Кристиан Винд - Нечто из Блэк Вудс [publisher: SelfPub]

Продавщица быстро протянула ему несколько пачек, после чего деловито взбила пышную прическу на своей голове.

Фрэнк схватил протянутые ему сигареты, тут же рассовал их по карманам пальто, забив их до отвала, после чего его обветренные покрасневшие губы растянулись в удовлетворенной улыбке, обнажив ровные белые зубы. Заметив это, женщина ахнула, и, всплеснув пухлыми ладонями, с придыханием воскликнула:

– Пресвятые небеса! Молодой человек, да у вас самая очаровательная улыбка, какую я только видела у мужчины за всю свою жизнь! Почему же вы так редко улыбаетесь?

С губ Миллера тут же исчезла довольная ухмылка, и он озадаченно уставился на продавщицу, растерянно хлопая темно-серыми глазами. Не сумев сдержать короткий смешок, я повернулся к полноватой женщине, все еще восторженно таращащейся в смущенное лицо моего напарника, и проговорил:

– Он предпочитает не выходить за границы своего угрюмого амплуа.

Продавщица хитро сощурилась и погрозила покрасневшему от неловкости Миллеру указательным пальцем. Тот сделал вид, будто ничего не заметил, а затем молча вышел прочь, на ходу распечатывая упаковку, туго набитую дорогими сигаретами.

– Что-то еще? – поинтересовалась женщина уже совсем другим тоном.

– Нельзя ли у вас купить чашку эспрессо?

Я с надеждой посмотрел в ярко накрашенные глаза продавщицы.

Наверное, после очередной бессонной ночи, проведенной в компании лопаты, мой внешний вид оставлял желать лучшего, потому что в ее зрачках проскользнула тень сожаления.

– Увы, – она развела руками в стороны. – Могу предложить вам лишь обжаренные кофейные зерна, детектив.

Вернувшись в машину ни с чем, я обнаружил в водительском кресле дымящего Миллера, с задумчивым лицом покусывающего сигаретный фильтр, и Билла Уайтингса, который по-прежнему хмуро таращился куда-то в пустоту промерзших улиц.

Когда Фрэнк, докурив и швырнув окурок в окно, наконец тронулся с места, Билл негромко протянул:

– Значит, это я виноват во всем, что произошло в Блэк Вудс. Именно так полагает этот худосочный выскочка и все остальные, верно? Вы считаете, что Томми погиб из-за меня, и на моих руках кровь тех, кто заразился в лесу?

– С практической точки зрения так и есть, – прогудел низкий бас Миллера.

– Фрэнк, – я бросил на него укоризненный взгляд, а затем повернул голову к Уайтингсу. – Я думаю, никто не желал того, что произошло. Это просто череда трагических совпадений, и не более.

– Череда совпадений, – с горькой усмешкой повторил Билл, взъерошив спутанные волосы. – Вся моя жизнь – это одно сплошное трагическое совпадение.

– Стоило быть готовым к этому, если спутался со шлюхой, – заметил Миллер, сворачивая к парковке госпиталя. – Но ты предпочитал делать вид, что ничего не замечаешь.

– Что ты сказал? – прорычал Уайтингс, сжимая кулаки. – Как ты назвал мою жену, придурок?

– Я назвал ее шлюхой, – резко ответил детектив, выключая мотор и вынимая ключ из замка зажигания. – Кажется, именно так принято называть женщин, которые путаются одновременно с двумя мужчинами, планомерно разрушая жизнь обоих.

В полицейском авто повисла гробовая тишина.

Билл с ненавистью смотрел в лицо Фрэнка, пока тот с холодным равнодушием изучал глазами темные окна лечебницы. В какой-то момент я уже решил, что стычки не избежать, однако неожиданно Миллер вздохнул, нарушив затянувшуюся паузу.

– Если тебя так интересует, кто на самом деле виноват во всех несчастиях, заполонивших этот проклятый городок, – произнес он. – То я скажу тебе так, как есть. Если бы не твоя малютка-жена, мальчик был бы сейчас жив. Доктор Вайнс не был бы вынужден хоронить одного жителя Блэк Вудс за другим, а доисторический озлобленный дух продолжал бы мирно дремать где-то среди елей.

Я обернулся, готовясь схватить разъяренного Уайтингса за шиворот и не дать тому обрушить кулаки на болтливого напарника, но с изумлением осознал, что тот и не думает чинить расправу над Миллером. Он лишь молча глядел в бледное лицо детектива, сжав губы так сильно, что от них отхлынула кровь.

– Если бы не твоя шлюха-женушка, – продолжил Фрэнк после секундных раздумий. – Ты сейчас вполне мог бы счастливо жить с кем-нибудь в красивом и чистом доме, а не коротать дни в полном одиночестве в окружении дешевого пойла, которым исправно заливаешься каждый вечер. Ты мог бы растить родных детей и целовать на ночь женщину, которая отвечала бы тебе взаимностью, а не укладывалась в твою постель из чувства жалости. А шерифу не пришлось бы вытаскивать из расселины в лесу труп собственного сына, даже не догадываясь об этом. Вот как выходит на самом деле, Уайтингс. Твоя маленькая женщина стала причиной всеобщих больших проблем.

– Миллер, нельзя винить во всем Лилиан, – возразил я, убедившись, что оцепеневший на заднем сидении Билл и не помышляет о драке. – Ты не можешь знать, что она чувствовала, не видишь всей ситуации в целом.

– Неужели? – он уперся в мое лицо блестящими зрачками. – Я прекрасно вижу, что двигало действиями Лаффера и даже могу подыскать объяснение поступкам реднека, провонявшего весь салон несвежим виски. Не так уж сложно превратиться в чудовище, когда вся твоя жизнь летит к чертям, и все вокруг оказывается сплошной ложью.

Он вдруг умолк и отвел взгляд в сторону.

И тогда я с запозданием осознал, что все это время он злился совсем не из-за Лилиан Уайтингс и того кошмара, что происходит в Блэк Вудс. Старые шрамы в его душе, давно покрытые пылью, внезапно вновь заныли, напомнив о своем существовании.

– Ты ведь говоришь о своей матери, верно? – я посмотрел в его напряженное лицо. – Тебя до сих пор терзает то, что произошло много лет назад.

– А тебя нет? – фыркнул он, и его рот исказила кривая усмешка. – Не ты ли еще недавно жалел этого пьянчугу, вспоминая о том, как сам тяжело переживал предательство?

Я вздохнул, потер пекущие от усталости веки, откинулся на спинку сидения и проговорил:

– Знаешь, продавщица была права, Миллер.

– Что?

Он нахмурился, пытаясь понять, что я имею ввиду. Уайтингс, голова которого теперь маячила где-то сбоку, сокрушенно рассматривал носки своих ботинок, так и не проронив ни слова.

– У тебя чертовски красивая улыбка, Фрэнк, – пояснил я, наблюдая, как из дверей госпиталя выходит старый доктор. – Наверное, она тебе досталась от матери?

Миллер не ответил. Вытащив из кармана сигарету, он прикурил и с тупым интересом пялился на приближающуюся фигуру старика, который осторожно пробирался к полицейскому авто по настилу из подтаявшего снега.

– Давно хотел спросить, – начал я, все так же пристально разглядывая лицо молодого детектива. – У тебя в детстве случаем не было шляпы в черную полоску?