Дин Кунц - Фантомы

– Похожие животные существовали, – сказал Фрэнк. – Например, птеродактили. Это же были крылатые рептилии.

– Верно, рептилии, – согласилась Дженни. – Но не змеи. Птеродактили были предшественниками птиц. А то, что мы видели, был явный змей. Это совсем другое дело. Он и выглядел так, будто явился из сказки.

– Нет, – возразил Тал. – Это связано с шаманизмом.

– Шаманизмом?! – Брайс удивленно повернулся к Талу. – А откуда ты знаешь про шаманизм?

Тал заговорил с явной неохотой. Казалось, он не может заставить себя поднять глаза и посмотреть прямо на Брайса.

– В Гарлеме, когда я был еще маленьким, в нашем доме жила одна невероятно толстая женщина. Звали ее Агата Пибоди, и она была боко. Так называют ведьм, которые пользуются искусством колдовства в аморальных или злых целях. Она продавала амулеты, всякие штучки от наговоров, от дурного глаза, сама наговаривала на врагов тех, кто к ней обращался. В общем, занималась подобными делами. Всякой чепухой. Но для ребенка это было чем-то вроде дома с привидениями: и страшно, и жуть как интересно. Двери в квартире миссис Пибоди были постоянно открыты: к ней приходили и клиенты, и поболтать, и разные зеваки. Целый день шел народ, и днем и ночью. И на протяжении нескольких месяцев я тоже часто заходил к ней и подолгу там просиживал: смотрел, слушал. У нее было довольно много книг по черной магии. И в нескольких из них я видел гаитянские и африканские рисунки, изображавшие, как там представляют себе Сатану, разных злых духов и демонов. На одном из рисунков был гигантский крылатый змей. Весь черный и с крыльями, как у летучей мыши. И с жуткими зелеными глазами. Точь-в-точь такой, как тот, которого мы видели сегодня.

Туман за окнами стал совсем густым, через него еле пробивался свет уличных фонарей, и в этом рассеянном свете было видно, как клубится и движется облако тумана: медленно, будто нехотя.

– А это и вправду дьявол? Демон? Пришелец из ада? – спросила Лиза.

– Нет, – ответила Дженни. – Это все только… позы.

– Но почему тогда он принимает облик дьявола? – спросила Лиза. – И почему называет себя всякими демонскими именами?

– Мне кажется, потому, что сатанинское обличье просто доставляет ему удовольствие, – сказал Фрэнк. – Это лишь способ подразнить нас, деморализовать.

Дженни согласно кивнула:

– Я подозреваю, что оно способно принимать формы не только своих прежних жертв. Оно может принимать облик и своих жертв, и всего того, что оно способно себе представить. Так что если кто-нибудь из его жертв был знаком с колдовством или черной магией, то, видимо, именно отсюда у него и возникла мысль стать крылатым змеем.

Это объяснение серьезно взволновало Брайса.

– Вы хотите сказать, что оно поедает и усваивает не только тела своих жертв, но и их знания? То, что содержится у них в памяти?

– Похоже на то, – сказала Дженни.

– В биологии подобные явления известны, – вступила в разговор Сара Ямагути. Обеими руками она взбила свои длинные темные волосы и стала нервно заправлять их за маленькие изящные ушки. – Например… если некий вид плоского червяка достаточно много раз пропустить через лабиринт, в конце которого червяка ждет награда, то в конце концов червяк научится проходить лабиринт быстрее, чем он делал это поначалу. Если теперь разрубить его на мелкие части, даже растереть их и скормить эти части другим червям, то эти новые черви тоже сумеют быстро пройти через лабиринт, в котором они до этого даже не бывали. То есть каким-то образом, съев первого червяка, они усваивают не только его тело, но и его знания и опыт.

– Вот так, видимо, оно и узнало о Тимоти Флайте, – сказала Дженни. – Гарольд Орднэй знал о Флайте, а от него узнало и оно.

– Да, но откуда Флайт-то о нем узнал, господи? – воскликнул Тал.

– На этот вопрос сможет ответить только сам Флайт, – пожал плечами Брайс.

– Почему оно не убило тогда в туалете Лизу? И вообще, почему оно еще не убило всех нас?

– Оно с нами просто играет.

– Развлекается. Хорошенькое развлечение!

– Отчасти это верно. Но мне кажется, оно сохранило нас в живых для того, чтобы мы могли рассказать обо всем увиденном Флайту и заманить его сюда.

– Оно хочет, чтобы мы пообещали от его имени Флайту безопасность.

– Мы просто наживка на крючке.

– Верно.

– А когда мы выполним эту роль…

– Да.

Снаружи по гостинице что-то сильно застучало. Окна задрожали и зазвенели. Тем, кто находился внутри, показалось, будто затряслось все здание.

Брайс вскочил так стремительно, что опрокинул стул, на котором сидел.

Еще один удар. Более сильный и громкий. Потом какой-то скрежещущий звук.

Брайс внимательно вслушивался, стараясь определить, откуда исходит этот звук. Складывалось впечатление, что он раздается с северной стороны здания, из-за наружной стены. Поначалу он шел как будто с уровня земли, а потом начал быстро подниматься и удаляться.

Вот что-то застучало, заклацало. Так обычно стучат кости. Звук был такой, словно скелет мертвеца пытался выбраться из склепа.

– Что-то большое, – проговорил Фрэнк. – Поднимается вверх по боковой стене гостиницы.

– Это оно, – сказала Лиза.

– Но не в желеобразной форме, – добавила Сара. – В естественном состоянии оно бы протекло по стене бесшумно.

Все уставились на потолок, прислушиваясь и дожидаясь, что будет дальше.

«Интересно, что за фантом бродит там на этот раз? – подумал Брайс. – Какую форму оно теперь приняло?»

Скрежет. Негромкий щелчок. Частый стук.

Звуки смерти.

Рука Брайса была холоднее, чем рукоятка его револьвера.

Все шестеро подошли к окну и посмотрели на улицу. Но, кроме клубов густого тумана, там ничего не было видно.

Потом внизу, на улице, примерно в квартале от них, в неровном свете натриевой лампы что-то зашевелилось. Неясно что. Какая-то угрожающего вида тень, к тому же искаженная туманом. Брайсу показалось, что он разглядел там что-то вроде краба размером с легковую машину. Он успел увидеть что-то вроде паучьих лап. В свете уличного фонаря мелькнула и тут же скрылась в темноте чудовищная клешня, усеянная множеством мелких зубчиков. На мгновение из темноты показалось что-то длинное, дрожащее, ищущее: то ли ус, то ли антенна. Потом то, что там было, бесследно растворилось опять в ночном мраке.

– Вот что-то подобное и ползет сейчас снаружи по зданию, – сказал Тал. – Какой-нибудь чертов краб вроде того, что мы видели. Родившийся в горячечном бреду какого-нибудь сожранного алкаша.

Они услышали, как этот кто-то забрался наконец на крышу. Его хитиновые конечности стучали и скребли по листам шифера.

– Что оно затевает? – озабоченно спросила Лиза. – И зачем ему нужно притворяться чем-то другим, а не быть тем, что оно есть? Самим собой?