Уилл Эллиот - Цирк семьи Пайло [litres]

– Спасибо за…

Гоши глядел на него полуприкрытыми глазами, поочередно подмигивая то левым глазом, то правым. Молчание тянулось, словно длинный темный тоннель. Клоуны все смотрели на него, впиваясь и буравя взглядами… Господи, что же им от него надо ?

– Может, хватит, мать вашу?! – завизжал Джейми, не в силах больше этого выносить.

Не успел он пожалеть о сказанном, как клоуны разразились бурными аплодисментами. Один Гоши не хлопал, его руки были упрямо прижаты к бокам.

– Добро пожаловать в труппу, Джей-Джей, – сказал Гонко. – Так, а теперь засуньте в задницу ваши улыбки. Общий сбор, и я дико зол на каждого из вас. Плохие новости. Нам вынесли предупреждение.

Все за столом разразились стонами и жалобами, продолжавшимися несколько минут и уходившими от темы, как в испорченном телефоне. Гонко терпеливо ждал, пока они утихнут…

– А они сказали, что Гоши начал пихаться, – говорил Дупи, – но он не пихался, я глаз с него не спускал, он ничего плохого не сделал, просто упал в озеро, большое красное озеро, а она сама попросила ее пихнуть, но он, он… – Дупи неуверенно замолк, когда понял, что говорит лишь он один.

Гонко сплюнул через плечо и продолжил:

– Это не первый раз, когда нам делают предупреждение, как всем вам известно, но это впервые за долгое время. Думается мне, что это все из-за стервы-прорицательницы, которая на нас настучала. И из-за того бухгалтера, которого с бухты-барахты нанял Курт.

– Может, немного поподробнее расскажешь для Джейми, Гонко? – попросил Уинстон.

– А? Ну почему бы и нет. Итак, Джей-Джей, не так давно Курт оставил при себе заблудшего проходимца, которого нашел забавным, и сделал его своим бухгалтером. Этот парень наплел Курту какую-то хрень насчет того, что цирк начнет работать лучше, если мы станем друг с дружкой соревноваться. Так что они поставили укротителя львов на одно время с Мугабо, шоу дровосеков на одно время с выступлением уродов, а нас поставили на одно время с акробатами.

– Не нравится мне, что нас поставили на одно время с акробатами… – заныл Дупи.

– Так вот, – продолжал Гонко, – нет ничего постоянного. Я бы сказал, что Курт просто наслаждается им же поднятой волной. А что до бухгалтера, я удивлюсь, если он продержится еще полгода, прежде чем надоест Курту, и тот сожрет его без соли. Соревнование – это временная затея. Так что все мы подыгрываем, делаем вид, что нам не насрать, все будет тип-топ. Но следующее представление надо отыграть хорошо. И я не шучу. Хватит волынить, уроды.

– А что ты с ней собираешься делать? – спросил Уинстон.

– С Шелис? С ней немного чего поделаешь, – ответил Гонко. – У этой стервы ведь есть хрустальный шар, сам знаешь. Она узнает, что произойдет, с этим ее эмпатическим дерьмом. И, конечно, это будет против правил Курта, если бы я, скажем, предложил награду за ее голову… – Гонко бросил косой взгляд на Рафшода. – Награду, скажем, в один полный мешочек…

Он продолжал коситься на Рафшода:

– Да, против правил, даже если бы это позволило одному сукину сыну искупить свою вину…

– Врежь ей, Рафшод! – крикнул Дупи. – Хорошенько врежь!

– Заткни пасть, ублюдок, – прошипел Гонко. – Вслух об этом ни слова . Она хитрая, так что нам надо осторожничать. Она, может, следит за нами прямо сейчас. На эту тему разговор окончен.

Гоши зашевелился впервые за все утро. Он быстро проковылял к окну и выглянул в проем между занавесками. Дупи встал и начал пристально за ним наблюдать, словно в каждом движении Гоши таилась некая пророческая значимость. Но Гоши стоял неподвижно, как манекен.

Гонко объявил:

– И последнее. День зарплаты.

Уинстон перехватил взгляд Джейми и кивнул. Гонко наклонился к полу у своих ног и вытащил небольшой мешок, порылся в нем и достал маленький бархатный кисет, похожий на тот, который Джейми подобрал в ту ночь. Гонко швырнул каждому клоуну по кисету, причем кисет Гоши бросил Дупи. Из кисетов раздался еле слышный стеклянный звон.

Гонко посмотрел на Джейми и сказал:

– Это аванс. Считай его приветственным бонусом от цирка, Джей-Джей. Но не думай, что я Санта-Клаус – за следующий придется отработать по полной.

Он бросил Джейми кисет. «И это – зарплата? – подумал тот. – Для чего она, черт подери? Я уже глотал эту дрянь…» Он смутно припомнил вчерашний день и увидел крупинки порошка, валявшиеся на полу в шатре Мугабо, и карликов, собиравших их ночью.

– Ладно, говнюки, собрание окончено! – внезапно рявкнул Гонко. – Десять минут свободного времени, потом все сюда на репетицию. И всем наложить свежий грим. Уинстон, ты больше всех похож на доброго дедушку. Поможешь Джей-Джею с гримом?

Уинстон кивнул. Он жестом велел Джейми следовать за ним, и они направились в комнату Уинстона. Гоши остался стоять у окна, не издавая звуков и не мигая, неподвижный, словно дерево.

– Не очень-то отличается от тюремной камеры, – сказал Уинстон.

Его комната оказалась гораздо просторнее, чем у Джейми, с нормальной кроватью и шкафами, заполненными всякими безделушками и коллекционными вещами, в основном головоломками, чтобы скоротать время. В аквариуме, стоящем на окне, плавала золотая рыбка, а в стеклянной клетке бегали и прыгали две ручные мыши.

– Фрэнк и Саймон, – пояснил Уинстон, запустив руку в клетку, вытащив одну белую мышку и бережно сжав ее в узловатых ладонях. – Рыбке имя я еще не придумал, да и какой в нем толк для рыбы. Тем не менее, это самая приличная компания, что тут можно найти. Это Джейми, – сказал он мышке, погладив ее пальцем, пока та нюхала воздух, после чего аккуратно вернул ее в клетку.

На прикроватном столике стояла черно-белая фотография женщины с ребенком на руках. Судя по одежде, фото было сделано в конце девятнадцатого века. Уинстон проследил за взглядом Джейми.

– Моя жена и дочь. Ну… это, вообще-то, не они , – произнес он, нервно почесав в затылке. – Не было у меня возможности прихватить с собой фото, когда меня сюда доставили. Это я нашел на Аллее Развлечений. Просто чтобы напоминать мне, что были у меня жена и дочка. Они давно уже умерли.

Джейми кивнул, про себя решив, что старикан безобидный, хотя и не в себе. На полу лежали газеты, некоторые были заламинированы для сохранности. Джейми посмотрел на дату на ближайшей из них: 9 октября 1947 года.

– Вы собираете старые газеты? – поинтересовался он.

– Нет. Я собираю газеты в тот день, когда они напечатаны, – ответил Уинстон. – Это один из немногих способов следить за тем, что происходит снаружи. Некоторые я берегу, вроде как веду дневник.

– А как вы их достаете?

– Ну, иногда нас посылают с поручениями в тот мир. Привыкай к тому, что будешь видеть, как быстро там все меняется, юный Джейми. Ахнуть не успеешь, как тебя направят туда раздобыть что-нибудь для начальства, а там везде и всюду окажутся летающие самокаты.