Евгений Меньшенин - Передвижная детская комната

Миша вылил блевотину в окно, надеясь, что его мамаша сейчас проходит внизу по тропинке у дома и ей на голову свалится вкуснятина. Но с улицы никто не заорал, значит, он не попал.

Он помочился в ведро и долго мучился вопросом, а что если ему выпить свою мочу. Жажда так мучала его, что невозможно было думать о чем-то другом. Жить не хотелось. Он не стал пить из помойного ведра. Запах был ужасный. Будто туда мочился не только он, но и все больные раком из ближайшей больницы.

Миша снова выплеснул содержимое ведра на улицу и поставил его на окно, чтобы в комнате не слишком воняло.

Ближе к вечеру солнце заглянуло в его окна и начало жарить его больную голову. Он задернул шторы, но стало душно.

Он пролежал весь день, пока не погрузился в забытье, когда жажда стала невыносимой. Он потерял сознание. Он превратился в засохший плевок.

А когда мамка разбудила его, окатив ведром холоднейшей воды, то он заорал от боли. От боли, которая впилась в его череп.

Пробуждение в лесу чем-то напомнило ему то пробуждение. Только в лесу было еще хуже.

Хуже!

Ему повезло. Он проснулся не в камере предварительного заключения. Он проснулся в лесу. Правда, тут были свои минусы. До камеры ему подать рукой, он все равно в ней окажется рано или поздно. Но без того, что его ждало утром в лесу, можно было бы обойтись.

Первое, что Миша почувствовал, – давление в мочевом пузыре, а уже после него пришла боль и холод. Он будто спал на полу, где рассыпали горох. Он был весь мокрый. В легких раздавались хрипы. В горле будто натерли наждачкой. Он открыл глаза и увидел сотни черных точек, сидящих у него на руке, и столько же на второй. Некоторые улетели, когда он пошевелился. Некоторые остались. Они ели его. Миша не сразу понял, что это за твари, пока не разлепил опухшие глаза. Это были обычные комары.

Он раздавил несколько десятков, остальные улетели высиживать его кровных родственников, комаров-убийц.

Моим детям лучшими и не стать, пусть хоть в каком-то мире они делают то, что правильно.

А потом вспомнил о клещах. Он поднялся, кряхтя, как старик, и пришел в ужас от того, что увидел. Солнце уже поднялось, и Миша рассмотрел себя. Он был весь в царапинах и кровоподтеках. В его ранах ползали муравьи. Он чувствовал, как миллионы маленьких иголок впиваются в его тело. Он начал кружиться в танце, который называется «стряхнем пыль со всех морщин и складок».

Где клещи? Где? Они уже наверняка впились в сотни мест. В пупке, подмышках, в мошонке.

Миша стал задирать футболку, осматривать живот. Тот был как у тигра, в красно-белую полоску, и как у лягушки, в каких-то крупных волдырях. Миша вспомнил, что в лесу живут разные мелкие твари, и некоторые из них могут откладывать яйца под кожу, потом эти яйца вырастают в личинок, они вылупляются и начинают пожирать плоть, в которую были спрятаны.

Миша взвыл, но тут же замолчал. И огляделся.

Звуки города не доносились до этого места. Он слышал только птиц и шелест листьев.

Он был непонятно где. Он не видел никаких тропинок. Видимо, вчера он бежал по тропе какое-то время, а потом свернул. Он не слышал никаких криков, полицейских сирен, не слышал лая собак, которых отправили по его следу. Он не слышал, но это не значило, что его не ищут.

Его точно ищут. И надо поскорее валить из леса. Пока фортуна не отвернулась. Она и так ему помогла – он даже поспать успел.

Он продолжил очистку. Он задрал штанину и обнаружил большого паука.

Вот теперь у него случилась истерика.

Он завизжал, как девочка, получившая на шестнадцатилетие айфон, «Мерседес» и оплаченную операцию по накачке губ ботоксом. Миша кружился в танце и призывал всех полицейских мира заглянуть на его танцевальную вечеринку. Он скинул штаны в два счета, принялся вытряхивать всех пауков, которые облюбовали его джинсы. Но почему-то пауки не желали покидать свое жилище и не сыпались горстями. Конечно, у них же цепкие лапы, они приклеились намертво.

Миша отбросил джинсы и продолжил отряхивать себя. Он снял футболку и заглянул в трусы. Там никого. Он проверил все закоулки, чтобы не было клещей. Нет. Клещи, видимо, посчитали его невкусным. А вот комары его облюбовали. Комары и пауки.

Когда Миша убедился, что все зайцы покинули судно, он осторожно отряхнул футболку, вывернул, проверил сто раз и надел. То же самое он сделал с штанами, опасаясь наткнуться в складках на какого-нибудь паука, который скажет ему – уважаемый, закройте дверь, пожалуйста, не выстужайте квартиру, я заплатил аренду за два месяца вперед . Миша не посмел бы ему перечить. Он бы просто сжег свои штаны. Ну и пусть сгорят, зато он бы убил страшного паука.

Но паук убежал. Видимо, его обманули с соседями, они оказались не спокойными, а очень даже шумными и буйными.

Тогда Миша оделся, затем помочился в кустах. Для этого ему даже не пришлось куда-то идти. Он сделал это, повернувшись вполоборота.

Он хотел пить. Он сорвал немного зеленой травы, покрытой росой, и бросил в рот. Пожевал. Так-то лучше.

Он выбрал направление для похода. Он понятия не имел, где юг, где север, более того, он понятия не имел, куда ему надо, на юг или на север. Он выбрал направление как подсказало сердце, а затем повернулся в противоположную сторону и пошел туда. Миша знал, что надо выбирать то направление, которое кажется неправильным, потому что до этого все его решения приводили к катастрофе.

С добрым утром, как говорится.

Миша аж подскочил. Он уже и забыл, что в его голове находилось общежитие. Он огляделся по сторонам, но потом сообразил, что слышит внутренний голос.

Я вижу, ты отлично выспался.

«Нормально».

И выглядишь на миллион. Интересно, в тебе хоть капля крови осталась? Куда направляешься?

«Не твое дело».

Ах ты, засранец. Еще и грубишь. Меня не волнует, какое у тебя там настроение, говенное или лучезарное. Меня волнует, что ты собираешься делать и куда идешь. Ты можешь ответить или ты язык в зад засунул?

«Домой».

Хорошо, очень хорошо. Это правильный выбор. Правильный. Тебя там уже как раз заждались.

Миша остановился.

«Кто заждался?»

Угадай. Хотя куда тебе, ты и с тысячного раза не угадаешь. А проявить логическое мышление для тебя равносильно полету на Луну на пушечном ядре. Тебя ждут полицейские.

«Откуда они знают, где я живу?»

Ты действительно полный кретин. Машина, документы, ключи.

Миша не схватился за голову и не начал стонать. Нет. Он ничего не почувствовал. Падение в бездну ужаса он пережил в отключке и, видимо, свыкся с этим, пока лежал на земле и его жрали комары.

Они знают все.

«Ну и насрать. Пойду тогда не домой, а… не знаю. Соображу по дороге».

Знаешь, что произошло этой ночью? Я все видела.