Аарон Драйз - Падшие мальчики

Джо бросил контейнер из «Тапервер» засыхать в раковине и поднялся по лестнице в комнату Марлин. Она лежала на кровати. Мертвая. Четверг, значит, медсестра не появится до субботы: он не мог платить ей каждый день. Сегодня вахта Джо. Только его.

Марлин такая холодная.

Джо забрался в кровать и прижался к жене, как во времена их молодости, когда он еще не набрал вес. Коснулся ее волос, только чтобы понять: в них тоже нет жизни. Бог забрал ее.

Свиньи остались без ужина.

Он поцеловал жену на прощание и потопал вниз. Посмотрел на висящий на стене крест, сорвал его, вынес из дома и зашвырнул в лес. «Что я наделал!» — закричал внутренний голос. Джо вернулся к загону, отодвинул засов, выпустил свиней. Он смотрел, как они исчезают среди деревьев — на тропе, которая приведет их к оврагу, куда стекает талая вода с горы Си. На дне покоятся машины, от которых он избавлялся. Свиньи, что не пошли в лес, стояли у дороги, жалкие и потерянные.

Джо надел принадлежавший матери противогаз, стекла затуманились от слез. Всхлипы были громкими, но маска смягчала их, и они странным образом успокаивали, словно Джо спрятался от всего мира в тайной гавани, где никто его не найдет.

Но это оказалось неправдой. Безопасных мест больше не было. Все умирали. Джо поклялся, что если Бог не услышал (или хуже — проигнорировал) крики, которые они вырвали у жертв, то, черт побери, ему придется обратить внимание на действия, которые Джо собирался совершить.

Щелчок. Шипение.

Первая сигарета за долгое время — поблажка, которую Джо мог себе позволить.

Кровь на пальцах.

В лучших брюках и фартуке мясника, Джо подъехал к «Заправке и продуктам Кена» — магазинчику в пяти минутах от дома. Здесь по доступным ценам продавали молоко, приправы, спиртное и бензин. Еще — тайком — сигареты и порножурналы.

Когда Джо вошел, за прилавком стояла сорокапятилетняя кудрявая женщина. Он рассек ее топором, как перезрелый фрукт. Женщина залила все вокруг кровью, и ее крики были ужасны, но совершенно необходимы.

Об этом следовало помнить. Всегда.

Мужчина в кепке «Моряков Сиэтла» встретил свою смерть, пока женщина еще дергалась. Джо позаботился об этом: убил его прямо под камерой наблюдения.

Голова кружилась в никотиновом облаке. Он закашлялся. Черт, вкус что надо.

Джо вспомнил, как они с женой однажды курили в кино. Тогда они только начали встречаться. Она была прекрасна: плавные изгибы, чудесные волосы. Ему нравилось, что она всегда могла его рассмешить, даже когда ставила на место, как и положено. Джо не помнил, как назывался фильм. Что-то про пришельцев. Марлин такое любила.

Он сидел на пустыре за домом, где прошло его детство. Теперь дом был пуст. Можно сказать, что земля, отравленная ядом, в свою очередь отравила здание. Никто не хотел жить в доме с видом на пустошь. Дети говорили, что эта земля проклята.

Мать не разрешала ему выходить наружу без противогаза. Почва под ногами дымилась. Пыль поднималась с земли, как встающие из могил духи. Однажды он нашел птицу со сломанным крылом — в пепле рядом с местом аварии. Убил ее, а потом заплакал.

Джо гадал, куда исчезло его милосердие.

Противогаз лежал на камнях у его ног. Смотрел на него. Джо докурил и впечатал окурок в землю. Полиция скоро найдет его, но Джо это не волновало. Важным казалось лишь то, что случится потом, после смерти. Они с Напье это понимали.

Убив людей в «Заправке и продуктах Кена», Джо вернулся в пикап и заметил на дороге велосипедиста. Он столкнул парня с обочины и смотрел, как тот падает: правая рука, застряв между спицами, тащила за собой погнутый велосипед. С лица парня содрало кожу, камешки забились под веки, нос превратился в кровоточащий обрубок. Джо посмотрел на желтую футболку с надписью «ТВИДС!» на спине и поцарапанный бейдж, валявшийся неподалеку. «Джейсон». Джо закричал и ударил Джейсона «Усмирителем». Рубить его было тяжело. Джо вспотел. Костяшки ныли, как проклятые.

Наконец, девчонка в доме Напье. Он не ожидал встретить ее среди трупов и зловония. Она взывала громко. Он просто знал это, видел луч чистого белого света, пронзающий облака. Покончив с ней — на стеклах противогаза остались брызги крови, — он спустился в подвал, чтобы взглянуть на покусавшего его мужчину.

Джо не проявил милосердия.

Он просто оставил Маршалла в живых.

Вспомнил телефонный звонок, прозвучавший годы назад, бесконечные утки Марлин, часы, когда он убирал за ней дерьмо, дни и ночи, полные стонов. Джо знал, что такое настоящие страдания. Он их видел.

Понимал, что жизнь — это мука.

Мертвым повезло.

Ветер выл, рвал облака, обнажив почти полную луну. Все купалось в синеве. Пустошь, где разбился самолет, казалась по-своему прекрасной. Мертвая, как жена, которую он не вернул. Перед тем, как прийти сюда, Джо проверил еще раз. Новый тщетный крик в небеса. Один из многих.

Сова заухала в лесу. Ему стало грустно.

— Помогите, — раздался голос слева.

Девочка-подросток вышла из леса на другой стороне пустыря. Ее лицо походило на череп, все в черных пятнах. Джо не знал, но она ела мертвых птиц и белок уже неделю. Одежда была грязной и изорванной, кроме огромного капюшона, который она скинула с головы. Джо увидел запавшие обсидиановые глаза.

«Япошка, — подумал он. — Господи боже мой».

— Помогите, — снова сказала Дженн Киото. Голос дрожал так же, как и ноги.

Она была едва жива.

Леса, в которых Дженн заблудилась, казались огромными и непроходимыми. Деревья насмешливо свистели на ветру, словно радовались, пока она блуждала под их сенью, голодная и замерзшая. Однажды между поймавшими ее ветвями она увидела звезды, но их свет ее не утешил.

Что помогло, так это мысли о Брайане, или Би, как она его называла. Дженн хотела бы рассказать ему, как сильно желала его, как любила, хотя они пообещали друг другу никогда не влюбляться. Страсть портила все — так они тогда думали.

Дженн почти призналась ему той ночью. Ночью, когда он отвернулся и ушел, не оглядываясь, а потом на него напали двое мужчин. Выпрыгнули из теней и сбросили с моста.

Всплеск, с которым Брайан упал в воду, преследовал ее в лесу, звенел в ушах всякий раз, когда она думала, что нашла тропинку или заметила хижину — только для того, чтобы облака разошлись и в синеватом сумрачном свете открылась та же картина: новые деревья и притоптанные зверьем сосновые иглы.

Был и другой всплеск, раздавшийся, когда земля ушла у нее из-под ног. Она сошла с тропы, убегая от преследователя, — с тропы, которая привела бы ее домой. Он почти схватил ее. Джен упала, холодный воздух засвистел в ушах. Земля метнулась ей навстречу.

Нет, не земля… Вода.

Я жива.

— Помогите.