Вячеслав Сахаров - Метель

Самым страшным наказанием было не пойти гулять. В то время мы боялись родителей, а сейчас родители боятся детей. Культура тоже была другая. Мы сидели с мамами на кухне, лепили пельмени, а теста всегда было больше, чем фарша, и из остатков этого теста можно было что-нибудь сделать. Фантазия, к сожалению, не у всех была, поэтому я просто его жарил. Это было здорово.

Откуда у современных людей столько злости? Да все оттуда же, от бескультурья. А откуда культура, если в стране бардак. Посмотрите, что показывают по телевизору! А игрушки какие? У нас были кубики из дерева, ровные по ГОСТу, пахли и в руках лежали словно волшебные. А сейчас что? Непонятного качества пластмасса, кривое все, дефектное. Ребенок пытается построить из них свой мирок, башню, дом, не важно, это для него мирок, познание через касание, а у него не выходит, он рушится, потому что все ненадежно. Вот так у многих рушатся мечты. Как домик из кубиков, неправильных кубиков.

Потом и дальше, в школе, у него что-то не получается, он не хочет, потому что с детства знает, что все напрасно, злость копится. Он не подозревает, что она, злость, сидит в нем с детства, с домика из неправильных кубиков, с момента, когда не дали родители телефон. И эту массу из глубин сердца он выплеснет на взрослых, на учителей например, или слабых.

В двери раздался стук. Все мы притихли.

– Кто это? – спросила шепотом испуганно Лена, мы пожали плечами.

Я пошел открывать. Мало ли кто это может быть, может, какие пацаны пришли, к нам часто ходили ребята с других компаний. Как я уже говорил, дверь закрывалась универсально. Я снял верхнюю доску. Я был в пуховике нараспашку, мы редко раздевались в квартирах, не знаю почему, шапка была на затылке, а во рту дымилась сигарета. Я убрал нижнюю доску, открыл дверь, дыхание сперло.

На пороге стоял милиционер, я его знал. Серые шапка и куртка были в снегу. Взгляд был каким-то пустым, но в то же время недобрым. На лестничной площадке, где была эта квартира, никто больше не жил. Все квартиры пустые, на четвертом этаже тоже, жизнь, образно говоря, начиналась с третьего этажа.

Я подумал в первую очередь о том, что, возможно, мы бесились и не замечали, как шумно, и соседи вызвали милицию. Да, это хорошая мысль, но все бы ничего, я бы так и думал, если бы не его вопрос. Он меня знал и знал, где я живу, а также знал, что эта квартира нежилая.

– У ВАС ЕСТЬ ТЕЛЕФОН?

– Что? – спросил я. – Это шутка?

Но он на это ничего не ответил. Глаза стали злыми, лицо приобрело странную гримасу, зловещую. Он вытащил руки из карманов. Я пристально смотрел на него и не знал, что происходит. Внезапно он на меня бросился. Мы вылетели в коридор. На шум пришли пацаны. От увиденного они потупились, я бьюсь с ментом. Я встал, и мы уже оказались в комнате, он крепко держал меня за грудки, я его правой рукой за шею, левой за ворот. Девчонки залезли с ногами на диван и вжались в стену, я видел как у Лены выпала сигарета, Шурик ее потушил.

Мент снова рванул меня, пытаясь сбить с ног. Его глаза черные. Что за бред, – проскочила мысль.

– Отпусти! – говорю, задыхаясь, я.

– Да отпустите его, – говорит мирно Шурик.

Он стал открывать рот, смотря на меня.

– Что вы делаете? – спросил я.

– Похоже, он чокнутый, – сказал Сыр.

Рот открывается все шире, кажется, он сейчас разорвется. Шире, невозможно широко. Я в шоке стою и смотрю в его широко открытый рот.

– Мамочки! – кричит Кристина.

Я не хотел его бить. Видит бог, не хотел, но мне пришлось. Изо рта вылезало нечто. Черно-коричневое, с тонкими черными змеевидными щупальцами. Они извивались, как ленточный червь, паразит, который вылезает из богомола, когда его раздавишь. Оно лезло. Мой желудок поднимался вверх, пытаясь выдавить остатки обеда, но потом встает на место. Я пытаюсь найти в кармане раскладной нож, который я носил с собой, но не смог, исчез.

УДАР.

Правой я всегда бил хорошо. Мент отлетает, а эта тварь выскакивает в сторону девочек. Падает к их ногам, они скачут, и оно плавно, будто жидкость, стекает, сползает в щель между стеной и диваном.

Мент очухивается и продолжает атаку. Мы схватились, он пытается сдавить мне шею.

– Пацаны! – кричу я, но те не могут оправиться от увиденного.

Мне удается перекинуть его через себя. Шапка отлетала в кухню. В углу коридора стояла швабра. Я не видел, как Сыр туда проскочил, но он это сделал. Мент встает.

– Славич, лови! – кричит Сыр и кидает швабру.

Швабра бьет мне по пальцам и отлетает. На помощь пришел Цып, четким ударом ноги в бок он валит мента на пол, тот встает снова. Но я уже успел взять швабру.

УДАР.

УДАР.

УДАР.

Швабра упала. Точнее, две части от нее. Мент распластался на полу. Я стоял и не мог отдышаться. Шурик протянул мне шапку.

– Там эта хрень, – указал Цып за диван. – Что это?

– Мне плевать, – сказал я. – Он был прав, Борис.

– Червь, – сказал Шурик.

– Что? Вы о чем? Какой Борис? Что это? – верещали девочки.

– Но он выплюнул ее, почему продолжал? – сказал Шурик.

– Он скопировался, – ответил я. – Множит звенья. Следующая страница какая?

– Третья, – ответил Цып. – Он увеличится.

– Да о чем вы? – сказала Лена.

– Потом расскажем, надо валить отсюда! – сказал я.

– Куда? – спросил Шурик.

– Не знаю, есть идеи? Хрень, тьфу, – плюнул я, глядя на мента. – Надо идти, пока он не очнулся.

– Я хочу домой, – сказала Тоня.

– Хочешь, иди, но я бы не пошел, – сказал я.

– Да, – ответил Шурик. – Возможно, дома тоже уже они.

– Да кто они? – закричала Кристина, но мы проигнорировали ее вопрос.

– Школа! – сказал я.

– Что школа? – спросил Шурик.

– Мы пойдем в школу, она не работает, там никого, там не станут искать.

– А как мы зайдем туда? – спросила Лена.

– Хм, – мы с Сыром переглянулись. – Задняя дверь, там внутренний засов и щель с чертов палец, а у тебя есть шарф, заколку тоже найдем, вот. Идемте!

– А вдруг они на улице везде? – спросила Тоня.

– Я думаю, что так и есть, – ответил Цып.

– Попробуем не подавать вида, самое главное молчать, – сказал я. – Ну пошли.

Мы вышли из подъезда. Метель не унималась. Ветер бросал снег в лицо, я надел капюшон. Порывы ветра были очень сильные, идти было трудно. К тому же, что было почищено днем Д. Геной, уже занесло. Люди ходили мимо нас, но редкие. Мы не знали, нормальные они или нет. Метель продолжалась.

Как и предполагалось, школу открыть с заднего хода не составило труда. Мы с Сыром так уже проделывали. Однажды на школьной дискотеке, когда она проходила в актовом зале, мы проскользнули в один всегда закрытый выход. В тот вечер он был почему-то открыт. Мы курили там, не только мы в принципе, но засекли нас. Конечно же, с дискотеки нас выгнали. Ну, мы и нашли этот изощренный способ. Когда нас увидели на дискотеке вновь, никто не догадался, как именно мы туда попали.