Яна Миа - Мы вернемся [litres]

– Успокоительные, которыми меня с радостью накачивают все, кому не лень, усиливают кошмары. Так что я лучше кофе с вами попью, чем снова окунусь во все это. Кстати, – Элис сделала глоток, ощущая горечь во рту, – что с Мартином?

– Его забрали в больницу. Не знаю, чем ему вообще можно помочь, но хоть что-то.

Добавить было нечего. Так они и сидели в тишине, наслаждаясь кофе и спокойствием. Элис чувствовала себя ужасно виноватой перед Мартином. Она не должна была давать обещаний, которых не может выполнить. Но так хотелось помочь, так хотелось подарить надежду отчаявшемуся человеку. Чтобы немного отвлечься, Элис завела новый разговор.

– Вы уже думали, что будете делать дальше?

– То же, что и сейчас.

– Но ведь теперь можно вернуться.

– Куда? На войну? – Стю мгновенно подобрался, ожесточился, словно в поле зрения появился противник. – Мне и тут хватает вот этого всего. Смотреть на то, как твой мир превращается в бесконечное поле боя… Нет уж. Да и командир меня не отпускала, – пошутил он, намекая на Викторию.

– А она сама, не знаешь?

– Элис, вряд ли кто-то из наших захочет вернуться. Там у нас нет семей, родных, только отряд, который и так весь здесь. Так зачем снова отправляться в ад? – Стю поставил кружку на стол, подхватил куртку, что висела на спинке стула, и махнул сидящим рукой. – Пойду-ка я проветрюсь, а то в сон клонит.

Как только дверь за Стюартом закрылась, Родж неодобрительно закивал головой, доставая любимую фляжку – Элис все ждала, когда же это случится.

– Разбередила парню душу! На фига, малышка, ты вообще с расспросами полезла?

– Я ничего такого не сделала! Просто спросила про возвращение.

– Ты думаешь, возвращение – это просто? Хоть у кого-нибудь. Сама, небось, уже извелась, размышляя, как правильно. А от парня потребовала четкого ответа. Он же не на курорт вернется, а на войну, где будет убивать и смотреть, как умирают другие.

– Но ведь это все для чего-то нужно! Не просто так же авторы это придумывают. Разве вот ты не считаешь, что умер ради какой-то идеи, что это было важно и нужно?

Родж отхлебнул скорее уже алкоголь с ароматом кофе из своей кружки, зажмурился, а потом взглянул на Элис, словно на несмышленого ребенка.

– Иногда смерть – это просто смерть, малышка.

Элис провела руками по своей голове, медленно погружаясь в стыд, словно в большое горячее озеро.

– Я как всегда. Лезу не в свое дело, задаю неудобные вопросы. Ничему меня не учат прошлые ошибки.

– А люди вообще на ошибках не учатся, ты не замечала? Каждая ошибка – это просто выбор, желание, не знаю… И если это желание возникает снова, мы поступаем так, как нам хочется, даже зная, чем все закончится. Потому что нет никаких ошибок, Элис. А те, кто говорит обратное, просто не умеют жить на полную катушку, вот и бесятся!

– Отличная теория, чтобы оправдывать себя. Пожалуй, возьму на заметку, – усмехнулась Элис, чувствуя, как рядом с Роджем напряжение уходит. Он хоть и был балбесом и пьяницей, как никто умел расположить к себе. – А вообще, я слишком много ною, мечусь из стороны в сторону и непозволительно быстро влюбляюсь.

– Не котят же мучаешь в подвале, так что успокойся.

Элис таки не выдержала и захохотала, чокаясь своей чашкой с кружкой Роджа.

– Умеешь ты поддержать, ничего не скажешь.

– И пригреть тоже могу, не забывай!

– Ро-о-одж! Ну вот, все испортил!

Они еще немного посидели вместе, перебрасываясь шуточками и допивая давно остывший кофе. Элис казалось, что она вполне могла бы даже обнять Роджера, но понимала, что это просто волна эйфории, которая пришла с таким внезапным теплым разговором. Едва он сделает шаг в ее сторону – она отпрянет, забьется в угол и взвоет, погружаясь с головой в свой страх. То, что она шутила и так спокойно могла говорить – уже было огромным подвигом, первым из многих предстоящих шагов к нормальной жизни. Если, конечно, такая для нее еще предвиделась.

– Что-то меня разморило. Душно тут, надо бы проветрить, – потянулся Родж, пытаясь скрыть зевок.

– Естественно, дело только в духоте. Иди спать, дежурный. Скоро уже и Костра придет завтрак готовить – нечего ее с самого утра печалить твоим видом.

Роджер в ответ только махнул рукой и встал, собираясь уйти. Элис все-таки не выдержала и задала вопрос, на который из двоих ответил только Стю:

– Ты будешь возвращаться?

– Ты меня вообще слушала, малышка? Что я там забыл? – Родж оперся локтями о столешницу. – Там нет ничего такого, чего я не мог бы найти здесь. У меня была хорошая, но отнюдь не героическая жизнь. Так что, крошка, останусь-ка я тут.

Эван не появился ни к вечеру, ни на следующее утро. Элис не находила себе места, но понимала, почему он так поступает. Возможно, именно его отсутствие все еще держит озлобленных людей по ту сторону забора. За бесконечно долгий первый день из трех Элис успела навестить Лин и Астора, узнать, что они уже обсудили все между собой и решили остаться. Лин прекрасно понимала, как нужна воину, а тот, в свою очередь, ни при каких обстоятельствах не оставил бы свою принцессу. Вообще, все разговоры так или иначе сводились к возвращению. Ник задерживался с часами – для чего и понадобились эти проклятые три дня, а люди сходили с ума. Терпение, увы, никогда не было добродетелью человечества, даже придуманного кем-то. Кто-то не хотел верить, что других вариантов нет, кто-то обвинял во всем Эвана, говоря, что он специально все так задумал за то, что сделала с ним и его друзьями кучка озлобленных маньяков. Многие же не отступали – сидели у их дома, ждали «спасителя» в надежде, что именно им он поможет. Элис не удивилась бы, родись в их обществе новая религия, с Эваном вместо божества и объекта поклонения. Оставалось только надеяться, что с запуском часов люди начнут возвращаться в свои миры, и вся эта шумиха, приправленная ненавистью и мольбой, наконец утихнет.

К вечеру второго дня у них на пороге оказалась Серена, и Элис ее даже не сразу узнала. Последний раз они виделись в больнице: рассеянная, посеревшая женщина, потерявшая всякий смысл существования. Сейчас же перед ними предстала та самая цветочная волшебница, которая сама сияла и цвела. Ее волосы снова запылали огнем, глаза наполнились светом, а улыбка делала лицо мягче и нежнее. В красивом легком платье в крупные маки она казалась невозможно юной и воздушной. Причина таких перемен была для Элис очевидна, хотя и не слишком понятна.

– Здравствуй, милая. – Серена широко улыбнулась и сделала шаг, чтобы обнять Элис, но та ловко юркнула ей под руку, оказываясь чуть в стороне. – Как ты? Я даже не навестила вас после всего этого кошмара.

– Ничего страшного. Все уже намного лучше. – Элис указала рукой на затянувшийся рубец на щеке и остатки синяков, которые почти прошли. – А вот ты выглядишь… ожившей, в отличие от прошлой встречи.