Татьяна Филатова - Всего лишь сон

Но Меган могла.

Смех постепенно перешел в слезы, и вот она уже истерически рыдает, катаясь с одного бока на другой. Продолжалось это недолго: Меган сумела взять себя в руки, хотя происходящее в ее снах ей редко удавалось контролировать. Она легла на правый бок, обняла холодными руками свои ноги, прижав колени к груди. Мокрые волосы прилипли к шее и спине, и от их влаги было еще холоднее. Нет, ночь в этом странном месте была теплой, но когда ты погружаешься в теплую ванну, а выныриваешь уже в холодном глубоком океане – вернуть тепло телу нелегко.

На той планете, на том острове, на той огромной черепахе, покрытой мхом, не было никого, кроме нее. Никто ее не преследовал, никто ничем не угрожал. Она лежала одна: обнаженная и прекрасная. Ей даже казалось, что суша под ней двигается. «Черепаха», – подумала про себя Меган и слабо улыбнулась. Окажись она здесь наяву, да к тому же в дневное время суток, ей бы определенно здесь понравилось больше: это как раз то, о чем тайно мечтает каждый человек, который ценит тишину и уединение. И, разумеется, было бы неплохо иметь при себе хотя бы один комплект одежды. Но это, решила для себя Меган, вовсе не обязательный атрибут на необитаемом острове-черепахе необитаемой планеты.

Вспоминая холодный океан и остров-черепаху, Меган не заметила, как доела овсянку. Кофе остывал. Меган сделала глоток: кофе с молоком, как обычно. Не латте – капучино, но она снова подумала о Николасе и о том, что стоит посетить то самое кафе – вдруг она его там встретит… Но мысли снова возвращались к кофе. Чего-то не хватало. Меган встала из-за стола, открыла маленькую дверцу кухонного шкафа, за которой хранились пряности, нашла молотую корицу и присыпала ею молочную пену. Сделала глоток. Решила, что вкуса все еще мало. Вернулась к полочке с приправами, достала оттуда молотый имбирь, с помощью ножа извлекла не больше грамма желтоватой пряности и высыпала его поверх корицы в чашку с кофе. Довольная тем, как обновила вкус любимого напитка, Меган вдруг собрала в голове паззл, о существовании которого даже не догадывалась: ее тошнота на заднем дворе своего брата (она понимала, что тошнило ее как во сне, так и наяву после пробуждения), смесь имбиря, корицы и кофе без сахара в одной чашке, где даже молочная пенка не смогла перебить этот пряный, почти горький вкус напитка, приготовленного в столь извращенной форме, и самая главная деталь головоломки: это сегодняшняя запись к доктору, на которой настояла Люси, переживая за подругу, опасаясь, что у нее могла развиться киста или другая неприятная проблема женского организма. Все из-за того, что три дня назад Меган пожаловалась своей единственной подруге на то, что у нее вот уже две недели, как была задержка. И когда эта деталь дополнила паззл, вырисовав весьма интересную и занятную картину, Меган поперхнулась пряной горечью кофе.

В школе Эрик дружил с Марком, с которым они познакомились еще в раннем детстве, и продолжали поддерживать дружеские отношения, даже когда у одного из них появилась седина, а у второго и вовсе – лысина. После окончании школы они выбрали один колледж, хотя и различные факультеты, но Марк не совсем серьезно отнесся к планированию своей будущей жизни и уже в девятнадцать лет узнал, что скоро станет отцом. Его родители и родители его девушки настояли на свадьбе и рождении ребенка.

Кандидатура Эрика на роль шафера не обсуждалась, а потому Меган, как его младшая сестра, была приглашена на праздник. Ей было семнадцать, ее брату двадцать. Юная, скромная, тихая, но весьма уверенная в себе девушка старалась провести этот день как можно более незаметно для окружающих: она никого не знала и узнавать не планировала, лишние эмоции могли неудачно отразиться на ее снах, к тому же вид полноватой невесты с выпирающим животом в открытом платье, в котором было трудно не заметить внушительный объем ее уже увеличившейся из-за беременности груди и пухлых рук, удручающе действовал на Меган. Глядя на счастливую невесту, Меган думала о том, что, даже если когда-нибудь она и решится выйти замуж, то беременность непременно должна наступить после заключения брака, чтобы на свадебных фотографиях она была стройной и красивой. Но подсознание подсказывало, что такого дня в жизни Меган не будет, поэтому по такому мелочному поводу, как буквально вываливающаяся грудь из свадебного платья, ей даже не стоит переживать.

Свадьба для приглашенных на нее гостей – это оплачиваемый аттракцион: после оплаты за вход (вступительный взнос, если угодно) подарком молодоженам, ты получаешь возможность не только насладиться шоу, но и самому принять в нем участие, будь то танцы на столе, пение под аккомпанемент музыкантов, драка или секс в туалете с человеком, которого видишь впервые в жизни и, вероятно, на утро не вспомнишь.

Меган избегала их всех, и удавалось ей это очень легко, более того, она даже извлекла для себя некий психологический опыт, наблюдая за другими гостями. За соседним столиком сидела молодая пара: мужчина и женщина не старше тридцати пяти лет. На первый взгляд они казались идеальной супружеской четой, которые то и дело бросали друг на друга влюбленные взгляды, вдохновляясь сказанными кем-то романтичными высказываниями. Однако Меган пару раз заметила, что мужчина сильно сжимал кисть своей жены, явно причиняя ей боль и заставляя ее с гримасой страха в чем-то перед ним извиняться. Потом он обнимал ее ладонью за шею и целовал в лоб. А один раз, когда девушка хотела встать, он незаметно для других, но не для Меган, резко дернул ее за распущенные рыжие локоны, после чего она тут же передумала покидать свое место. Муж при этом широко улыбался, будучи, видимо, довольным собой. Меган уже тогда различала этот тип: тиран, который вынуждает близких слушаться его безоговорочно, мотивируя это своей любовью и заботой.

Напротив этой пары сидела еще одна. Эти пришли с сыном лет десяти, и не заметить их было сложно: необъятных размеров мамочка колоритно смотрелась рядом с тощими мужем и сыном. Ориентируясь, видимо, на свое безграничное чувство голода, и руководствуясь безмерной любовью и заботой к своим близким, женщина то и дело наполняла тарелки своих мужчин всем, что ей попадалось под руку. Она периодически радостно взвизгивала, хлопая в ладоши, словно маленькая девочка, которой подарили воздушный шарик. Поочередно подставляя свои пухлые щеки для того, чтобы муж и сын ее поцеловали, она, видимо, таким образом заряжалась уверенностью в том, что ее мальчики в ней нуждаются, потому что, решила Меган, уверенной в себе она отнюдь не была. Равно также, как и муж-тиран в другой паре, эта дама «высасывала» жизненные силы из своих близких. Иными были только методы.