Сергей Алексеев - Пятый всадник

Подсветки уже не было. На гаснущем экране он открыл свернутое приложение. Единственное, которое он открывал в последние дни.

И одновременно услышал шорох под потолком. Сопровождаемый тихим жужжанием.

«10 метров», – гласили едва видимые цифры.

Скорее рефлекторно, чем обдуманно, Роберт приподнялся на локте и поднял голову. В этот момент сустав затекшей руки чуть хрустнул.

Жужжание мгновенно прекратилось, словно кто-то замер и навострил уши.

Застыть. Как статуя. Даже не дышать.

Но тут он почувствовал, как капли пота выступают на лбу. Человек, к сожалению, не хозяин своим эмоциям.

«3 метра», – продолжал издеваться планшет.

Источник шороха сместился. Сначала медленно и плавно, а потом рывком, который сопровождался тихим ударом и скрежетом.

Боже, какие же они шустрые. Вентиляционный канал под потолком такой узкий, что по нему пролезет только змея или кошка. Но тварь не просто могла ползти по нему, но и быстро перемещаться, втянув конечности в корпус и приняв нужную форму.

Это была последняя из его упорядоченных мыслей. Потому что потом инстинкты победили разум.

Ползти, извиваться червем, оттаскивая свое тело прочь. Что угодно, лишь бы быть подальше от источника звука.

Пот уже покрывал его спину, но ему было все равно.

Потому что раздался свист, где-то под самым потолком появился рой искр и сверху упала крышка, прикрывавшая вентиляционное отверстие.

Вслед за ней шлепнулось что-то металлическое, подвижное и скользкое.

Он знал, что сейчас будет. И не ошибся.

Яркая вспышка. Боль пронзила левую руку. Но сознание Роберт не потерял, хотя и очень на это надеялся. Ему захотелось биться головой об пол, но даже на это не хватило сил.

Он упал пластом.

На секунду то, что готовилось оборвать его жизнь, появилось в луче умирающего экрана планшета.

Робот был собран на живую нитку. Кривобокий, кривоногий, ассиметричный. Грубее, проще, чем ранние модели. Те, которые сделали еще люди.

На его грудной пластине виднелись перевернутые буквы: «…Cola». Как будто на его корпус пошла жесть, из которой был сделан автомат, продававший банки шипучей содовой воды.

Он не блестел, потому что был измазан черной слизью, больше похожий на насекомое, чем на продукт чьего-то разума.

И он хотел его крови. Он приближался. Уже никуда не торопясь. Свистели моторчики.

Последний метр тварь преодолела прыжком, как волк. Он приземлился человеку на грудь.

Хруст ребер… Роберт почему-то сразу понял, что это ребра. Потому что почувствовал, как они выгнулись, как струны. А потом сломались, как арбузные корки.

Игнорируя вопли и визг, существо из металла начало вгрызаться в него, выбрав место.

Чувствуя, как что-то лезет из него наружу там, где нет, не должно быть никаких отверстий, человек потерял сознание.

Он открыл глаза через какое-то время. Может, через минуту или пять.

«Все это сон. Долбаный сон. Ведь так?».

Боли вроде бы даже стало меньше. По крайней мере, ног он не чувствовал..

Грудь, правда, горела огнем. И живот. Он был словно покрыт дюжиной мелких, но глубоких надрезов.

Что-то тяжелое сидело на нем. Размером с небольшую собаку, но весом с телевизор.

Острая боль пронзила живот.

Он начал снова проваливаться во тьму, но привыкшие к темноте глаза успели разглядеть что-то странное. Что это за коричневый мешок лежит у него на коленях? И из мешка тянутся какие-то скользкие красные веревки…

Когда Роберт понял, что это, то издал только один короткий нечленораздельный вопль. В котором был вопрос: «Почему я еще живой?!». После этого орать уже не было сил. Только хрипеть и издавать звуки, похожие на смех от осознания того, что, не утруждая себя убийством, они разделывали его живьем, неторопливо рассекая мышцы, кожу и сухожилия, чтоб поудобнее извлечь внутренности…

Хрипы сменились бульканьем в момент, когда дисковая пила вгрызлась человеку в горло. Когда в глазах начало наконец-то темнеть, он был только чертовски рад.

Последнее, что увидел бывший профессор и художник, была надпись, горящая на забрызганном кровью экране планшета в приложении «Monster-Go»:

«Поздравляем, вы поймали вашего первого монстра и получаете 10 бонусных очков. Хотите продолжить игру?».

К твари присоединились еще две и так же деловито приступили к трепанации человеческого черепа.

То, что Ромка слепой, выяснилось при первой его вылазке, когда шестилетнего пацана, дуреющего от сознания собственной крутости, старшие ребята взяли на дальние рубежи собирать трофеи.

На земли их поселения, комплекса бомбоубежищ, по документам давно разрушенного завода проходивших под кодом «Норильск», Нору, вечером напали бандиты. Но народ в Норе проживал тёртый, и гастролёры нарвались сперва на дозоры, потом – на минное поле, затем на пулемёты и, оставив убитых и снарягу, ретировались.

Утром мужики покрупнее пошли восстанавливать минные поля, защищавшие поля картофельные и хлебные, а мелкие отправились собирать репарации и контрибуции, как выразился дед Гаврила.

– Стой! – Пашка догнал малыша, сцапал за шкирку и рванул так, что только пятки в воздухе мелькнули.

– Ты чего хватаешься? – губы мальчишки, плюхнувшегося задом в грязь, обиженно надулись.

– Ты слепой?! Грелку не сечешь?! – зло выкрикнул Пашка, но даже такому карапету, как Ромка, было видно, что он испуган.

Рот Ромки открылся. Про грелку, аномалию, висящую над землей и выдающую себя искрами, не знали только младенцы. Но тут-то никаких искр не было! А что земля горелая, так после вчерашнего она тут везде такая.

– Клоп-шутник, – фыркнул Лёха, их старший, важно поправил кобуру на боку и двинулся дальше. Но когда Ромка едва не вступил в электру, а час спустя только быстрота реакции Лёхи спасла его от воронки, ребята задумались. Экскурсия в сопровождении взрослых по аномальным местам Норильской области, как поселяне именовали окрестности Норы, стала ему приговором: ни видеть, ни слышать, ни ощущать каким-либо другим образом ни одну из аномалий мальчишка не мог. Конечно, глухих, немых и даже слепых – настоящих, без глаз, рождалось немало, хоть и прошло после войны уже девяносто семь лет, но про зрячих, которые в упор не видели аномалии, не слышал никто.

Ромка надеялся, что повзрослеет – и пройдёт его дефект, забудется прилипшая в тот день обидная кличка «Слепой». Но шли годы, а слепота его аномальная оставалась. В отчаянной надежде, что всё наладится и сбудется мечта стать бойцом или курьером, он вместе со всеми занимался огневой и физической подготовкой, рукопашкой и изучал ОБЖ. Но на комиссии, которую проходили четырнадцатилетки, распределение ему было одно: работа в мастерских. Выходить – максимум по Норильской области, и то при условии, что выучит наизусть расположения немногочисленных ее аномалий.