Джон Ширли - Черные крылья Ктулху • 2 [Восемнадцать историй из вселенной Лавкрафта] [сборник]

Выждав минуту, Грэм спустился. Сигнализация начала тихо попискивать, но он ввел код, и она замолкла. В кухне ключей Грэма на обычном месте не оказалось, но он нашел запасные и закрыл за собой дверь кухни. Снял куртку с вешалки, ввел код сигнализации, подошел ко входной двери. Повернул ключ в замке, открыл дверь и шагнул в свежее весеннее утро.

На остановке никого не было. Грэм сидел там и ждал свой автобус. Потом в автобусе смотрел в окно. Сначала мимо медленно проплывал студенческий квартал, потом замелькали многочисленные рестораны азиатской кухни. Когда автобус почти подъехал к центру, Грэм встал и нажал на кнопку остановки. Водитель затормозил, Грэм поблагодарил его и вышел. Чуть-чуть пройдя пешком, вошел в здание, в котором работал. Пересек атриум и взобрался по витой лестнице. На третьем этаже заглянул в комнату с ксероксом, проверил свой ящик для корреспонденции (там ничего не оказалось) и направился по коридору в свой кабинет.

Взявшись за ручку, Грэм посмотрел внутрь через дверное стекло. За его рабочим столом сидел Другой и вскрывал какой-то конверт, сунув палец под клапан. Он повернулся, взглянул на дверь, и Грэм отпрянул. Прижался спиной к стене (колени слегка подгибались) и сполз вниз, но тут услышал, как дверь кабинета открывается, вскочил и зашагал прочь по коридору. Грэм не оглянулся, чтобы узнать, открыл ли дверь Другой или кто-нибудь из его коллег, сидевших в том же кабинете. Толчком распахнув двустворчатые двери в конце коридора и оказавшись на лестнице, он бегом припустил вниз.

Добравшись до первого этажа, Грэм пересек атриум и вышел через вращающуюся дверь. На улице он остановился, чтобы отдышаться, но вокруг толпились курильщики, и он двинулся дальше.

Путь домой пролегал мимо Сариной работы. Грэм подошел ко входу, и двери перед ним автоматически открылись, но он отпрянул и пару минут расхаживал взад-вперед по мостовой. Достал из кармана мобильник, посмотрел на экран, нашел в адресной книге номер Сары. Палец завис над кнопкой вызова, но Грэм сбросил номер и убрал телефон в карман.

Он дошел до дома, остановился, посмотрел наверх. Сверился с часами, выждал мгновение и пошел дальше — мимо магазинов, через жилой микрорайон, мимо регби-клуба, мимо садиков, — пока наконец не добрался до реки. Дождя не было уже несколько дней, и вода опустилась низко. Грэм шел по дорожке, извивающейся вдоль русла. Судя по часам, пора было обедать, но он не хотел есть, хотя утром не завтракал.

Ближе к вечеру Грэм вернулся домой. Зашел, отключил сигнализацию, поднялся наверх и уселся ждать в гостевой спальне, откуда хорошо просматривалась улица. Из дома поблизости вышла соседка и положила мусорный мешок в зеленый контейнер для пищевых отходов. Потом подобрала валявшийся на дорожке фантик, бросила его в обычный мусорный бак, вернулась в дом и закрыла дверь.

На дороге показался Другой. Приблизился. Грэм медленно отступил от окна в центр комнаты. Внизу открылась входная дверь. Грэм замер, звук собственного дыхания внезапно показался ему чересчур громким. Он забыл включить сигнализацию перед тем, как подняться по лестнице. Грэм стоял неподвижно и прислушивался. Другой зашел в кухню, а потом прошелся по комнатам на первом этаже.

Грэм сел, опираясь спиной о стену. Снова открылась входная дверь, и он встал.

— При-и-ивет, — пропела Сара, и ее каблуки застучали по деревянному полу в коридоре.

Грэм услышал, как тот мужчина ответил. Видимо, сейчас предложит заварить ей чашку чая. Стараясь двигаться бесшумно, Грэм спустился на площадку второго этажа и уселся на верхней ступеньке. Лестница заворачивала под углом в сто восемьдесят градусов, поэтому снизу его не было видно. Он слышал: они рассказывают друг другу, как прошел день. Как-то механически, безучастно, монотонно. Потом слышал, как готовят еду, разливают вино, пересказывают новости.

Когда Сара начала подниматься наверх, Грэм сбежал на третий этаж. Наблюдал из-за стойки, как жена зашла в ванную. Слушал, как она справляет нужду. Сара вышла и на мгновение замерла на площадке. Выглядела она усталой. Может, пыталась вспомнить, зачем пошла наверх — только в туалет или еще за чем-то. Лицо у нее было напряженное, но потом черты разгладились, и жена направилась к лестнице. Грэм выждал несколько секунд, встал и шагнул было следом, но затем остановился, глядя на то место, где только что стояла Сара. Поднял руки, провел ладонями по выбритой голове. А потом развернулся и взобрался по лестнице на третий этаж. Там зашел в гостевую спальню и калачиком свернулся на кровати.

Грэм проснулся и оглядел непривычную обстановку. Ночью он забрался под одеяло, но раздеваться не стал. Одежда чуть помялась, но не пропиталась потом. Снизу доносился шум: кто-то мылся в ванной, кто-то ходил по первому этажу. Грэм лежал на спине и слушал.

Вот кто-то вышел из спальни, прошел на площадку, начал взбираться по лестнице. Быстро, стараясь не шуметь, Грэм вылез из кровати и встал перед дверью. Глаза его были широко распахнуты, он весь подобрался. Шаги приближались. Легкие — судя по звуку, Сара, но он не был до конца уверен. Оглядел комнату: в спальне нигде не спрячешься. Шаги стихли, кто-то остановился прямо за дверью. Грэм затаил дыхание.

Дверь медленно открылась.

На пороге стояла Сара.

С первого этажа донесся голос того, другого мужчины:

— Хорошего тебе дня, дорогая.

Грэм посмотрел на Сару.

Послышались шаги — кто-то спустился на первый этаж, звякнул браслет, снизу раздался голос — точь-в-точь Сарин:

— Пока.

— Пока, — прокричал в ответ Другой.

Грэм шагнул навстречу Саре и заглянул ей в глаза. Увидел там свое отражение. Но в остальном эти глаза были пусты.

Последний на данный момент роман Стива Резника Тема, «Отель „Западня“» (Deadfall Hotel), был опубликован в 2012 году издательством «Solaris». Также в августе 2012 года издательство «New Pulp Press» выпустило сборник его рассказов в жанре нуар под названием «Дурной поступок» (Ugly Behavior).

Уокер никогда не считал себя выдающимся человеком, но он знал, что, по крайней мере, тело ему досталось что надо. Если тело говорило ему не есть что-то, он так и поступал. Если говорило: «Не иди туда-то и туда-то», Уокера туда никакими коврижками было не заманить. Когда же оно, напротив, хотело оказаться в определенном месте, он позволял ему отвести себя туда. Уокер полагал, что подобным телом обязан отцу, которого он, впрочем, никогда не видел, но твердо знал, что тот был фигурой незаурядной, поскольку тело Уокера проявляло удивительные способности.

«Это в тебе говорит голос крови», — говаривала его мать практически в любой ситуации, когда требовалось принять важное решение. Постепенно Уокер понял, что это высказывание относится к тому знанию, которое он унаследовал от отца, которое несла в себе его кровь и которое подсказывало телу, как поступать. Его удивительному телу. Кровь Уокера никогда не подавала громкий голос — она нашептывала свои секреты так тихо, что он едва мог их услышать. Однако он чувствовал, как кровь толкает его в том или ином направлении. Именно следуя этому внутреннему компасу, они и оказались здесь.