Кристина Генри - Русалка [litres]

Он подхватил Амелию на руки.

– Так ты далеко не уйдёшь, – заметила она.

– От ноги остается след, – пояснил он. – Если его заметят, кинутся в погоню. С такой раной ты всё равно быстро идти не сможешь.

Леви спешил во мраке изо всех сил. Амелия была лёгкой как пушинка, но долго нести её на руках было всё равно тяжело, и вскоре он уже задыхался от натуги, обливаясь потом.

– Лучше опусти меня, – попросила Амелия.

– Уже почти добрались, – выдавил он сквозь зубы.

Но свернув за угол гостиницы, Леви застыл как вкопанный. Перед крыльцом собралась разъярённая толпа человек двадцать, в дверях стоял управляющий, нос к носу с напирающим на него краснорожим мужиком и, растопырив руки, пытался образумить народ.

– Только не это! – ужаснулась Амелия.

Леви юркнул в проход между отелем и соседним зданием, осторожно опустил Амелию на землю и тяжело дыша согнулся пополам.

– Что же делать? – спросила Амелия.

Как странно, мелькнула мысль, она решилась на него положиться в первый и единственный раз, а ему и предложить нечего.

– Наши повозки стоят на окраине, – нашёлся он. – Если удастся туда добраться, возьмём фургон и уедем.

Амелия покачала головой.

– Не найдя нас в отеле, они сразу ринутся туда. И потом, а как же остальные – рабочие, мистер Уайман, мистер Верониа? На них ведь тоже могут наброситься.

– Вряд ли, – усомнился Леви. – Им нужна ты. Одни хотят убедиться, что ты не настоящая, другие – наоборот, смотря чему они верят.

– Те, что перед отелем, хотят доказать, что я человек, – мрачно заметила Амелия. – Требуют расправы.

– Тебе надо бежать, это единственный путь к спасению, – медленно проговорил Леви.

Решение было лишь одно, то, которого он меньше всего желал и всегда считал единственным выходом. Дом русалки – море.

– Амелия, когда ты исчезнешь, на остальных им будет наплевать, тебе придётся вернуться в океан.

Она уставилась на него.

– Бросить тебя? Навсегда?

– Да, – ответил он и схватил её за руку. – Другого выхода нет.

Чарльстон находился у самого моря. Только бы успеть.

– Леви, я тебя здесь не брошу, – воскликнула она. – Ты мой муж, я тебя люблю.

– Я тебя тоже, просто слов нет как люблю, и не собираюсь смотреть, как этот сброд тебя вздёрнет на первом суку, – отрезал он.

Океан исцелил от огнестрельной раны, но вряд ли оживит после повешения, даже если Леви бросит её в воду. Его сердце разрывалось на части при мысли о разлуке, а их разногласия казались такими ничтожными. Неужели разница взглядов важнее любимого? Но ради того, чтобы сохранить ей жизнь, он охотно отпустит её в океан, ведь тогда останется надежда увидеться снова.

– Амелия, умоляю, если ты меня любишь, уходи. Только в океане ты будешь в безопасности.

Амелия прижала ладонь к животу.

– Леви, у нас будет ребёнок.

Он поперхнулся, словно от оплеухи, запнулся и уставился на неё во все глаза.

– Правда?

– Да, – поцеловала его Амелия. – Правда.

Его ребёнок. Жена носит его ребенка, а разъяренная толпа хочет разорвать её на части.

– Если тебя убьют, ребёнок тоже погибнет, – сказал Леви.

Ребёнок. Его дитя. И тут в её взгляде мелькнуло понимание, сменившись решимостью.

– Я уплыву, – сказала она. – Далеко-далеко, на остров Раротонга, буду растить дочь там. Леви, только ты обязательно к нам приезжай. Обязательно.

– Приеду, – пообещал он. – Сколько бы ни пришлось вас разыскивать, всё равно найду.

Дальше они шли молча, держась в тени, прячась от случайных прохожих.

Потом Леви ещё долго вспоминал эту ночь, тишину, нарушаемую лишь звуками дыхания и осторожных шагов, пока они пробирались к спасительному морю.

Вспоминал прощальный поцелуй, как она вцепилась в его руки, и как ему было трудно её отпускать. Вспоминал, как она сорвала платье и побежала к полосе прибоя, словно боялась, что он заставит её передумать.

Он вспоминал, как подхватил её платье и вдохнул запах, а потом перед сном ещё долго расстилал это платье на подушке, чтобы не забыть, и порой ему даже казалось, что она лежит рядом.

Вспоминал очертания её хвоста, мелькнувшего на горизонте и канувшего в воду, и как долго он вглядывался вдаль в надежде увидеть его хоть мельком, но так и не дождался.

Амелия мчалась вперёд, всё дальше и дальше от одинокого силуэта Леви на берегу, совсем как в тот день, давным-давно, когда Джек отпустил случайно попавшую в сеть русалку. Тогда она прониклась его одиночеством, и между ними возникли те узы, что накрепко связали их вместе и заставили её вернуться.

Нить, связывающая её с Леви, была не столь безупречной и совершенной, но такой же прочной. Она любила его, любила будущее дитя, и ничто не в силах разрушить это крепкое, чистое, глубокое чувство. Амелия заглянула в его душу, как это умеют делать женщины, и поняла, что он чувствует то же самое. Она станет его дожидаться на песчаном берегу далёкого острова, вглядываясь в морскую даль.

А пока она, стремительная и свободная, рассекала толщу воды, и океан распахнул объятия, радуясь её возвращению.

Ну что ж, размышлял Барнум, хорошего понемножку.

Собравшись поначалу убедить девицу, чтобы та поработала подольше, после скандала в Чарльстоне он отбросил эту затею. Даже если бы русалка не исчезла в море, вряд ли бы стоило продолжать представление.

Бедняга Леви после возвращения слонялся по музею как в воду опущенный. Когда Барнум вернул блокнот с портретом Амелии, то искренне испугался, что парень вот-вот разрыдается, но каким-то чудом тот умудрился сдержаться.

Барнум возвращался из деловой поездки в Олбани, так не добившись желаемого результата. Реку уже сковало льдом, и ему пришлось добираться поездом. Единственным утешением была остановка в Бриджпорте, где его сводный брат Фило держал гостиницу, и Барнум рассудил, что неплохо было бы там заночевать.

Да, размышлял он за обедом в ресторане отеля, на русалке удалось сколотить кругленькую сумму. Как жаль, что всё так быстро закончилось.

– Тейлор, – позвал Фило, отрывая его от размышлений. – Хочу тебя кое с кем познакомить.

Рядом с братом стоял маленький мальчик, такой крохотный, словно игрушечный.

– Это Чарльз Страттон. Чарльз, познакомься с моим братом, мистером Ф. Т. Барнумом.

Барнум оглядел мальчишку, а тот вежливо сказал:

– Очень приятно.

«Мальчишка ростом с куклу! – возликовал Барнум. – С ним же можно устраивать целое представление, наряжать в разное платье, придумать звучный псевдоним. Например, Крошка Том. Он же вылитый сказочный Мальчик-с-пальчик!»

Этот мальчик принесет ему целое состояние, думал Барнум. Уж этот ни в каком океане не скроется.

Он расплылся в широченной театральной улыбке.