Брайан Кин - Тёмная лощина

Тем временем на кухне меня дожидался сюрприз. Тара разогрела остатки мясного рулета, застелила стол нашей лучшей скатертью, достала фарфор и серебряные приборы. Зажгла красные свечи, которые наполнили столовую благоуханием розовых лепестков. Тихо играло радио, и Уитни Хьюстон обещала, что всегда будет любить меня. Большой Стив забрался под стол. Чуткий собачий нос сразу понял, чем пахнет: он рассчитывал на кусочек мясного рулета.

Я слышал, как Тара суетится наверху. Решил включить телевизор, чтобы скрасить ожидание. Конечно, показывали дом Пола. Репортер стоял в переулке и сообщал в прямом эфире об исчезновении Шеннон. За ним Клифф и Кори гримасничали на камеру. Кори прикидывался гангста-рэпером и выглядел как белая, идиотская версия Флэйвор Флэв. Я не смог сдержать смех. Затем местный репортер сказал, что Пол находится под наблюдением.

— Вот и началось, — пробормотал я, выключая телевизор.

Позади зашелестела ткань. Я обернулся. Тара стояла в дверном проеме, такая же красивая, как в день нашей свадьбы. Свежая, только из душа, она переоделась в длинную струящуюся ночную рубашку. Бордовое кружево льнуло к ее волнующим изгибам, длинные темные волосы лежали на плечах, прикрывая грудь, а туфли на высоком каблуке делали ее еще более изящной.

— Что думаешь?

Я открыл рот, но слова застряли где-то в горле.

Она улыбнулась.

— Приму это как комплимент.

— Ты потрясающе выглядишь.

Тара отодвинула стул и пригласила меня сесть. Она открыла бутылку вина, разлила его в бокалы. Уитни Хьюстон сменил Лютер. Всё еще думая о Поле и Шеннон, я вполсилы улыбнулся Таре. Она улыбнулась в ответ. Огоньки свечей танцевали в ее глазах.

Она подняла бокал. В глубине бриллиантовых сережек плескались отсветы рубинового вина.

— За начало твоей новой книги.

— Спасибо, — пробормотал я и сделал глоток. Вино оказалось кислым, похожим скорее на уксус.

— Ты притих, — заметила она.

Я кивнул и ткнул мясной рулет вилкой. Аппетит куда-то пропал.

Вздохнув, Тара поставила бокал и взяла меня за руку.

— Адам, что случилось?

Я рассказал ей о том, что разузнал Мерл: Шеннон пропала, а Пола уже рассматривают как главного подозреваемого.

— Какой ужас, — прошептала она. — Надеюсь, Шеннон в порядке.

— Да, — согласился я. — Если честно, я не думаю, что Пол имеет к этому какое-либо отношение.

— Надеюсь, ты прав.

Пока мы ужинали, я пытался настроиться на романтический лад. Мы говорили о нашем первом свидании — о «Криминальном Чтиве» икофейне «У Денни» — и о том, что мы успели сделать вместе с тех пор: о поездке на Гранд-Каньон, о первой квартире с тараканами, о нашей свадьбе. Мы старательно обходили стороной тему выкидышей, чтобы не будить горькие воспоминания.

Медленно, но верно аппетит вернулся. Вино ударило в голову. К тому времени, когда тарелки опустели, я почувствовал себя намного лучше. Вдруг я остро ощутил, как сильно люблю жену. Если вы женаты уже какое-то время, вы, вероятно, испытывали похожее чувство. Бывают моменты, когда просыпается то самое электричество, которое сжигало вас в первые дни знакомства.

Тара выглядела невероятно, и я не преминул сказать ей об этом еще раз.

— Рада, что тебе нравится.

Она дотронулась до тонкого материала ночной рубашки.

— Мне это больше не подходит. Я поправилась.

— Чепуха, — сказал я. — Ты безумно прекрасна.

Она покраснела.

— В самом деле? Расскажите мне больше, мистер Сенфт.

Я усмехнулся.

— Ты так красива, что я хочу тебя съесть.

Она закатила глаза.

— Мужчины.

— Эй, я не шучу.

— Если ты настаиваешь.

Тара осушила бокал одним глотком. Улыбаясь, она встала, подошла и медленно опустилась мне на колени. Руки сплелись в объятиях, губы встретились в поцелуе. В нем были голод и страсть, которых я не чувствовал уже давно. Языки то и дело встречались, танцуя друг с другом. Она была сладкой на вкус, и я, наслаждаясь, глубоко вдохнул ее запах. Сердцебиение ускорилось, стоило ее пальцам пробежаться по моим волосам. Пока ее руки нежно массировали мою голову, она наклонилась ближе и игриво укусила мой нос. Еще один поцелуй. Мои руки скользнули к ее вздыбленной груди, пальцы аккуратно потерли соски. Они набухли мгновенно, и, будто отвечая, проснулся член. Порывисто вздохнув, Тара прижалась к моей шее.

— Наверное мне стоит принять душ, — сказал я.

— Ты зря беспокоишься. Мне нравится, как ты пахнешь.

Хвост Большого Стива стучал по полу, и мне стоило больших усилий подавить смех.

Тара тоже услышала стук и хихикнула.

— Похоже, кто-то счастлив.

— Не он один.

Я поцеловал ее подбородок и шею, подразнил мочку уха языком. Это была одна из ее «зон», и я знал, что творит с ней пусть даже легкое прикосновение «там». Дрожа всем телом, она склонилась ко мне, крепко сжала мою руку и прошептала:

— Пошли наверх.

— Я думал, ты не предложишь.

Я встал и тут же взял Тару на руки. Спина громко хрустнула и мы оба засмеялись.

— О-о, — сказал я. — Звучит как проблема.

— Отпусти, — попросила она. — Я слишком тяжелая.

— Ничего подобного, — я пересек гостиную и пошел к лестнице. — Помнишь, когда мы вернулись из медового месяца, я перенес тебя через порог?

— С тех пор я набрала двадцать фунтов.

— И только похорошела.

— Нет, это не так. Кроме того, ты уже не так молод. Через несколько лет кому-то будет сорок.

Я поцеловал ее в щеку.

— Ты действительно знаешь, как завести парня.

Большой Стив поднялся, намереваясь пойти за нами, но я скомандовал ему остаться. Он снова лег, и мне показалось, что он выглядит одиноким и удрученным.

Подъем с женой на руках стоил мне больших усилий, но я бы ни за что этого не признал. В двадцать пять или даже в тридцать это было плевым делом. Но Тара права: мне почти сорок, и я это чувствовал. До спальни я добрался совершенно измотанным — спина ныла и горела.

Но боль едва ли имела значение. Осторожно опустив Тару на кровать, я лег рядом — и всё это не разжимая объятий. Мы целовались, долго и не торопясь, медленно раздевая друг друга. Она была такой теплой. Наши руки вновь исследовали знакомую топографию тел, поглаживали особые места и касались тех точек, которые мы могли бы найти с завязанными глазами. Она постанывала, а я шептал нежности.

Ухмыляясь, я взял почти позабытую нами бутылочку с массажным маслом. Не нужно было ничего говорить. Тара легко разгадала мои намерения и перевернулась на живот. Я втирал лосьон ей в спину, массируя плечи и шею, а затем медленно спустился к копчику, ягодицам и внутренней стороне бедер. Никуда не спеша, я наслаждался ее мягкой кожей, смазанной маслом, но гораздо больше мне нравилось то, как она выгибалась под моими движениями, как сильно ей нравилось мое внимание. Она перевернулась, и мои губы припали к ее груди, обхватили сосок, а язык шаловливо пробежался по бугорку. Мурлыкая, она выгнула спину. Рука скользнула ниже, подушечки пальцев нежно прошлись по половым губам и погрузились во влажную скользкую пещерку. Я почувствовал себя пилигримом, возвратившимся домой после долгих скитаний. Прошло так много времени с последнего раза.