Ричард Лаймон - Когда погаснет свет и другие истории

Фрей кивнула:

- Восхитительно.

- Это пойдет в вашу следующую кулинарную книгу?

- Разумеется, - сказал Шрек.

- Я бы узнала рецепт, - она отправила в рот еще одну ложку и, жуя, спросила: - А это что за мясо?

- Может быть, вы попробуете угадать?

- Ну, я не знаю… Свинина?

- Нет.

Она подняла ложку и вгляделась повнимательнее. Выковыряла из зубов кусочек мяса и съела. После чего пожала плечами:

- Кролик что ли?

Шрек усмехнулся:

- Уже теплее.

Она снова опустила ложку в тарелку и извлекла кусок побольше.

- Эй, там у вас кости попадаются.

Свободной рукой она подняла его с ложки и перевернула. Фрей мельком заметила блестящий ноготь.

Челси отбросила кусок, будто он обжег ее. Тот плюхнулся обратно в суп. Она попыталась вскочить со стула, но Шрек схватил ее за руку.

- И что это было? - спросил он.

- Это… па… па… палец!

- Дорогая, вы угадали, - хохотнул Шрек.

От ужаса Челси лишилась дара речи. Как она ни пыталась вырваться из хватки Шрека, у нее ничего не получалось. Наконец, она перестала сопротивляться и разрыдалась.

Вошел Тодд с бутылкой белого вина.

- Надеюсь, еда пришлась вам по вкусу, - сказал он, улыбаясь.

- Да, - сказал Шрек, - думаю, самое время подавать второе.

- Отлично.

- Оставь бутылку, - сказала Фрей.

Она наполнила свой бокал, залпом осушила его и наполнила снова.

Челси продолжала плакать.

- Я никак не пойму, - сказал Шрек, - что вас так расстроило. Всего лишь несколько минут назад вы были в восторге от этого супа.

- Вы сумасшедший! - всхлипнула Челси.

- Уверен, что второе блюдо вы все же оцените по достоинству.

Тодд принес блюдо и поставил его перед Челси.

Челси разразилась криком.

- Натуральный деликатес. Человеческое лицо, прoтушенное с «Лингуине» [13] Лингуине (итал. Linguine - язычки) - классическая итальянская паста крупного формата из региона Кампания. , приправленное нежнейшим томатным соусом. Это блюдо я назвал «Лик Маринары». [14] Маринара - итальянский соус, приготавливающийся из томатов, чеснока, пряных трав и лука. Существуют разные вариации рецепта соуса, где добавляются каперсы, оливки и вкусовые добавки.

Фрей, одновременно с отвращением и интересом смотрела, как Шрек швырнул Челси на пол и заставил есть.

Он мертвою хваткой зажал ей ноздри, и ей пришлось разинуть рот.

Он сломал ей пальцы.

Он разорвал на ней платье и пырял ее вилкой.

В конце концов, она подавилась куском жареной плоти. Она засучила ногами, забилась в конвульсиях, посинела и испустила дух.

Хлопая в ладоши, в комнату вошел Тодд:

- Браво, браво!

Он похлопал Шрека по спине и повернулся к Фрей:

- Ну как, довольна?

- Благодарю, - сказала она, кивнув.

- Ну что же, пойдем в монтажную комнату и посмотрим, что там наснимал Бруно?

- Тодд, - сказал Шрек и кивнул в сторону трупа.

- О, да, конечно, Шрек, она вся в твоем распоряжении.

Пока Шрек поднимал тело, Фрей бросилась вслед за Тоддом и схватила его за руку:

- У меня же была баранина, да?!

- Принцесса, - сказал он, - за кого ты меня принимаешь? Я же не зверь какой-нибудь.

Вторник выдался для Конни очень плодотворным. Сцены и образы наполняли ее голову так, словно она сама стала Сандрой Дэйн. Она обоняла кислый запах изо рта отчима Сандры, когда тот навалился на нее. Она ощущала на себе его вес, руки, разрывающие кринолин - и слышала его страдальческий вопль после удара коленом в пах.

Теплый ночной воздух. Запах конюшни. Спина жеребца по имени Гром между ног, когда она гонит его, неоседланного, по бескрайним полям. Неожиданный испуг, когда Гром спотыкается, перемахнув через изгородь, и она кубарем летит наземь.

Солдат из ненавистных мародеров Шермана приходит на помощь. У него улыбка Пита и глаза Пита. Она немало жуткого слышала о Шермановских головорезах, но этот человек кажется ей совсем не таким. Она понимает, что он не причинит ей зла…

Внезапно на столе замигал свет, оповещая, что кто-то звонит в дверь.

Черт!

Она положила ручку на блокнот и встала. Потянувшись, направилась к двери.

Она была уверена, что это Дэл, приехал, чтобы сообщить, что забыл что-то из своих вещей в воскресенье.

Но это оказался не Дэл.

Это была молодая женщина с встревоженными глазами.

- Да?

- Вы Конни, верно?

- Да.

- Можно мне войти? Я хочу поговорить с вами о Пите.

- О Пите? А что?..

- Я его жена Сандра.

Конни схватилась за ручку двери, чтобы не упасть:

- Жена?

- Да.

- Этого не может быть.

Женщина покачала головой:

- К сожалению, это так.

- Он бы обязательно сказал мне о вас.

- А он не говорил?

- Я же была у него дома. И там не… Он просто не может быть женатым!

- Он возил вас в свой домик возле пляжа. Он всегда возит туда… женщин. Можно мне войти?

- Нет! Вы пытаетесь меня обмануть! Это какой-то трюк…

- Я хочу, чтобы вы перестали встречаться с Питом. Я прекрасно знаю, каким он может быть, и ни капли не удивлюсь, если вы думаете, что полюбили его. Он всегда имел успех у женщин. Я… терпела это очень долго. Один только Бог знает, сколько раз думала о разводе. Но я люблю его, Конни, и… и буквально на днях я узнала, что беременна. Я хочу родить этого ребенка, а отец его Пит.

- Нет!

- Мне правда очень жаль. Я понимаю, для вас это ужасно, но подумайте, каково мне? Мой муж… он не появлялся дома все выходные. Говорил, что отсутствовал по делам, но я прекрасно понимала, что это ложь. Все та же ложь, как обычно. Поэтому в субботу я решила наведаться в его домик возле пляжа. И я зашла туда. Конечно же, у меня есть ключ. Я зашла и услышала, как вы… - ее подбородок задрожал. Она прикусила нижнюю губу и сделала глубокий вздох. - Я хочу, чтобы мой муж вернулся, Конни. Я хочу, чтобы он был отцом моего ребенка. Пожалуйста. Вы производите впечатление порядочного человека, Конни. Не… не уводите от меня мужа.

Она смахнула с глаз слезы и ушла.

Дэл кинул галстук на диван и вошел в небольшую кухоньку своей новой квартиры. Из коробки под барной стойкой он достал бутылку джина. Порыскав немного в другой коробке, отыскал вермут. С дальнего конца полки вытащил пластиковый стаканчик и сделал себе мартини.

Оливок нет.

Во блин.

Открыв морозилку, он посмотрел на лежащие там полуфабрикаты и почувствовал, что голоден. Но есть в этой тесной каморке ему не больно-то хотелось.