Raymond Abaddon - По ту сторону пламени

— Младшим тварям достаточно пугать, не убивать, — говорю, обхватывая себя руками.

— У старших хватит мозгов и страха, чтобы подчиниться Высшим, — Наас оглядывается на тихие от присутствия дома. — Нужно прокормить только Высших, остальных они подомнут, загонят в лимит по убийствам. Старших не особенно много, если статистика искателей верна.

— Если, — с нажимом говорит Айяка.

— Вас не хватит, — трет затылок Тони. — Я не знаю, сколько во всем мире Высших, но…

— Надо поговорить с Плутоном, — тоже говорю я.

— Вы с ума сошли? — Кан судорожно озирается. Наверное, накрыло липким ужасом от привлеченных активностью знака тварей. — Вы… мир… безумие! Твари прибывают! Сколько людей создают их, даже не зная о существовании магии?! Даже пары процентов огня хватит, чтобы сделать новую младшую. Совет не просто так настаивает на их уничтожении, а ученые ищут способ массовой зачистки! Да они заполонят всю планету, если ничего не делать! Людей ведь тоже становится больше, и…

— И наш пятый блок с успехом это остановит! Проснись! Ученые не избавляются от тварей! — рявкает Наас. — Я много раз был… — переводит дыхание, мотает головой, пряча лицо. — Они пытаются их делать!

— Что? — потрясенно фыркает Кан. — Какого черта ты несешь?

— Глухой?

Но Нинин брат быстро возвращает самообладание:

— Значит, нужно для экспериментов! Живыми их сложно достать! Поэтому…

— Поэтому у нас сотни две охотников, но плевать! Прицепились к кучке огненных магов! Мантикора загадочно лишился ног, Янни напрочь не в себе. Илай иногда двух слов связать не может, а Нина после единственного ритуала без косяка жизни не видит! — кричит рыжеволосый маг, наступая на своего капитана.

— Нина в порядке! — по лицу того пробегает тень.

— Когда ты с ней в последний раз разговаривал? — вздергивает брови Наас. — Дай угадаю. Еще до того, как тебе пришлось сбрасывать труп ее подружки в болото, не так ли? До допросов в полиции и бегства в Университет, откуда тебе теперь не выбраться, да? Как давно ты выходил за пределы парка? Я в курсе твоего прошлого! Выведал настоящее имя и немного погуглил. Что перекосился, думал, никто не знает, что тебя разыскивают по подозрению в убийстве? Вот, чего ты так трясешься над своим капитанством: больше как в Университете тебе нигде карьеру не сделать. И все из-за сестренки, которая не способна держать свой страх при себе!

Кан бьет раньше, чем я успеваю заметить движение. Только стоял, сжав челюсти, а в следующую секунду прыжком оказался вплотную — и Наас сгибается пополам, давясь хрипом. Тони бросается разнять их.

Безбожно опаздывает.

Наас выставляет ладонь — рубашка Кана вспыхивает. Смерч подхватывает бледные языки, опутывая парня тугим коконом. Кан падает, с ревом катается по земле. Пытаюсь поймать чужое пламя, связать, но оно рвется с пальцев, пробивается даже под градом капель — Тони? Под ударами куртки Нааса — тот словно забыл о магии. Или знает, что способен лишь разрушать. Крики мешают сосредоточиться, в голове мелькают обрывки не той памяти: острой, больной,

страшной. И пол снова уходит из-под ног, а воздух — дробится на части. Крыша! Нет, нет, не то…

Мне нужно другое, момент спокойствия, момент счастья, момент до…

До.

Когда я уже увидела, но еще не поняла. Не связала магию раз и навсегда с болью и смертью. Пока нет… Пока обломки парят в невесомости. Горячая кровь разливается по коже. Капли стучат о шифер. Мир яркий. Ярче, чем когда-либо, а невозможное — нормально, и я тоже. Сжимаю стихию в кулак. Вот оно.

Всего секунда, но пока она длится, я имею право быть собой.

Пламя схлопывается.

Кан мечется. Вопль стухает до стона. Ткань рубашки местами впеклась в красную плоть, форменные штаны дымят, волосы сгорели. Наас застыл, неловко наклонившись.

— Я не… — говорит он, но Айяка вскрикивает:

— Холодная вода!… — у нее расцарапана щека. Кота нет.

К Кану не прикоснуться — сплошной ожег. Он и не дает: шатаясь, встает сам. Тянется за выпавшим на асфальт пистолетом, но я вырываю оружие из слабых пальцев, почти рефлекторно взвожу курок и…

— Конечно, — хохочет. Без ресниц и бровей багровое лицо выглядит жутко, неузнаваемо. — Вы всегда заодно! Стреляй! Чего ты ждешь?!

— Успокойся! Все — успокоились! — перекрикивает ветер Тони. — Кан!… Идем в дом! Мы…

— Нееет… — едва слышно. Запекшиеся губы лопаются, он проводит языком, морщится, пятится. — Неет, я поищу местечко побезопасней. Подальше от вашей компании.

— Не глупи! Тебе нужна помощь!

Парень вскидывает объятые дымом перчатки. По выбранным чарам пробегает рябь:

— Попробуй, помоги мне.

— Оставь его, — прошу Тони. Пусть идет. Он не услышит ничего из того, что мы скажем.

— Как великодушно, девочка-солнце, — ядовитые интонации. Нинина кличка. Кан никогда не называл меня… у него бегут слезы. Белки розовые от рваных сосудов. Мои руки мелко трясутся, но я не убираю палец со спускового крючка. Замечает и хрипло хихикает:

— Постарайся не выстрелить мне в спину, — но я нескоро вижу его лопатки. Парень отступает, не сводя с нас взгляда и пульсирующих магией рук.

— Я не хотел, — почти шепчет Наас. Но он хотел.

— Мы знаем, — Тони врет за всех. Я опускаю пистолет, когда сгорбленная фигура, качнувшись, скрывается за углом. Ветер уходит вместе с ним.

***

— У нас есть двое суток на план, — на кухне Тони расправляет смятую бумажку. — Потом пришлют отряд охотников, чтобы создать безопасные условия для прибытия Совета.

Помочь — так они написали. Помочь вернуться домой. Ни слова про наказание. Абстрактная угроза — мы знаем, что вы сделали. Но если поможете создать портал в мир тьмы…

— Мы не успеем ничего предпринять, — я обнимаю бледного как смерть Нааса. До боли стискивает мои плечи. Кусаю губы: пульсация в голове сменилась обморочной легкостью. Тошнит.

— Умрем здесь или там, — говорит рыжеволосый маг со смешком. — Мы уже мертвы. Умерли, когда попали сюда.

— Замолчи. Это ты нас сюда притащил, — Айяка отворачивается к окну. Вдруг дергает хрупнувшую створку, выталкивает наружу Канову набитую окурками банку. Стекло лопается внизу вспугнутыми птицами.

— Я не хотел, — повторяет мне в волосы Наас. Тони подходит к девушке:

— Айя…

— Ты сама согласилась нарушить правила, — смеюсь, — сама пошла за нами к могиле. Не смей обвинять его в своих ошибках!

— Но она права. Это — моя вина.

Да. И нет.

— У всех нас есть причины, по которым мы здесь. Глупые и мелкие, но и таких оказалось достаточно, — Наас невесело хмыкает:

— Запомнила… — убирает мне челку за уши. — Кан прав. Совет ни за что не примет мир, даже с тварями у ворот. Это — не выход. Выхода нет.

— Всегда есть что-то еще. Просто пока мы не видим, — звезды за плечом Тлалока. Звезды, что вывели Плутона со дна колодца, из белого плена Заповедника. Мы найдем дорогу домой. — Способ вернуться.