Гай Смит - Погребенные

За ближайшим поворотом они снова увидели освещенную ступенчатую платформу, ярко-белые кабинки, такие милые в своей обыденности. Машиниста здесь не было, так как фуникулер управлялся с пульта на поверхности — поезд-привидение.

Торопливая, бестолковая посадка, испуганные взгляды, брошенные назад, в штольню, словно каждый ждал, что в любой момент оттуда может появиться нечто невыразимо ужасное. Рэнкин прижался к Андреа, освобождая место гиду, который на обратном пути сел в их кабинку. Когда фуникулер тронулся, тот явно испытал облегчение, — а Саймон снова пережил страх при мысли, что силы мрака могут нанести последний отчаянный удар, чтобы не дать им уйти, и трос оборвется. Закрыв глаза, он дважды прочел "отче наш", и когда снова открыл их, увидел яркий солнечный свет. Все рванулись наружу, бросая в ящик ненужные шлемы.

— Саймон… — Андреа хотела что-то сказать, но ее перебил, оттесняя спиной, рослый гид.

— Ну спасибочки, мистер, прямо не знаю, как вас благодарить — там под землей от ваших молений у всех душа в пятки ушла! Вы что, поп или просто святоша?

— Я священник, — в голосе Саймона слышалось достоинство и в то же время раздражение.

— Ну и что?! Нечего было причитать во весь голос!

— А я убежден, это было необходимо, — Рэнкин холодно взглянул на гида. — И вы, друг мой, знаете об этом не хуже меня. Ваши слова о ветре в подземных выработках вряд ли могут служить объяснением тех заунывных звуков и жуткого холода. Сегодня нет ни ветерка. И я уверен, вы знаете больше, чем хотите показать. Что здесь происходит на самом деле?

— Послушайте, вы, — голос рослого мужчины сорвался почти на визг, пальцы нервно теребили ремешок шлема. — Ничего такого тут не происходит, и нечего выдумывать! Произошло какое-то замыкание в электросети, от этого никто нигде не застрахован. А звуки — ну, бывает. И возможно, никогда уже больше не будет.

— Но то же самое было вчера на маршруте "шахтерского трамвайчика". — Саймон задержал на собеседнике недобрый взгляд. — Вы что-то скрываете. Может быть, вы получили соответствующие указания?

— Я должен заботиться о своей работе, — ответ гида лишь подтвердил подозрения Саймона о некоей тайне. — Даю слово, тут вам нечего бояться, нет ни малейшей опасности. А если расползутся слухи, сюда перестанут приезжать. Все поедут в Льечьюйд, там почти такие же пещеры, и мы потеряем работу.

— Ну, от тебя я ничего не добьюсь, — подумал Саймон и отвернулся.

— Пойдем выпьем чаю, — Андреа вновь обрела свою обычную уверенность. — Ох, Саймон, до чего жутко было там, внизу! Мне кажется, все почувствовали натиск злой силы. И это ужасное чувство безысходности, словно мы обречены блуждать там в потемках до конца жизни. Но ты стал читать молитву, и как будто возник защитный барьер, или как будто ветер вдруг переменился.

— Да? — лицо его вдруг просияло, глаза засверкали от волнения. Внезапная эйфория наполнила его жаждой жизни. — Ты понимаешь, дорогая, что это значит? У меня есть сила! Моя вера вернулась ко мне в виду грозного противника. Она еще недостаточно крепка, но теперь я знаю, что могу бороться. Теперь, с Божьей помощью и твоей поддержкой, я способен победить и изгнать демона, который поселился здесь.

— О, Саймон, это чудесно! — она бросилась ему на шею и расцеловала его. — Я всегда знала, что ты не утратил веру. Но все равно мне страшно… — добавила она, отстраняясь.

— Мне тоже. — Он вел ее сквозь толпу, от киосков с сувенирами к кафе. — Борьба будет нелегкой. Даже и теперь я могу потерпеть поражение. Но видит Бог, я буду стараться изо всех сил.

— Саймон! — она вдруг потянула его за рукав. — Вон там, за столиком в углу — это не?..

— Наша юная красотка — гид "шахтерского трамвайчика"! — ликующе воскликнул Саймон. — Пошли скорей, не будем терять ни секунды.

Девушка удивленно вскинула глаза, когда Саймон с Андреа уселись за ее столик. Она старалась припомнить их едва знакомые лица, и не знала, заговорить с ними или нет.

— Привет! — сказал Саймон с улыбкой. — Вчера мы вместе ехали в трамвайчике.

— В самом деле, — девушка улыбнулась в ответ. — Я сообразила, что где-то вас уже видела, но не могла вспомнить, где.

— Меня зовут Саймон. А это Андреа.

— А меня зовут Фрэнсис… Фрэнсис Майетт. Я учусь в университете, а тут подрабатываю на каникулах. Сегодня у меня выходной, а так как машины у меня нет, я не могу никуда уехать. Вот и околачиваюсь тут.

— Фрэнсис, — Саймон с самым приветливым выражением лица понизил голос, чтобы их не слышали за соседними столиками. — Что это такое происходило вчера внизу?

— Вы имеете в виду… те самые звуки?

— Ну да. Это же не был ветер, как вы сказали — предположение явно неубедительное. Поймите, я ни в чем вас не упрекаю, вы старались как-то успокоить людей.

— О-о! — Фрэнсис нервно облизала губы. — Так вы мне не поверили?

— Конечно же, нет. А сегодня мы снова слышали эти звуки во время глубокого спуска. Когда я спросил о них гида, он только разозлился.

— Не хочу показаться бесцеремонной… — девушка взглянула на свои пальцы, бесцельно вертевшие пластмассовую ложечку. — Но вы, случайно, не священник?

— Да, священник, — Саймон не мог скрыть удивления. — Но при чем здесь это?

— А при том, что в двух предыдущих случаях, когда в шахте раздавались эти звуки и становилось очень холодно, в группе оказывался священник. В первый раз это был пастор-методист, и он так перепугался, что я думала, с ним случится обморок или сердечный приступ. Во второй раз — каноник англиканской церкви; он сказал, что обо всем напишет владельцам шахты. Больше я о нем не слышала, но боюсь, ему досталось на орехи, если он все-таки послал письмо.

— Потому что они хотят что-то скрыть?

— Я бы не решилась так утверждать. Но вся атмосфера там, внизу, нехорошая, и если распространятся слухи, большинство посетителей отправится в Льечьюйд. Однажды я съездила туда в выходной, там ничего подобного нет. Откровенно говоря, мне больше не хочется спускаться в Кумгилью. С меня хватает и трамвайного маршрута, а уж на глубокий спуск я бы не согласилась и за двойную оплату.

— Но хоть кто-то что-нибудь говорит? Вы, гиды, обсуждаете это между собой?

— Да, конечно, но толком никто ничего не знает. Были случаи, когда там становилось жутко холодно и лампы тускнели, а один раз заглох двигатель и мы не могли отправить поезд. Потом он вдруг ни с того ни с сего снова заработал. Механики смотрели и не нашли никаких неисправностей. Бывает и так, что восковые фигуры перемещаются с места на место, как будто ночью там забавлялись хулиганы, хотя такое невозможно. Никто не хочет ничего делать: ведь если публика узнает, что здесь что-то не так, она будет обходить пещеры стороной. Все служащие получили строгое указание ничего не говорить, особенно прессе.