Максим Кабир - Пиковая Дама [сборник]

Кто-то заменил стекло в раме. Отражение расплывалось, как в комнатах смеха, где Соне никогда не бывало смешно. Выпуклое изображение… надутые щеки, разного размера глаза, огромные лошадиные зубы. Соня хлопнула ладонью по амальгаме:

— Хватит!

Отражение стабилизировалось, стало обычным. Просто толстая девочка в зеркале. Никакой кривизны почти.

Из-под пятерни лениво выползла изумрудная муха. Брюшком к опешившей Соне, точно насекомое существовало внутри стекла, за окном, в зазеркалье.

— Что тебе от меня надо? Зачем я тебе?

Расколотый стакан покатился по паркету в сторону Сони. В оранжевой луже не копошились тараканы, на яичнице не разевал клювик зародыш птенца, и мандарины были нормальными, без червей.

— Хочешь, чтобы я от голода умерла, да? Показываешь мне разные гадости, чтобы аппетит пропал?

Злостью превозмогая страх, Соня сгребла тосты с подноса.

— Знаешь что? — сердито обратилась она к мухе. — У меня превосходный аппетит! И таких тупых пугалок я не боюсь! Я больше не собираюсь худеть! Слышишь ты, диетолог хренов? Мне нравится жрать! И я буду жрать!

Победно улыбаясь, она откусила половину тоста.

— Ну что ты мне сделаешь, тварь?

Остатки отправились в рот. Соня энергично жевала: хлеб хрустел на зубах и вонзался в щеки.

— Что ты мне сделаешь, а? А-а-а…

Кровь обагрила губы. Потрясенная Соня высунула язык. Он был изрезан мелкими осколками, превращен в комок алых волокон. Кусочки стекла застряли между резцов и в деснах. Разрезали слизистую до костного неба. Густая соленая жидкость лилась в горло.

Соня не успела закричать. Незримая рука схватила ее за волосы — в прямоугольнике отразилось серое свирепое лицо с бездонными отверстиями глазищ и ртом, как у оплавленной восковой куклы. Пиковая Дама потащила слабо сопротивляющуюся Соню к трельяжу и ударила о зеркало головой. В паутине трещинок резвилась жирная муха, и щупальца извивались. Кровь брызгала из Сониной переносицы тонкой струйкой. Она захрипела, повторно врезалась в зеркало, хрустнув носом, и упала на пол, в ширящуюся багровую лужу, без чувств.

Больше она в себя не пришла.

Фигурки детей, прилипших к горящим окнам, напоминали персонажей в окошках комикса. Двор озаряли проблесковые маячки. Отсветы скользили по сорной траве. Мраморная нимфа, словно лазутчик особняка во внешнем мире, наблюдала за тем, как санитары погружают носилки в машину неотложной помощи. Несколько старшеклассников вывалились из здания узнать, что происходит. На террасе переговаривались Патрушева и Игорь Сергеевич.

Оля, Алиса и Женя отошли к деревьям. Лес дышал им в спины запахом перегноя, прелости и сырой земли.

— Я не понимаю, — воскликнула Алиса. — Я только в душевую отлучилась, а она…

Ветер донес до ушей приглушенный стон.

— Держись, Сонька…

— Ела стекло? — прошептала Оля.

— Да… осколки стакана… совсем слетела с катушек…

— Желание номер два, — сказал Женя. — Твое, Алис, следующее, да?

— Это вдохновляет, — сказала Алиса, — но ты, блин, серьезно?

— А ты сомневаешься? Мачеха Кирилла погибла, он пропал без вести. Соня… перестала жрать, как просила у Пиковой Дамы.

— Да потому, что ты, припадочный, внушил ей эту дичь! Все уши прожужжал: Пиковая Дама, Червовый Валет! Оль, скажи ему!

— Что сказать? — Оля стиснула пальцами серебряного ангелочка. — Что в воде что-то схватило Артема? Что брат видел в северном крыле женщину с черными глазами, а я вижу в зеркалах… то, чего не может быть?

Алиса вперила в Олю изумленный взор. Недоверчивая улыбка возникла на ее губах.

— Кто из вас разыгрывал меня в душевой?

— А что ты видела?

— Будто не знаешь.

— Мы были вместе. В библиотеке. Что именно ты видела? — настаивала Оля.

— Да вы все тут чокнулись, ребята. Вам жениться надо. Парочка года. Два психа-сказочника.

— Алис…

— Я семнадцать лет Алис! Я доперла, что это. Острая нехватка секса, по-научному «недотрах». У вас крыши снесло. Классическая девственница и ботан-очкарик.

— Я не очкарик, — напомнил Женя, у которого было идеальное зрение.

— Это ничего не меняет. Вы Соньке мозги прополоскали! Вы виноваты, вы!

— А Кирилл?

— А Кирилл просто сбежал!

— Откуда мы знаем, что он не внизу? — спросила Оля. Ей не надо было уточнять, какой «низ» она подразумевает.

Карета скорой покатила к воротам, к нормальному миру, где дети не ели стекло и не расшибали лбы о зеркала.

Игорю хотелось вцепиться в лацканы дорогого директорского пиджака и трясти Патрушеву как куклу.

— Один ученик пропал, и даже родственники его не в курсе, я молчу про полицию. Девочка покалечилась. Второклашке в щеку воткнули карандаш! И вы до сих пор ничего не предприняли?

— Не кричите. — Валентина Петровна покосилась по сторонам.

— Я буду кричать.

— И что это даст? Попечители узнают о наших проблемах и перекроют финансирование! Родительский совет нам глотки перегрызет! Мы утонем! Вы потопите наш проект!

— Безопасность детей превыше всего, — не отступал Игорь.

— И поэтому вы показывали ученикам фотографию графини? Да-да, не стройте такое лицо, Элеонора мне доложила. Распространяете слухи среди подопечных…

— Это не слухи.

— Игорь Сергеевич. — Патрушева переключилась на доверительный, доброжелательный полушепот, потрепала историка по плечу. — Я-то с легкостью найду другую работу. Но вас, боюсь, с вашим прошлым… — Игоря словно облили ледяной водой. Он не ожидал от Патрушевой такой подлости. — О, — директор почувствовала, что пробила броню, и заулыбалась медово. — Вы окажетесь на улице. Снова начнете пить. Водочка, пиво, водочка, как вы любили. Я вам это гарантирую.

Крутнувшись на каблуках, Валентина Петровна исчезла в холле.

«С вашим прошлым», — повторяло эхо в голове. Игорь сжал кулаки. Во рту стоял привкус спирта, хотя он не прикасался к алкоголю полтора года.

— Игорь Сергеевич…

На террасу поднялись трое учеников. Историк совладал с эмоциями.

— Да, Жень?

— Кирилла искали в здании?

— Естественно. Мы тщательно проверяли этажи.

— А северное крыло?

— И там…

— Аукнули и ушли? — хмыкнула Оля. — В подвал вы спускались?

— Подвал заперт.

— Все ясно, не спускались. Подвал нараспашку, мы были там в среду.

— И сейчас пойдем туда снова, — перебил Женя учителя.

— Присоединяйтесь, — сказала Алиса.

Игорь открыл и закрыл рот. Подумал несколько секунд.

— Ладно, — наконец произнес. — Ладно. Идемте.

Деревянные обитатели подвала приветствовали визитеров быстрыми кивками теней, перестуком коготков. Откормленные крысы засуетились за гардеробами. Пауки побежали по промокшим склеенным страницам.