Максим Кабир - Пиковая Дама [сборник]

— Что же, — сказала учительница, — показывайте, что у вас получилось. Машенька…

У Машеньки получился семейный портрет. Человечки, взявшиеся за руки.

— Это вы с мамой, да?

Маша закивала, довольная.

— Очень хорошо. Артур…

Ученик продемонстрировал картинку.

— Тоже мама, да? Прекрасно. И у тебя, Риточка? Хорошо…

На всех картинках мамы держали за руки детей и были отчасти похожи: все в черных платьях.

— Какие они модницы! Но, ребята, вы забыли нарисовать мамам волосы. Костик, ты закончил?

— Еще нет, — ответил, заслоняя локтем ватманский лист, Костя Соболев. Элеонора Павловна двинулась дальше по проходу, а Костя перегнулся к Артему Краснову. Артем усердно выводил карандашом спирали на узком лице тощей женщины.

— Приветик, ты зачем мамку рисуешь? Она же умерла. Ты скелет рисуй!

Костя ухмыльнулся и щелкнул по лбу сидящую на парте куклу.

Реакция была непредсказуемой и моментальной. Зарычав, Артем воткнул карандашный грифель в щеку одноклассника. Костя вскрикнул, отшатываясь. Между пальцами струилась кровь.

Дети ахнули. Элеонора Павловна метнулась к Косте. Он вопил на одной высокой ноте.

— Что же это? — растерялась учительница. — Как ты поранился?

Девочки захныкали испуганно: цепная реакция, быстро наполнившая помещение плачем. Артем бесстрастно вернулся к рисованию. Карандаш оставлял на бумаге красные и черные линии.

— Пойдемте, — сказал Игорь Сергеевич, приглашая визитеров в лекционный кабинет. До того как лампы загорелись, Оле померещилось, что за партами ссутулились люди. Но кабинет, конечно, был пуст. Мрак попятился на галерку.

— Кирилла не нашли? — спросил Женя.

— Пока нет. Думаю, он таки сбежал в город. Софии привиделось в тумане.

— А с бабушкой его вы связались?

— Не можем дозвониться.

— Мы узнали ваш секрет, — с нескрываемой обидой сказал Женя.

— Я уже понял. Извините, Евгений, я дал Валентине Петровне слово. Согласитесь, не каждый захочет жить в здании, имеющем такое прошлое.

— Что вы еще утаили? — спросила Оля в упор.

— Это наш единственный скелет в шкафу.

— Здоровенный скелетище!

— Анна Верберова… — Учитель поклацал авторучкой. — Я даже планировал написать книгу.

— О ней?

— О Пиковой Даме. Слышали, конечно, эту страшилку? Мы ведь с вами отыскали ее исток, выяснили происхождение городской легенды. Как-нибудь я покажу вам подвал, там есть зеркало с нарисованной дверцей. Возможно, это следы самого первого вызова Пиковой Дамы в истории человечества!

Оля промолчала.

Игорь Сергеевич порылся в ящике, вытащил твердую карточку с напечатанным черно-белым снимком.

— Это было среди хлама в северном крыле. Единственная дагеротипия, запечатлевшая графиню. Эксклюзив, правда, никому не нужный.

Женя едва не ляпнул, что видел в подземелье портрет этой же женщины. Вовремя прикусил язык. С портретом бегал Кирилл, разыгрывая друзей. И где он сейчас? Действительно в городе? Или в чащобе? Блуждает по лесу, среди набухающего сумрака? Висит где-нибудь в петле, посиневший и обритый?

Оля взяла у учителя фотографию. Асимметричное лицо Анны Верберовой источало властность и пуританскую строгость. Кисть с длинными пальцами покоилась на плече мальчика в моряцком костюме. Влага уничтожила его личико — не разглядеть черт. Оля присмотрелась к игрушке, которую держал в руках сын графини. Большеглазая кукла с веревочками вместо волос.

«Очередное совпадение?» — спросила Оля себя.

В кабинет сунулась пухлая физиономия учительницы младших классов Элеоноры Павловны.

— Ах, вот вы где! Краснова, ваш брат травмировал одноклассника.

Мама больше не сердилась. И не пугала Артема. Она сказала, что глаза ее такие черные, потому что обгорели в огне. Взор этих угольных глаз ползал по Артему алчно. Тонкие губы шептали, что он правильно поступил. Он герой и наконец-то научился защищаться.

— Теперь меня накажут, — вздохнул Артем.

— Я им не дам… я сама их накажу… их всех… им будет так больно!

— Мамочка, когда ты меня заберешь?

— С-скоро… — прошипело из зеркала. — Оч-чень с-скоро…

Дверь открылась, сестра вошла в полумрак. Мама испарилась, рассеялась дымом.

— С кем ты разговаривал? — нахмурилась Оля.

Артем был один в комнате. Не считая полутораметрового зеркала, возле которого он стоял, теней и пучеглазого морячка. Небо за зашторенными окнами быстро серело.

— С мамой.

Оля тяжело вздохнула, приблизилась к брату со спины.

— Тема, — терпеливо сказала она. — Ты же знаешь, что мамы больше нет.

Она положила руку ему на плечо — отразившаяся в зеркале картина дублировала дагеротипию. Так же позировали фотографу графиня и ее маленький сын. Артем дернулся всем телом, сбросил сестрину ладонь.

— Мама говорит, ты плохая. Мама говорит, ты совсем не любишь меня.

— Мама бы никогда не сказала такое. — Оля присела подле брата. Посмотрела в глаза его зеркальному двойнику. — Ты помнишь, какой она была? — Слезы подступили, защекотало в горле. — Она была доброй, светлой, хорошей. Она любила нас.

— Меня она и сейчас любит, — запальчиво произнес Артем.

— Да, так и есть. — Оля потянулась к кукле. Та выглядела старой, архаичной. Артем крепче обнял своего тряпичного компаньона. — Элеонора Павловна сказала, ты ударил мальчика карандашом.

— Он сам виноват. Он говорил гадости про маму.

— Но ты поранил его. Это неправильно.

— Мама говорит: надо было бить в глаз.

— Сомневаюсь, что мама могла сказать такую чудовищную вещь. — Оле удалось прикоснуться пальцем к ножке оберегаемого морячка. Набивка была сырой: казалось, стисни куклу — и на ткани проступит вода. Или кровь…

«Это уже слишком даже для твоей фантазии», — стреножила Оля поток мыслей. Вслух спросила:

— Откуда он у тебя?

— Мама подарила.

— Позволь…

— Нет! — Артем отступил на шаг. Но не его отражение, оставшееся стоять у трельяжа. Оля оцепенела. В зеркале лицо двойника исказилось от злобы, верхняя губа задралась, оголяя надколотые зубы и черные собачьи десны.

— Не тронь его! — прорычало существо, как две капли воды похожее на Артема.

Оля попятилась в ужасе. Реальность разлеталась вдребезги, осколки наполнялись сводящей с ума истиной: Пиковая Дама существует и много лет жестоко убивает глупцов, осмелившихся позвать ее.

Артем кинулся к выходу, заслонив на миг кошмарного двойника. Этой секунды хватило, чтобы двойник прикинулся безобидным отражением и ушел из амальгамы вслед за мальчиком. По деревянным панелям прошмыгнула тень.

— Она вас всех заберет, — воскликнул Артем, хлопая дверью.

— Какого черта? — спросила Оля у пустой комнаты и собственного смертельно побледневшего отражения.