Сергей Алексеев - Пятый всадник

– Они все тут! – тихо произнесла Ольга.

– Кто? – отрешённо спросил Станислав.

– Письма!

С трудом передвигая ноги, мужчина подошёл к шкафу и взял верхний лист бумаги. Сталкер просмотрел все письма, даже те, на которых остались лишь отдельные слова и буквы. Среди них он нашёл дневник. Прочитав первую страницу, Станислав понял, что его написал почтальон. Двадцать лет назад тот ходил по улицам и записывал последние мысли умирающих. Старик маялся болями в спине и за день до конца света не успел разнести несколько писем. В то утро он приехал на почту пораньше, налил из принесённого с собой термоса чаю, уселся на стул и сокрушался о своей тяжёлой судьбе. Год назад в автокатастрофе погибли его жена и беременная дочь. Первое время зять ещё навещал его, а потом, придя с какой-то девицей, принёс продуктов, попрощался и пропал. Сорок пять лет почтальон отдал работе, а в итоге люди просто перестали писать письма. Запихивая в почтовые ящики лощёные листы и газеты с рекламными объявлениями, он понял, что стал никому не нужен и в профессиональном плане. Можно было попросить у заведующей разносить пенсии сердобольным старушкам, но он знал, что она ответит: «Михаил Степанович, ну зачем тебе лишняя нервотрёпка? До пенсии рукой подать. Вот проводим с почётом, и будешь старушками заниматься». Он прожил долгую жизнь. Был весьма неглуп и прекрасно понимал, что молодые делятся полученными дензнаками с начальницей. Услышав вой сирен, понял, что пришел конец. Бежать некуда, да и зачем? Оставалось одно – доставить вчерашние письма и умереть.

В записях почтальона было несколько строк о его встречи с Мариной. Для него она была мимолётным эпизодом. Вернувшись на почту, он закрыл дверь на ключ, хотя прекрасно знал, что несчастная женщина идёт следом. Даже когда плача и обламывая о край железного полотна ногти, она умоляла впустить её, он остался безучастен. Позже, выйдя наружу, он забрал её сумку, а тело оттащил к дороге. Сталкеру захотелось встать, скинуть со стула останки этой твари на пол и растоптать, превратить его кости в пыль, чтобы даже памяти не осталось. Удержало его лишь присутствие Ольги. Наставник не должен показывать свою слабость. Хватит и одного раза.

Из дальнейших записей Станислав понял, что в сумке находилось прощальное письмо, флакончик лака для ногтей и всякая ненужная мелочь, как писал почтальон. Даже умирая, его Мари хотела оставаться красивой. Лак для ногтей стал для почтальона сущей находкой. Именно им он покрыл первое письмо, а после похода в супермаркет свой проклятый дневник. Сам же считал, что действует по распоряжению Высших Сил, отправляя потомкам изложенные на бумаге страдания очевидцев. Веря в своё предназначение, почтальон до самой смерти мазал письма лаком, а по его щекам текли слёзы…

Сталкер дочитал дневник до конца и в тот же миг с горечью подумал: «Господи, как же он похож на моего отца». Иван Сергеевич Беседин был одним из тех, кто отдал приказ закрыть все входы в «Московский метрополитен». Отец верил, что чрезмерное количество людей привело бы к необратимым последствиям. Приняв на грудь лишнюю дозу горячительного, Иван Сергеевич обычно начинал кричать: «Метро не резиновое, всех не вместит», после чего между ним и охранниками завязывалась словесная перепалка, вскоре перерастающая в драку. Человечество принесло с поверхности страх, отчаяние и злобу. Единую систему управления испортили хаос и анархия. Невозможно управлять тем, кто должен был умереть, а выжив, не знал, что с этим делать. Воевали все со всеми. Все это время бывшее руководство метро, именующее себя «технари», пыталось не допустить разрушения своего последнего пристанища. Станислав работал вместе с отцом и его соратниками. Организованное ими небольшое объединение станций «Сокол», «Аэропорт» и «Динамо», стали крупнейшими животноводческими центрами метро: на станции «Аэропорт» консервируют слизь, на «Соколе» находятся загоны для свиней, а на «Динамо» производят одежду из свиной кожи. Также на факториях наладили производства спирта. Именно эта гадость побудила «технарей» вмешаться в войну Красной Линии с Ганзой и её союзниками.

Товарищ Москвин и господин Логинов как будто заключили союз с дьяволом, который не выполнил план и к миллиону смертей на поверхности требует добавить несколько тысяч в метро. Что бы отец не говорил, он хотел вернуть власть в свои руки. Мы занялись одним из самых отвратительных преступлений – воровством детей у лидеров группировок и их окружения. Единственным отличием было то, что мы не просили выкуп, а требовали остановить резню в обмен на жизнь двадцати трёх детей.

– Ты сказал двадцати трём? – прервав мысли сталкера, спросила Ольга.

– И давно ты читаешь мысли? – после небольшой паузы спросил Станислав.

– Давно, – поджав губы, ответила девушка. – Мы боялись. У людей с мутантами разговор короткий: встретил и в расход.

– Мы! Как же я сразу не догадался. Оксана?

– И Михаил, но он маленький ещё. Он не понимает своей силы и ему страшно, – отводя взгляд, проговорила ученица.

– Теперь понятна её боязнь оружия. Ведь без него на поверхность не выпустят, а кто-то из вас должен всегда быть рядом с пацаном, так?

– Да! – твердо ответила девушка.

– Лидия Моисеевна знает?

– Прости!

– Стало быть, знает. Но почему ты раньше…

– У меня не получалось, – злясь, закричала Ольга. – Такое ощущение, что у тебя в голове установили стену. Только сейчас после твоего эмоционального срыва я смогла услышать.

– Двадцать третьим был Владимир Москвин. Он умер у меня на руках от неизвестной болезни. Лида – хороший врач, но и она не всесильна. Как ты понимаешь, мы уже не могли вернуть детей, не открыв правды о смерти одного из вас.

– Похищения придумал твой отец? – тихо, словно боясь услышать правду, прошептала Ольга.

– Мы остановили войну.

– Ты! Вы хуже Лютых. За что ты так со мной? Мои родители живы? Отвечай сейчас же! – кричала девушка, размахивая автоматом.

– Я думал.… Прости, они погибли. У Михаила и Оксаны тоже! – отводя взгляд, ответил Станислав.

– Остальных детей надо вернуть родителям. Ты поможешь?

– Провести на поверхности не вариант. Слишком большая группа, всех живыми не доведём. В туннеле излучатель работает. Идёт себе человек, бац… И ему страшно становится, да так, что застрелиться хочется, ей-богу.

– Выключи чёртов излучатель! – вновь закричала девушка.

– Выключатель в логове Лютых. Чтоб их выкурить оттуда, армия нужна, – разведя руки в стороны, проговорил сталкер.

– Мы что, в ловушке? И кроме группы Пионера о нас никто не знает? – чуть не плача, спросила девушка.

Станислав, молча, кивнул.

– Ты можешь что-нибудь сделать? – растерянно спросила Ольга.