хотя это действительно странно — я имею в виду совпадение.

— Какое? — спросил он.

— На прошлой неделе какой-то парень пришёл сюда и тоже спрашивал про зеркало.

— Элдред Карсвелл, — произнёс Фэншоу. — Это было его имя, верно?

— Он никогда не говорил своё имя. Это был парень, мужчина в возрасте, я думаю, он был достаточно богат. Он щедро заплатил, но курил самые плохие сигары.

Фэншоу кивнул.

— Определённо Карсвелл.

- Значит, вы его знаете?

— Нет, но… — Фэншоу размышлял над более точными словами. — Не знаете, а знал. Разве вы не в курсе, что он умер?

Лицо Летисии, казалось, застыло в шоке.

— Как?

— Его тело было найдено два дня назад на одной из тропинок на Ведьмином холме.

— Так парень, которого нашли там, был он? Святое дерьмо… На сегодняшний день газета не назвала его имени. Я предполагала, что это был просто какой-то бродяга или кто-то в этом роде.

— Нет, это был Карсвелл, тот самый человек, который говорил с вами, — сказал Фэншоу, — и он не был бродягой, он был богат.

Какой же ты экстрасенс?! — подумал он. — Карсвелл сидел прямо перед тобой, но ты не предсказала его скорую смерть .

— Вы рассказали о его будущем?

— Нет, он просто хотел спросить меня кое-что о Рексалле, сказал, что готов заплатить за информацию, которая теперь, как я думаю, была немного странной. Казалось, он много знал об оккультизме.

— Ну, он писал об оккультизме. Он был писателем, издал кучу книг. Он также был христианским мистиком.

Это поразило её.

— У меня такое чувство, что он писал о самом Рексалле, — добавил Фэншоу.

— Но если вы на самом деле не знали его, откуда вы знаете, что он был оккультным писателем?

Фэншоу честно ответил:

— Как вам сказать… У меня было несколько исследователей, которые пытались выяснить личность покойника.

Выражение её лица говорило само за себя.

Почему?

Почему Фэншоу хотел знать что-нибудь о Карсвелле?

— С каждой минутой всё интереснее. Я почувствовала плохую вибрацию от того парня в ту минуту, когда он пришёл сюда, и теперь я чувствую ещё хуже, — она смотрела прямо на него. — В чём дело?

— Ни в чём. Мне просто любопытно о некоторых вещах.

— Ну, мне тоже любопытно узнать об этом человеке Карсвелле, — сказала она более сухим и почти требовательным тоном. — Вы знаете, как он умер? Газеты только сказали, что он был найден мёртвым, сказали, что это было убийство, связанное с ограблением. Его кошелёк исчез.

— Его лицо тоже исчезло, — сказал Фэншоу.

Он внимательно следил за её реакцией. Её рот открылся, затем закрылся.

— Я не пытаюсь свести вас с ума, но… лицо, кожа головы и бóльшая часть плоти Карсвелла были оторваны — или отгрызены — как будто диким животным.

— Почти как…

— Да, почти как будто бы он был в бочке, — сказал Фэншоу.

Последовало ещё одно молчание. Их взгляды встретились, затем разошлись, но Летисия не стала комментировать. Фэншоу использовал неприятное молчание, притворяясь, что интересуется некоторыми другими картинами на стене. На одной из них была изображена Летисия с младенцем на руках. Она не выглядела моложе, чем сейчас.

— Какой милый ребёнок, — сказал он.

Когда она не ответила, он обернулся.

Её внешность полностью изменилась. Она больше не была оригинальной, причудливой «хироманткой», теперь она выглядела вялой и раздавленной.

О, нет… — подумал Фэншоу, его желудок сжался.

— Его звали Джордж Джеффрис Родс, — сказала Летисия шёпотом. — Он умер в мае, ему было всего восемь месяцев.

— Боже мой, простите… — пробормотал Фэншоу.

Он хотел ударить себя. И всё же ему пришлось задуматься об отце мёртвого младенца, поскольку он не видел его следов на снимках. Но ему не нужно было спрашивать.

— Биологический отец ушёл, когда я сказала ему, что беременна, — сказала она.

Язык Фэншоу, казалось, прилип у него во рту. На этот раз молчание стало мучительным, он изо всех сил пытался что-то сказать, но прежде чем успел…

Щёлк!

Свет отключился. Летисия взвизгнула в испуге.

— Просто перегоревший предохранитель, я думаю.

— Мне бы тогда очень повезло, — сказала она с длинной ухмылкой. — Ублюдки могли бы, по крайней мере, подождать до конца месяца.

— Забыли оплатить счёт за электроэнергию?

Летисия, ухмыляясь, взяла несколько листков с конца стола, а затем взмахнула ими.

— Да, я «забыла» оплатить кучу из них — должник — это то, как они называют меня после всех этих лет, когда я исправно давала им деньги. У меня есть счета, сложенные до Судного дня. Это чертовски плохо. Когда наступает кризис, последнее, о чём кто-либо думает, — это рассказать о своём состоянии.

— Жаль слышать, что вам так тяжело, — сказал Фэншоу.

— Счёт за электроэнергию меньше всего беспокоит меня, — отметила она с некоторым цинизмом. — Вскоре меня выгонят из дома, потому что я не могу позволить себе проклятый налог на имущество. Ублюдки уже оценивают этот дом в три раза дороже, но никто не покупает дома сейчас, во всяком случае, не с этой экономикой, поэтому я не смогла бы продать его, даже если бы захотела. Но они не хотят этого слышать, о нет. Я должна платить налоги за то, что, по их словам, этот дом стоит, нравится мне это или нет. Куча пиратов, куча чёртовых кровососов!

Теперь Фэншоу почувствовал себя в два раза хуже. Сначала он напомнил ей о её мёртвом ребёнке, а теперь об этом.

Дерьмо…

Но у него всё ещё были вопросы о Рексалле, о Руде.

Но я не могу спросить её обо всём этом сейчас.

Она встала в темноте, попыталась рассмеяться.

— Ну, плохая сцена затянулась. Думаю, мы закончили, — она открыла входную дверь. — Я не могу рассказать всю вашу судьбу, когда у меня нет света.

— Это было очень интересно, — сказал он.

Он достал свой кошелёк.

— Бесплатно, — сказала она. — Я даже не закончила.

— Я получил гораздо более ценное. Во всяком случае, я был здесь для получения информации о Рексалле.

— Так же, как и Карсвелл…

Он улыбнулся.

— Да, как и Карсвелл, — он дал ей купюру в сто долларов. — Сдачи не надо.

Она вздохнула с облегчением.

— Спасибо, это — вау! Это очень щедро.

Они оба вышли на солнце.

— Я вернусь снова, — сказал Фэншоу, — когда дела у вас будут лучше.

Она засмеялась.

— Да, когда у меня появится свет. Но в эти дни всё, что нам нужно делать, это смотреть новости и верить, что наше положение когда-нибудь станет лучше.

— Ну, я знаю кое-что о капитализме и системе свободного рынка. Это циклично, так и должно быть. Мы должны пройти через минимумы, чтобы добраться до максимумов, — он пожал ей руку, готовясь уйти.

— Я не знаю, почему, но… вы очень вдохновляете, — сказала она с улыбкой, и после того, как она пожала ему руку, она повернула её в своей ладони и подняла её, чтобы рассмотреть. — Как я и думала: квадрофуркация. Любопытно.