Игорь Безрук - Дом вечности [рассказы : СИ]

«Какой странный сон», — подумала девушка, но никак не связала его ни с букетом роз на журнальном столике, ни со своим близким другом, переадресовав все на вчерашнюю усталость и эмоциональную нагрузку.

Но следующей ночью мертвец пожаловал снова и потребовал, как и раньше:

— Отдай мои цветы, девочка, — чем вновь поверг ее в ужас. На этот раз все мало походило на сон, потому что она почувствовала на своем лице даже его дыхание, а трупный запах разлагающегося тела резко ударил в нос.

— Отдай мои цветы, девочка! — пролепетал он, вперившись в ее глаза.

— Но я их не держу, — нашла наконец она силу духа, чтобы ответить безжизненному зануде.

— Э нет, держишь, держишь! Ты должна сама отнести их на мою могилу. Как взяли, так и верните.

И тут только дошло до девушки, что ее друг, оказывается, не купил эти цветы, а прихватил с могилы. «Как он мог?!»- не могла понять она.

А покойник все твердил:

— Отдай мои цветы, девочка! Зачем ты взяла мои цветы?

Надо сказать, наша девчонка была не из робкого десятка, могла, если надо, и мужика за пояс заткнуть, поэтому, кое-как успокоившись, сказала:

— Давай завтра, миленький, а? Давай. Отнесу я тебе их, отнесу.

Покойник попался, на удивление, понятливый.

— Ладно, — произнес. — Подождем до завтра.

Произнес и растворился в воздухе.

Девушка облегченно вздохнула, но сомкнуть глаз до утра уже не смогла.

Едва солнце взобралось на кроны деревьев, она позвонила близкой подруге и всё о происшедшем в мельчайших подробностях рассказала: как в первую ночь ей являлся урод, как во вторую приходил, чего требовал.

— Так твой что, в самом деле их с кладбища припер? — переспросила не менее удивленная подруга.

— Да не знаю я и узнать не смогу: сегодня мы с ним не увидимся.

— А завтра?

— Это будет завтра. Но если сегодня тот зомби явится снова? Я не переживу!

— А ты не бойся. Смотри ему прямо в глаза. Это же сон! Кстати, я где-то читала, что если к тебе повадился покойник, нужно в полночь сесть на порог и начать расчесывать волосы, а когда он покажется и спросит: «Что ты тут делаешь?» — надо ответить…

Наученная подобными наставлениями, наша девушка, дождавшись полночи, села на порог своей комнаты и стала гребешком расчесывать свои волосы. Нежить не замедлила возникнуть. Увидела, чем занимается девушка, и спросила:

— Что ты тут делаешь?

Девушка, помня слово в слово подружкины речи, отвечала:

— Собираюсь на свадьбу. Брат на сестре женится.

Покойник удивился:

— Где это видано, чтобы брат на сестре женился?

Девушка отвечала:

— А где это видано, чтобы человек помер, а потом к живым приходил?

Нечему было ворочаться в скисших мозгах нежити; поворотила она восвояси, а девушка поспешила выбросить цветы на помойку. Выбежала на улицу и столкнулась лоб в лоб с остолбенелым покойником. Он был весь в раздумьях. Однако, увидав девушку с цветами в руках, словно вспомнил всё и сказал:

— Я ждал тебя, пойдем со мной.

И он пошел впереди, а девушка за ним, сама не понимая как. Страх лишил её всякой воли.

Шли они долго. Шли через весь бесчувственный город. Было странно, что девушка не слышала ни одного звука. Как будто уши плотно заложили ватой, а город будто вымер.

Но вот и кладбище. Высоко над ним круглая луна. Тонко золотит чернеющую поросль. У девушки кровь застыла в жилах. Она вздрагивала от малейшего шороха, самые темные места мерещились безднами ада. Но когда невесть откуда с разных сторон один за другим появились другие покойники, она пришла в неописуемый ужас. Чего можно было ожидать от них?

Девушка в смутном порыве попыталась прижаться к своему вроде как бы уже знакомому существу, но слизь и холод, почувствованные от одного только прикосновения к нему, сразу вернули на землю: она же среди мертвецов!

А новый приятель словно прочитал ее мысли и сказал:

— Не бойся, пока ты со мной, они тебе ничего не сделают: ты моя гостья.

Девушке только и оставалось, что поверить ему на слово.

Но вот и его могила. Земля свежевыкопана, вернее, выворочена наружу. Наш покойник, покряхтывая от удовольствия, забрался в свою яму, лег на дно, поерзал там немного, умащиваясь получше, и сложил, наконец, на груди руки.

— Положи на меня цветы и можешь отправляться домой, я больше к тебе не приду. — Сказал и закрыл глаза.

Девушка в страхе повела вокруг глазами. Десятки горящих точек жадно уставились на нее. «Но он же сказал, что меня никто не тронет», — подумала с надеждой она и кинула розы в яму. Ей хотелось, чтобы всё побыстрее закончилось. В тот же миг земля сама ссыпалась вниз и выросла свежим холмиком.

«Ну и слава Богу», — подумал девушка и уже собралась было возвращаться, как вдруг из могилы выпросталась гнилостная физиономия её надоедливого приятеля, осклабилась широко и произнесла:

— А твоя шутка про свадьбу брата и сестры мне понравилась: я сам люблю пошутить.

Произнесла и скрылась под землей так же быстро, как и появилась. И тут же голодное отребье нежити с криком и гиканьем набросилось на нашу девушку и в считаные секунды распотрошило её. Царство ей небесное.

— Тебе в последнее время явно не везет, Паша: дочь вышла замуж за какого-то пройдоху, жена попала в больницу, тебя уволили, и карта не идет, — ухмыльнувшись, сказал один из партнеров Павла.

— А когда она к нему шла? — рассмеялся другой, очкастый, с крупной, как у быка, головой и шеей. Этот всегда издевался над Павлом, за что его Павел и недолюбливал.

— Но денег-то Паша никогда не считал, — констатировал третий, интеллигентного вида, с заметной сединой в волосах.

— Не считал, — набычился Павел, — и сейчас считать не стану!

— Так просадишь все — на что жить будешь, дурак-человек? — снова ухмыльнулся первый. Как всегда с ехидством.

— А я, может, и не собираюсь больше жить! Я, может, себя к смерти уже готовлю!

— Ну-ну, — выпятил губы очкастый, качая головой и пристально глядя в свои карты. — К смерти готовиться надо, надо… Особенно, когда проигрываешь много. — Он замолчал, потом свернул веер своих карт и посмотрел в таблицу. — А ты уж залетел солидно, голуба: в горке, что на лугу — одни цветочки.

— Цветы не ягоды, не всякому по вкусу.

— Вот-вот!

Павел совсем пал духом. Он в самом деле просаживал свои последние гроши и ему по-крупному не везло, хотя всегда он считался не последним игроком. Но что-то, видно, в последнее время действительно круто изменилось: на него как гром среди ясного неба посыпались какие-только возможны беды и несчастья. Он даже и не знает, по какой причине и когда все началось. Вдруг ни с того ни с сего дочери захотелось замуж и избранником ее оказался какой-то сирый — голь лапотная, — бесцветный ухажер, который учиться вместе с ней в одном вузе; потом жену схватили почки; затем ему недвусмысленно намекнули убраться из института. Новый зав. кафедрой так и заявил: «Нам с вами, Пал Палыч, не сработаться!»- и указал на дверь. И вот среда, день, когда он с приятелями «пишет» преферанс, — и снова полное фиаско: он отдает последнее, что у него осталось.