Брайан Кин - Тёмная лощина

— Это дым волшебных раковых палочек Клиффа. Пусть мой вздох будет его последним вздохом, и как только я подарю его тебе, ты испустишь дух навсегда. Нашими именами я умерщвляю тебя: Адам Сенфт и Дейл Хаубнер, Мерл Лафман, Клиффорд Свансон и Кори Питерс, а также именами наших жен: Клодин Хаубнер и Тары Сенфт, и всех других женщин, которых ты испортил: Шелли Карпентер и Шеннон Легерски, Антониетта Уоллес и Лесли Вандеркамп; во имя тех, кого ты убил: Майкл Джитлсон, Пол Легерски и офицер Уйлик; ради Нельсона и Патриции Ле Хорн и их детей; ради всех твоих жертв на протяжении времен… умри и никогда не возвращайся!

Я затянулся, наклонился ближе, приложил губы к губам сатира и выдохнул дым в его легкие. В ту же секунду он резко выгнулся, откинул голову назад, задыхаясь.

Судороги еще корежили его, когда я встал и оттолкнул от него Дейла и Рамиреса.

Я ждал большего. Он не вспыхнул, не взорвался и не исчез в мгновение ока — и это разочаровывало. Хайлиниус просто бился на земле, как рыба без воды, пока не затих. Его грудь вздыбилась в последний раз и навсегда опала.

— Ты в порядке? — спросил я Дейла.

Он кивнул.

— Из меня выбили всё дерьмо, но ты выглядишь хуже.

— Клодин?

— Она поправится... Она невредима — физически, по крайней мере.

Я кивнул в сторону сатира.

— Бросьте его в костер. Огонь очищает, не так ли? И не забудьте эту чертову флейту.

Дейл и Рамирес взялись за руки и ноги сатира и потащили его к огню, кряхтя от напряжения.

Я опустился на колени рядом с Тарой. Ее руки были красными от крови Большого Стива, а по щекам текли слезы.

— Я… не понимаю, что происходит, — плакала она. — Адам, что происходит?

— Всё будет хорошо, — солгал я.

Что-то мокрое коснулось костяшек пальцев. Я посмотрел вниз. Большой Стив снова ткнулся в меня носом. Его большие карие глаза, полные боли, источали любовь и привязанность. Он лизнул мою руку и умер.

Я завопил. Содрогаясь от слез, Тара прислонилась ко мне. Обнимаясь, мы сидели в грязи и плакали. Так много было потеряно: Лесли и Кори, Клифф и Мерл... Но самой тяжелой утратой стал Большой Стив. Он был частью нас, частью Тары и меня — частью нашей семьи. Казалось, мы потеряли еще одного ребенка. Боль была всепроникающей, свежей разверстой раной, и я рыдал навзрыд, как не делал уже давно.

— Адам, — Дейл сжал мое плечо. — Пожар близко. Мы должны идти. Сейчас.

Я помог Таре подняться.

— Большой Стив, — сказал я Дейлу. — Мы не можем просто оставить его здесь. И что делать с телами Мерла, Шелли, Лесли и Шеннон?

Слезы потекли из его глаз.

— Мы не можем нести их. Мы ничего не можем сделать.

Антониетта Уоллес вскрикнула, споткнувшись об отрубленные головы Пола и Майкла. Детектив Рамирес тут же оказался возле нее.

— Это неправильно, — настаивал я. — Они заслуживают лучшего.

— Да, — согласился Дейл, — заслуживают. Но мы не можем дать им этого. Посмотри на нас. Мы избиты. Я едва могу стоять, не говоря уже о том, чтобы нести Мерла. Ты тоже. И у нас нет времени их хоронить.

Костер взревел, пламя полностью охватило труп сатира. Флейта раскололась, кусочки медленно плавились, смешиваясь с золой и землей. Оранжевое свечение пожара приближалось, вокруг уже трещало и хлопало. Звук напомнил мне об океане. Дым стал густым, как туман.

Тара кашлянула.

— Пожалуйста, Адам. Я хочу домой.

— Хорошо, — прошептал я. — Пойдем домой.

Я повел ее прочь. Огонь освещал наш путь, рассекая мрак. Деревья застыли, не в силах бежать от надвигающегося хаоса, — неподвижные, какими и должны быть обычные деревья. Дейл и Клодин хромали следом за нами, а замыкали скорбную процессию Детектив Рамирес и Антониетта Уоллес. Я нашел поводок и ошейник Большого Стива, поднял их.

— Что с нами случилось? — спросила Антониетта, кашляя из-за дыма.

— Вы не поверите, когда мы расскажем, — сказал Рамирес. — Я сам сначала не верил.

— А теперь, детектив? — спросил Дейл. — Теперь вы верите?

— О да, мистер Хаубнер. Я уверовал. Я просто не знаю, во что.

— Ад, — сказал Дейл. — Мы видели доказательство существования ада.

Когда я оглянулся в последний раз, поляна была полностью охвачена огнем.

Это случилось шесть месяцев назад. «Весенний лесной пожар 2006-го», как его называли, уничтожил больше пятисот акров лесного массива, в том числе лощину Ле Хорна вместе с домом и надворными постройками. Ничего не осталось. Следователи не раз заявляли, что возможен поджог, но точную причину определить так и не смогли. В конце концов всё свели к непотушенной сигарете или костру. Заголовки национальных газет пестрели яркими предупреждениями, а округу наводнило вдвое больше журналистов, чем прежде. Пожар затмил недавние исчезновения.

По этому поводу СМИ и власти скормили общественности надежную старую байку про сатанинский культ. Дейл, Рамирес и я знали правду, но, конечно, молчали. Рамирес знал, что никто не поверит в историю про сатира и ожившие деревья, хотя он видел их и теперь верил по-настоящему. Не помню, как это началось, но к концу месяца пошли слухи о том, что Шелли Карпентер и Легерски возглавляли ковен, который поклонялся Нельсону Ле Хорну и занимался черной магией где-то в лесу.

По правде говоря, официальная версия не выдерживала критики: слишком много вопросов без ответов. Но власти это мало заботило. Огонь уничтожил все доказательства, кроме тела Кори, машины Майкла Джитлсона и его безголового трупа, нескольких следов копыт у домов Шелли и Легерски, а также пучка меха, найденного в машине Джитлсона. Тара, Клодин и Антониетта Уоллес ничего не помнили ни о похищении, ни об оргии. Конечно, смерти Пола, Майкла, Кори, Клиффа и Мерла расследовали, но, полагаю, властям было проще взять ту информацию, что не укладывалась в теорию культа, и замести ее под ковер. Совсем не как в кино, где правда в конце торжествует. Мир жил дальше, совершались новые преступления, и уже о них рассказывали в газетах. Этот случай был аккуратно упакован и перевязан ленточкой. Никто и не собирался дотошно во всём разбираться. Национальные СМИ забыли о нас уже через неделю: на повестке дня были новые стихийные бедствия и террористические атаки, войны и корпоративные скандалы.

По большей части нам удалось избежать упоминания в газетах. Тару никогда не называли по имени, а самое крупное, о чем сообщалось в новостях, было то, что тело Кори было найдено в моем доме, или, как они выразились: «В доме местного писателя обнаружено тело». Это вызвало шквал вопросов и спекуляций, но, как я уже сказал, спустя пару недель интерес сошел на нет, люди переключились на другие события, происходящие в других местах.

Рамирес ушел в отставку. Я слышал, что его вынудили сделать это из-за нарушений устава. Точь в точь как тогда, после провала дела с ограблением банка в Ганновере. Мне было жаль его, но я не собирался рассказывать правду его начальству. Рамирес держал язык за зубами, и я следовал его примеру. Я слышал, что он работает в частной охранной фирме где-то на юге. Надеюсь, он нашел то, что искал.