Вячеслав Сахаров - Метель

– Эй, вставай, – слышу я голос Кристины. – Ты что-то бормотал во сне. Наверное, кошмар приснился.

– Да, да. Мне приснилось, что, в общем, мне кажется, что они прочли третью страницу. Что там дальше?

– Он откроет бездну, – сказал Шурик. – Просто не верится. Почему мы, почему здесь?

Мы с Цыпом пошли по маленькой нужде на улицу. Был уже день. Метель никак не угомонилась, но днем порывы ветра стали слабее. Это радовало, можно передвигаться. Оставаться надолго в охотничьем домике было опасно. Нас могли обнаружить, а нам нужны пути отхода. Да и к тому же дрова кончились. Под утро тепло выдуло, и Шурик вставал, подкидывал.

– Нам надо назад, – сказал я. – А еще бы хорошо, если бы кто умел машину водить.

– А кто умеет? – сказал Цып. – Никто. А зачем нам назад?

– Я как-то водил «Жигули», – ответил я. – Но это было минут пятнадцать. В такой снег только на них и ездить. Назад потому, что на видном месте нас меньше будут искать. Трактор, я на ферме летом водил один раз трактор. Но где его взять?

– На ферме! – ответил Цып.

– Не очень-то мне хочется туда возвращаться, если честно.

– Да, мне тоже, – вставила Тоня.

– Надо ждать вечера, – сказал я. – В любом случае. Так безопаснее.

Так и было. Угли уже совсем сотлели, тепло еще держалось, но его осталось мало. Стемнело.

Загасив огонь снегом, мы вышли. За ночь и день наши вчерашние следы засыпало. Ветер стал заметно тише. Казалось, метель скоро закончится. Мы шли не спеша. Я шел в авангарде, а Цып в арьергарде. Снова преодолели насыпную дорогу и шли через реку. Родильное отделение фермы было первым по пути. Обогнув его, мы прошли к кормоцеху, но там не было техники, тогда мы прошли к молочке, там стоял «Белорус», новый, с большой кабиной. Нам повезло. Я знал, как он заводится.

– Надо отцепить этот прицеп, – сказал я.

– О нет, нет, – сказала Лена.

На нас бежали двое из кормоцеха, мы сразу поняли, что они уже не люди. И их я знал. Д. Вова, работал на тракторе, и помощник Вася. Я быстро залез в кабину, включил массу и повернул зажигание, есть. Черный дым вырвался из выхлопной трубы. Сцепление, рычаг, тронулись. Первой залезла Тоня, потом Лена и Кристина, Шурик повис на лестнице.

Прицеп не успели отцепить. Я нажал на педаль газа, дизель взревел, снег разлетался под колесами.

– Там Цып! – кричали девчонки. Я обернулся, он бежал, спотыкаясь, но не смог. Д. Вова догнал его. Он остался там.

– Затяните его в кабину! – крикнул я девчонкам. Они затянули его, дверь закрылась, и я сказал Шурику: – Найди, где включаются фары. Трактор набрал скорость, кажется, я тронулся сразу с повышенной девятой.

– Включил, – сказал Шурик.

Свет задних фонарей осветил прицеп, все заорали. На прицепе был Вася. Много думать не пришлось, первый большой бархан, и я на него наехал. Прицеп подпрыгнул, и Вася вылетел в снег. Трактор помчался дальше, разбивая колесами и брюхом снег.

Знаете, есть тысячи законов, какие-то работают, какие-то нет, но один закон работает всегда – это закон подлости. Трактор стал снижать обороты, чихать. Мы были у общежития. Наконец он все-таки заглох. Похоже, что топлива там было на дне. Мы стали выбираться из кабины. Какая-то странная тишина. Никого нет. Мы пошли к дому, где жил я. На углу горел фонарь, он освещал дорогу и тропинку к пятнадцатому дому улицы Октябрьской. Из тени кто-то вышел.

Свет фонаря больше падал на нас, поэтому мы плохо видели того, кто стоит в тени. Снег летел, попадая в глаза. Наконец я увидел, кто это. Это был Сыр.

– Да это же… – сказала Лена.

– Нет, это уже не он! – сказал я, и он вышел из тени. Глаза пустые и черные. – Назад. Сыр, назад. Не трогай нас, прошу.

Он внезапно стал пищать мерзким звуком. Я понял, это клич. Он двинулся на нас. Я разбежался и подсек его плечом, он отлетел в снег. Мы побежали во двор. Из дома Октябрьской, 15, уже бежали человек восемь. Сыр встал и побежал за нами. На углу он догнал Тоню, схватил ее за ногу, перевернул на спину. Она отбивалась и кричала, но тщетно. Я не видел, как он выплюнул в нее эту хрень. Но я знал, что это минус еще один. Мы забежали в подвал под моим домом. Там было очень темно, но тепло. Я смотрю в щель двери на улицу, по двору ходили люди с пустыми глазами, они искали нас.

Мы спустились глубже. Зажигалка высвечивала контуры серых стен, потолка. Мы дошли почти до середины дома и свернули направо, там была некая комната. В ней стоял железный стол и скамейка. Зажигалка нагрелась.

– Мне страшно, – сказала Кристина. – Я хочу домой.

– Терпи, – сказал Шурик, – скоро все закончится.

Мы просидели так в темноте и тишине минут двадцать, которые показались мне вечностью. Я зажег зажигалку, хотел прикурить, но передумал, они могут учуять дым.

– Шурик?

– А?

– Пошли к двери, посмотрим, что там снаружи.

Щель в двери заледенела. Пришлось ковырять ее чем попало. Вот, обзор появился.

– Что там? – спросил Шурик.

– Вроде тихо, – ответил я. – Движений нет. Все разошлись.

В щель было видно двор, мой двор, занесенный снегом. Метель продолжалась. Людей не видно. В доме напротив свет горел лишь в немногих окнах. Внезапно из подъезда номер четыре вышел человек. Через снег было плохо видно. Он двигался в нашу сторону, в руке у него что-то было.

– Куда он идет? – спросил я вслух сам себя.

– Кто? – спросил Шурик.

– Мужик какой-то. Идет в нашу сторону.

– Дай посмотреть.

– Да подожди, – оттолкнул я Шурика. – Перешел теплотрассу. Идет. Твою мать! Твою мать!

– Что?

– Вниз! Быстро! Он сюда идет.

Мы бежали по темноте коридора, выставив левую руку. Что называется идти по стене. Но мы бежали. Сзади мы слышали, как скрипит металлическая дверь подвала, а затем стук шагов по металлической лестнице, ведущей вниз. Мы пришли к девчонкам, осветили зажигалкой.

– Сюда, иди сюда, – схватил я Кристину. – Быстро сюда, за угол.

– Что такое? – сказала она громко.

– Тихо! – закрыл я ей рот рукой и прижал в угол, сам повернулся к ней лицом и надел капюшон. Шурик и Лена сидели в углу за скамейкой.

Он шел аккуратно. Пыль и камушки скрипели под его обувью. Он был все ближе. Я слышал, как у Кристины сильно билось сердце. Возможно, она слышала и мое. Краем глаза я увидел луч фонаря. Он ищет нас. Внезапно луч осветил нашу комнату, стол и прошел около моего ботинка. Мы не дышали.

– Эй, где вы? – прошептал мужик. – Не бойтесь, я нормальный.

– Кто вы? – спросил я, и Кристина вцепилась в меня. – Как вы нас нашли?

– В окно, я видел в окно, как вас искали. Мы не включаем свет, свет их привлекает. Они, похоже, неплохо видят в темноте. Нормальные люди еще есть. Вы откуда?

– С фермы, – ответил я и вышел. – Светите в сторону.

– Хорошо. Что там на ферме?

– Ничего, к сожалению.

– Они все уходят на водохранилище. Там творится что-то страшное. В этом доме есть парень, ну больной, я сам видел, как ему выплюнули эту мерзкую тварь, а она вылезла и сдохла, а затем испарилась.