Никита Орехов - Татьяна

– Ну, было такое, и?

– А откуда она у вас?

– А тебе то что? Мебель плохая что ли?

– Нет-нет, мебель хорошая, я всего лишь хотел узнать, с чего такая щедрость?

– А мне почем знать? Я ведь не из дома своего принесла ее – хмыкнула она.

– Понятное дело. А кто это, наш благодетель?

– Вот любознательный! – сказала она стоя почти у дверей – По-моему, как я слышала, какая-то мебельная фабрика обанкротилась и раздала всю свою оставшуюся мебель. Вот и нам доля перепала, студентам говорят, нужнее. Вот это я понимаю люди, а ты мне тут голову морочишь своими глупыми вопросами.

– На мебельных фабриках у нас теперь картины рисуют?

– Какие картины?

– Вон те – и пальцем я указал на ту стену, где висели картины.

– А где вы их взяли?

– Там же где и стояла вся мебель.

– Не знаю… Мы их не выставляли.

– Тогда откуда они взялись?

– А мне ж откуда знать, нормальные картины, по крайней мере стена хотя бы стала порядочней.

– Дело не в этом, мне кажется, что с ними что-то не так…

– О…а мне, кажется, что учеба тебя слегка утомила, тебе бы поспать лечь…

– Последний вопрос – сказал я, не дав ей договорить – вы случайно не знаете, кто автор этого портрета?

Вместе мы подошли к портрету, я стоял позади. Клавдия Филипповна достала очки и прочитала

– Татьяна Мортем…Гм… Нет, первый раз слышу – сказала она, поворачиваясь в мою сторону.

Когда она развернулась ко мне лицом, я подался назад. На ее горле я увидел толстый разрез из которого хлестала алого цвета кровь, ее кожа приобрела синий оттенок, и подняв взгляд чуть выше, я увидел ее глаза… веки настолько расширились, что казалось будто глазные яблоки вот-вот выпадут… Она сделала шаг в мою сторону и выставив руку вперед попыталась схватить меня за ворот рубашки.

*МОООРТЕЕМ *- из ее уст донесся сиплый голос

– Клавдия Филипповна… – лишь осмелился произнести я, сдавая назад.

Секунду спустя все исчезло. Клавдия Филипповна достала очки и прочитала.

– Татьяна Мортем…Гм… Нет, первый раз слышу – как ни в чем не бывало сказала она и повернулась в мою сторону.

Что за чертовщина? Что это было? Теперь передо мной стояла обычная Клавдия Филипповна и с ней все было в порядке. Развернувшись, она увидела мое побледневшее лицо

– Ты как будто смерть увидел! Что с тобой?

Но я смотрел на нее стиснув зубы. и не мог выдавить ни слова. Мышцы челюсти свело так, что я не мог и рта раскрыть.

– Так дорогой, ложись-ка ты спать. Вздремни немного, а то я начинаю беспокоиться за тебя.

Челюсть пришла в норму, я согласился и предложил проводить ее. Уходя, стоя в дверях она сказала:

– Вы уж ребят, давайте потише, чтоб больше, на вас жалоб не поступало…

– Как скажете, Клавдия Филипповна, хорошего вечера.

– Спасибо. И тебе.

Закрыв за ней дверь, я снова почувствовал удушье и нехватку воздуха. Обеими руками я схватилися за горло и стал громко кашлять. Я почувствовал сильную слабость в ногах, но из последних сил добежал до окна, открыл его и вытащил голову на улицу, что бы хлебнуть немного свежего воздуха…

Откашлявшись окончательно, я отошел от окна, но не стал его закрывать. Тело изнемогало от слабости. Ноги уже начали прогибаться под тяжестью туловища и все что я успел это сесть за стол, на котором стоял открытый лэптоп, но экран его уже был выключен. На протяжении десяти секунд я смотрел на темный экран, затем почувствовав тяжесть в области шеи, склонил голову к столу и уснул.

Сон.Я встал из-за стола. В комнате был Никита. Видимо раньше времени пришел с работы. Он приготовил себе ужин и принялся есть его. Я сел напротив и почему-то не отводил с него взгляда. Он жевал свой ужин и внезапно я заметил, что с края губ у него просочилась алая капля и потекла по его подбородку. Кровь. То, что секунду назад было каплей, превратилось в струю крови. Она текла уже с двух краев и растекалась по его подбородку. Я опустил взгляд в его чашку с едой и увидел в ней, тот самый стакан что разбился с утра. Попытки остановить его оказались тщетными. Тело не слушалось меня. Я не мог произнести ни слова. Я мог лишь наблюдать. Он улыбнулся мне, и я отчетливо увидел его окровавленный рот. Кровь на зубах, деснах, изрезанный язык и кровавое стекло, которое он продолжал жевать, все это предстало перед моими глазами.

– ОСТАНОВИСЬ! ОСТАНОВИСЬ! ПЕРЕСТАНЬ!– кричал я, но звук так и не вырвался из моего рта.

…Проснулся я от того, что кто-то, вошел в комнату и захлопнул за собой дверь. Марк вернулся с занятий.

Глаза

– За столом уснул?

Я поднял голову и почувствовал, как сильно отекла моя шея. На часах было восемь вечера. В голове был полнейший бардак. Все мысли смешались в одну огромную кучу, нужно было срочно пройтись. Но тут в моей голове, подобно молнии, всплыло окровавленное лицо моего соседа, Никиты.

– Вроде того. Привет, а где Ник? – спросил его я.

– Он на работе, по-моему.

– А, ну понятно.

Спешно подойдя к шкафу, я схватил куртку, но тут мой взгляд упал на нижнюю полку. Чего-то на ней не хватало…

–Марк! А где наша коробка с инструментами?

– В шкафу должна быть.

– Должна, но ее тут нет…

– Ну не знаю, может Никита соседям одолжил. Если так, то скоро вернут.

– Ладно… – задумчиво ответил я.

Даже не знаю, с чего вдруг меня так взволновала эта коробка. Надев куртку, я вышел из комнаты. В голове царил все тот же хаос и идя по общему коридору, ведущему к лестнице, меня не покидала мысль о том, что кто-то наблюдает за мной. Но я не чувствовал того, что это делает человек, мне казалось, будто чей-то взгляд впиваясь, прожигает мне спину. По пути к лестнице я обратил внимание на то, что в коридоре нет ни единой души, что очень странно, ведь к восьми часам большая половина студентов, вернувшись с занятий расходится по своим комнатам. Моя комната находится на четвертом этаже и спустившись на один этаж ниже я почувствовал какую-то суматоху на первом. Я спустился в фойе общежития и увидел, как толпы студентов буквально мечутся из стороны в сторону. Мне на встречу шли три девушки, одна из них горько плакала, а те что шли рядом с ней, успокаивали ее.

– Девчонки, что случилось?

Но они прошли, мимо не обращая на меня никакого внимания. В глазах их, как и в выражении лица читался испуг. Обернувшись в сторону дверей, я увидел, что еще несколько девушек шли в зареванном состоянии к себе в комнаты. Протиснувшись через толпы студентов мне наконец то удалось выйти на улицу. Здесь было очень шумно и ото всюду доносились голоса. Перед центральными воротами общежития стояла машина скорой помощи. Со всех сторон она была облеплена множеством студентов и прочих зевак. Пройдя немного вперед, я закурил сигарету и увидев Игоря, ускорил шаг и подошел к нему.