Яна Миа - Мы вернемся [litres]

– Хватит! – Ветер хлопнул ладонью по деревянному столу, и стаканы звякнули, подпрыгивая.

– Нет, пусть продолжит… – И в этот момент стало очевидно – взрыва не избежать. Вик высвободилась из объятий Ветра и улыбнулась Сияющей так, что если бы, улыбаясь, можно было расплавить человека, это была бы самая действенная из таких улыбок. – Давай высказывай дальше свое ценное мнение. Ты ведь тут самая правильная, да?

– Вик… – Ветер подался вперед, чтобы остановить ее, но наткнулся лишь на выставленную в предупреждающем жесте ладонь. Не рискуя вступать в схватку с Викторией, он сделал шаг назад и смиренно замер.

– Что ты знаешь о том, что нужно Ветру? Может, ему нужны страдания из-за непутевой сестры, которая поставила этого быка-осеменителя выше всего? Или, может, ему нужны ночные кошмары, в которых он видит смерть своей племянницы? А может, ему нужны шрамы от отрезанных крыльев? – Вик буравила Сияющую взглядом, и та, стыдясь, опускала голову все ниже. – Можно узнать, когда ты умерла? Дай угадаю – сразу после Ветра? Прошла целая вечность, а ты объявилась только сейчас? Он умер из-за тебя. Ты лишила его всего, что было ему дорого. А теперь, спустя годы, которые ты шаталась неизвестно где с этим вот, ты появляешься в нашем доме и снова пытаешься разрушить его жизнь? Забрать у него ту, кто любит его?

Немое удивление повисло в воздухе. Впервые за все время пребывания тут Вик говорила о любви. О своей любви к Ветру.

– Ты не заслуживаешь такого брата, как он.

Виктория резко развернулась и пошла прочь, не глядя ни на кого. Остановил ее голос Сияющей.

– Пойдем, Пламенный. Нам не рады в этом доме.

– Да ладно! – Вик обернулась так резко, что Эван дернулся вперед, чтобы остановить ее до того, как она вырвет гостье все волосы. – Ты строишь из себя жертву только потому, что я посмела сказать тебе правду в лицо? Единая Вселенная! – Вик надрывно засмеялась, явно сражаясь с желанием кого-нибудь ударить. – Знаешь что… Если бы он любил меня хоть в сотую долю так же, как он любит тебя и Искру… я бы никогда не предпочла ему кого-то другого.

– Вик… – Ветер тут же обнял ее, спрятал в своих руках. Он гладил ее волосы, неотрывно глядя на свою сестру. – Сияющая, ты моя сестра. И что бы ни было, я всегда тебя приму и буду любить. Но не меньше я люблю эту женщину, и тебе придется считаться с этим, как и я считаюсь с тем, что ты выбрала Пламенного, нарушив все мыслимые и немыслимые законы нашего мира. И Вик права, я хочу знать, где ты была все это время. Но разговор мы отложим – Виктория должна успокоиться. Я хочу, чтобы она тоже услышала ответы, она имеет на это право. И да, – он немного отстранился от Вик, чтобы смотреть ей в глаза, – я безумно счастлив и горд тем, что люблю лучшую женщину во всех мирах.

Ветер аккуратно поцеловал Вик в лоб, а потом махнул стоящим невдалеке соседям:

– Подходите ближе, горе-шпионы. Вы нужны здесь! – и добавил, обратившись к Сияющей: – Сестра, вы тоже подойдите.

Все в замешательстве смотрели друг на друга, пытаясь понять, что же задумал Ветер. Понимание искрило только в глазах его семьи: Пламенный загадочно щурился, а Сияющая неверяще смотрела на брата, повторяя только одно слово: «Нет». Ветер же, умиротворенный и светящийся счастьем, мягко улыбался, держа Вик за руку.

– Я думал сделать это еще утром, но наш завтрак принял немного иной характер, чем ожидалось. Но все, пожалуй, к лучшему. – Ветер опустился на колени, поцеловал руку Вик, и достал из кармана маленькую деревянную коробочку, украшенную резными узорами. Элис сдавленно ахнула, предвкушая дальнейшее развитие событий. – Перед лицом моей сестры по крови и брата по священным узам брака, нашей общей семьи, хоть и не родной по крови, но близкой по жизни, перед Всемогущими Стихиями и Безграничными небесами, я прошу тебя, Виктория Саммерсет, названная людьми Вихрем, рожденная на закате восьмого дня, я прошу тебя стать моей женой во всех Вселенных – твоей, моей и нашей. Клянусь, что желание мое – искреннее, а любовь – истинная.

Со стороны казалось, что Вик не просто застыла, она дышать и моргать перестала.

– Мне кажется, ты должна ответить, милая… – Костра тихонько шепнула, сделав вид, что просто поправляет ей съехавшую майку.

– Я согласна… – голос неуверенно дрогнул, но улыбка Ветра в ответ была такой счастливой и наполненной светом, что Вик тут же воспряла духом. – Да! Да! Я согласна стать твоей женой перед лицом кого угодно!

Ветер открыл свою необычную коробочку и вопреки всем ожиданиям достал оттуда не кольцо, а кулон – резное серебряное облачко, такое же, как у него самого. Вик наклонила голову, позволяя надеть на себя этот символ предложения, а потом смело шагнула вперед, чтобы получить свой первый поцелуй в статусе невесты. Счастливые соседи по дому радостно аплодировали и выкрикивали поздравления, в то время как Сияющая с каменным лицом наблюдала за происходящим.

– Мне кажется, она сейчас испортит весь праздник. – Элис тихонько шепнула это на ухо радостной Микалине. Та успевала не только выкрикивать поздравления, но и якобы незаметно бросать томные взгляды в сторону Пламенного.

– Я ей испорчу! – пригрозила Мика. – И что только такой красавец нашел в этой высокомерной стерве! Никогда не понимала таких союзов.

– Теперь у нас будет настоящая свадьба, да? – Лин бегала вокруг гудящей толпы, с надеждой заглядывая каждому в лицо. Кажется, в ее мире о свадьбах она только слышала.

– Обязательно! – Эван подхватил Лин на руки, как это недавно сделал Ветер с Вик, и закружил, отчего по саду разносился задорный детский смех. – Как только счастливые жених и невеста назначат дату! И тогда уж устроим целый пир!

– Пир! – Костра в ужасе всплеснула руками. – Там же ужин! Мадонна, я там все бросила! Элис, Мика, что вы стоите, мне понадобится ваша помощь! – Она поправила свой белоснежный передник и поплыла к дому, успев бросить Эвану: – Займись гостями, милый.

– Ох уж эти бабы! – Роджер возвел глаза к небу. – Мир будет рушиться, а они все равно будут думать о поцелуях, детях и готовке!

Когда первая волна всеобщей радости улеглась, а ужин был съеден в обстановке натянутой вежливости и ожидания очередного взрыва, Элис устало спряталась в своей комнате. Этот день грозил стать тем особенным значимым днем, о котором впоследствии говорят «Он изменил всю мою жизнь». Счастье смешалось с непониманием, отвращение со страхом, разочарование с воспоминаниями. Этот вторник был таким бесконечным, словно тянулся несколько недель, а не привычные двадцать четыре часа. Элис, кстати, все никак не могла привыкнуть к тому, что здесь не считают года. Вернее, не нумеруют их. В этой Вселенной в полночь встречают просто Новый год, следующий – без номера. Каждый, конечно, вел свой собственный отсчет прожитых лет в этом месте, но все же это было странно и непривычно.