Олеся Проглядова - Nomen nescio. Имя неизвестно [litres]

Гвинн не сделал ни того, ни другого. Он посидел еще какое-то время, дождался, пока выключится свет, и поехал по улицам города.

Москва изменилась с тех пор, как он был тут последний раз. Когда же это было? Наверно, сразу после войны, которая так плачевно закончилась для его отца. К сожалению, закрепить результат не удалось, хотя у Гвинна получилось пошатнуть его позиции в нескольких регионах.

Гвинн помнил старую Москву, которую увидел еще при первых Романовых. Потом он часто приезжал в Санкт-Петербург – игрушку Петра. Он видел, как возводится город на болоте, не веря в эту затею. Лишь через полвека он вернулся туда и понял, что ошибся. Город был прекрасен, Гвинн поразился силе человеческого духа и его возможностям и полюбил этот город, чувствуя в нем эту силу. Через поколение, когда разговоры о нем затухали, он возвращался ко двору, снова вызывая слухи, порождая сплетни и исчезая. Москву он подзабыл и лишь в XIX веке снова открыл ее для себя, когда город отстроили после наполеоновского пожара. Москва была уютной, с немного хитроватым и лихим характером, ей было далеко до аристократизма Санкт-Петербурга. Тут и люди были проще, и улочки кривее, но в этом чувствовалось свое очарование. Гвинн посмотрел в окно. Да, Москва изменилась, и ему это не нравилось. Гонор, пафос, снобизм, глупость будто сконцентрировались на этих улицах. Казалось, что кто-то сознательно свез сюда самых жадных и беспринципных представителей человечества. Ему не нравились новые здания. Он помнил особнячки, которые были уничтожены в угоду убогим монстрам из стекла и бетона, помнил, как сидел в гостиных некоторых из этих домов и пил чай, и не только чай. Еще точнее – совсем не чай. Гвинн усмехнулся. Он въехал во двор одного из таких оставшихся особнячков. На его домик часто покушались девелоперы и чиновники всех мастей, но исправно оставляли в покое. Гвинн завел за правило иметь жилье практически во всех больших городах мира, так было куда удобнее избегать ненужных проблем с солнцем. Кстати, это единственное, почему Москва ему нравилась и сегодня, – солнца здесь практически не было.

Гвинн зашел в дом, открыл холодильник и достал кровь. Ему предстояло решить, что же делать с Алией. Откладывать решение этого вопроса больше нельзя. Если узнает отец, то это кончится плохо. Он мог бы воспользоваться шансом и сам.

Этот вариант Гвинн не отбрасывал, чувствуя где-то внутри себя тонкий голосок, напоминающий о том, кем он может стать. Гвинн не знал, на что надеется больше – на то, что Алия Дингир – просто человек или…

Гвинн отпил глоток, скривился. Холодная. Эх, сейчас бы теплой… живой, но он хотел соблюдать осторожность и не привлекать внимание отца лишний раз к своим перемещениям. Конечно, тот не удивился бы, объявись Гвинн хоть в Папуа – Новой Гвинее. Их отношения давно перешли в стадию холодной войны с кратковременными конфликтами. Они присматривали друг за другом. Периодически Гвинн позволял себе бесить эрла скандалами и ставить ему палки в колеса в Совете, где имел членство на правах Истинного. Эрл упорно опутывал мир своими интригами, прибирая его к рукам, а Гвинн с удовольствием рвал паутину, разрушая надежды отца. Иногда, напротив, эрл мешал планам Гвинна и пару раз даже подстраивал ему неприятности. Хотя Гвинн и объявил официально, что вышел из клана отца, тот мог повлиять на него через Совет. К тому же эрл славился своими неофициальными действиями, и у Гвинна не было никаких иллюзий на счет того, насколько он «дорог» отцу.

Гвинна давно подбивали к созданию своего клана, это стало бы мощной оппозицией эрлу, и Гвинн даже знал, как это сделать. Он давно все продумал. Но понимая, что тогда точно придется прибегнуть к инициации, чтобы собрать вокруг себя Вечных, Гвинн откладывал этот план на будущее раз за разом. Он слишком хорошо запомнил первый и последний раз, когда решился на инициацию, и, хотя знал, что там были другие обстоятельства, иррационально опасался последствий. Да и претила ему сама мысль связи крови и зависимости от нее.

Гвинн снова вернулся мыслями к Алии. Что ж, завтра он, наконец, познакомится с этой Дингир. Людовик XIV. Поди ж ты! Забавное совпадение. Это был его любимый период – ах, как он тогда развлекался.

Гвинн встал очень рано, в четыре часа дня. На улице уже было темно. «Интересно, а бывает ли тут светло?» Он принял ванну, оделся, по случаю достав настоящую сорочку Людовика XIV: «А почему бы и нет?», поправил волосы, уложив их локонами, как когда-то Луи и его брат Филипп.

Филипп. Гвинн улыбнулся. Как же он нравился Гвинну, пока был молод. Ох и знатные пирушки они устраивали, и жена у него была веселая. Первая. А может, и вторая. Не упомнишь. Луи, правда, в какой-то момент стал скучным. Особенно когда встретил вечно постную Франсуазу и ударился в молитвы. Кстати, она тоже была Вечной, периодически Гвинн видел ее рядом с политиками с весьма морализаторскими принципами. Вечно в сером, вечно недовольна – унылая баба, как только она оказалась в рядах Вечных?! Он знал как. Эрл постарался для своих целей.

Гвинн привычно поправил манжеты, чтобы не привлекать лишнего внимания, приказал цвету глаз измениться. Сейчас он был просто эпатажным весельчаком Генри, который приехал из Нью-Йорка познакомиться с Москвой и ее обитателями. Он был красив, элегантен, ироничен, богат, а потому испорчен, и его все хотели.

Гвинн приехал, когда вечеринка была в разгаре. Факелы стояли по всему поместью, показывая путь в оранжерею, где собрались гости, ходившие в вычурных нарядах, которые, как они думали, носили в эпоху Короля-Солнце. Гвинн усмехнулся – да никогда! Дешевые тряпки. От количества алмазов в декольте одной фаворитки короля у них бы случился инсульт! Гвинн на ходу расцеловывался с теми, кто его знал, ловя восхищенные взгляды и создавая локальные пробки. Хозяйка вечера изображала любовницу короля Атенаис, хозяин выглядел колобком в золотой парче. «Луи бы умер снова, отравился припасенным любовницей ядом, если бы увидел это пугало». Гвинн изобразил очаровательную улыбку, расцеловываясь с Лили, которая с намеком пожала ему руку. Гвинн многозначительно кивнул. За этот вечер она была не первой. В последние дни он пользовался своей внешностью и силами несколько раз, создавая миф о себе. По сути, никто из них не был ему нужен, но с некоторыми и правда было весело в постели, так что даже не пришлось ничего внушать. Гвинн, наконец, выбрался из потных жирных ручищ хозяина вечера и прошел дальше, разглядывая толпу.

Той, кого он искал, нигде не было.

Алия, как обычно, выбрала самый укромный уголок, где бы ее никто не трогал и можно было насладиться игрой музыкантов, а они были и правда хороши! Ее нашли даже там. На уши присел какой-то не то певец, не то блогер, не то актер, не то трое сразу в одном лице. Он хотел в Англию и долго и подробно рассказывал ей, как он талантлив, интересуясь ее контактами. Алия допила одним глотком шампанское, надеясь, что, когда пойдет к бару, от нее отстанут, но нет. Блогеропевец потащился за ней.