Грэм Мастертон - Маниту

— Не беспокойтесь обо мне, — успокоила нас пожилая дама. — Я останусь у соседки, миссис Рутледж, на противоположной стороне коридора, а потом приедут родители Карен. Если это может помочь бедной девочке, то чем быстрее вы поедете, тем лучше.

— Вы ангел, — заявила Амелия.

— Надеюсь, что еще какое-то время им не буду, — улыбнулась миссис Карманн. — Желательно подольше.

В джунглях вещей квартиры Амелии, в окружении книг, журналов, ковров, картин, старых шляп и запчастей к машине, мы просмотрели дюжину томов, касающихся индейцев. К моему удивлению, мы не нашли почти ничего о шаманах, кроме информации о магии бизонов, танцах дождя и военных заклятиях. В одиннадцати книгах мы не нашли ни малейших указаний, касающихся деревянной посмертной маски на столе миссис Карманн.

— Может, мы совершенно ошибаемся, — заявила Амелия. — Может, это дух кого-то, кто еще жив. Такой крючковатый нос необязательно должен быть индейским. Он может быть, к примеру, семитским…

— Подожди чуть-чуть, — остановил я ее. — Есть у тебя еще что-нибудь по истории или вообще что-то, где можно найти хоть что-нибудь про индейцев или шаманов?

Амелия перерыла несколько кип книг, чтобы откопать историю раннего заселения Соединенных Штатов, и первый том трехтомной монографии о Нью-Йорке. Ища индейцев, я просмотрел указатели. Книга о раннем заселении содержала лишь несколько фраз об их цивилизации. В те дни у людей было намного больше желания грабить землю, а не изучать культуру аборигенов. Но том о Нью-Йорке содержал иллюстрацию, которая сильно продвинула нас вперед со времени, когда я в библиотеке нашел парусник из кошмара Карен Тэнди.

Я уже видел этот рисунок — в школьных учебниках и исторических книгах, — но лишь когда он попал мне в руки в ту ночь в квартире Амелии Крузо, я понял, какое большое значение он имеет. На нем эскизно были представлены мыс острова, небольшая кучка домов, ветряная мельница и укрепленный форт в форме лотарингского креста. У берега стояли парусные суда, а на переднем плане плавали лодки и каноэ.

Самый большой из парусников был идентичен кораблю из кошмара Карен Тэнди. Это подтверждала подпись под изображением: «Самое старое известное изображение Нью-Амстердама, датируемое 1651 годом. В этом небольшом, но важном поселении была штаб-квартира генерального директора голландского отделения Вест-Индской компании».

Я подал книгу Амелии.

— Посмотри на это, — сказал я. — Это точно такой же корабль, как тот, который снился Карен Тэнди. И посмотри, тут с полдюжины индейцев в каноэ. Так выглядел Нью-Йорк триста двадцать лет тому назад.

— Гарри, — ответила Амелия, старательно изучая рисунок. — Это, может быть, то. Именно то, что мы ищем. Допустим, был там какой-то индейский шаман в Нью-Йорке или в Нью-Амстердаме столько лет назад. А Карен Тэнди воспринимает его вибрацию в месте, где он когда-то жил.

— Совпадает, — Макартур почесал свою бороду. — Здесь когда-то существовала индейская деревенька, как раз на месте нынешней Восточной Восемьдесят второй, Вы заметили, иногда создается впечатление, что она все еще находится там.

Я вытянулся во весь рост и потянулся.

— Весь этот «де боот» тогда начинает подходить. Если парень был шаманом в то время, когда голландцы поселились на Манхэттене, то единственные европейские слова, которые он знал, наверняка были голландскими. «Де боот» — это для него единственный способ сказать что-то о корабле. А судя по сну Карен, он боялся корабля. Она говорила мне, что парусник ей казался чужим, как пришелец с Марса. Допускаю, что именно таким он бы казался индейцу в то время.

Амелия закурила, взяв сигарету из помятой пачки.

— Но почему он был настолько недружелюбен? — спросила она. — И какую он имеет связь с опухолью? То есть, что вообще за дело связано с этой опухолью?

— Нашел, — неожиданно заговорил Макартур, который просматривал большой запыленный том энциклопедии. Он отметил нужную страницу и подал книгу мне.

— «Шаманы, — прочитал я вслух, — часто были могучими магами, якобы способными на необычные, неестественные поступки. Верили, что они бессмертны и что при угрозе они могут исчезнуть, выпив кипящего масла, а затем возродиться в произвольном месте, в будущем или прошлом, располагаясь в теле мужчины, женщины или даже животного».

Амелия смотрела на меня расширенными глазами.

— Это все, что пишут? — спросила она.

— Все, — подтвердил я. — Дальше начинается о танце дождя.

— Тогда это значит, что Карен…

— Беременна, — сказал я, закрывая книгу. — Можно сказать, что вскоре она родит примитивного дикаря.

— Но, Гарри, что, к черту, мы здесь сможем сделать?

Макартур встал и подошел к холодильнику в поисках пива.

— Вы можете подождать, пока этот шаман не вылупится, — сказал он. — А потом подайте ему порцию кипящего масла. Так вы без труда от -него избавитесь.

— Но это невозможно, — заявил я. — Карен умрет до того, как он будет готов родиться.

— Знаю, — хмуро ответил Макартур, медленно опуская жестянку с пивом. — Тогда я не имею понятия, что тут еще можно сделать.

— Я позвоню в госпиталь, — я подошел к телефону. — Может, у доктора Хьюза появится какая-нибудь идея. Во всяком случае, теперь у нас есть теория, которая все объясняет, а это уже заметные успехи в сравнении с положением два часа назад.

Я набрал номер Сестер Иерусалимских и попросил Хьюза. Судя по голосу, он был совершенно вымотан. Было уже около часа ночи, а он наверняка не выходил из госпиталя целый день.

— Доктор Хьюз? Это Гарри Эрскин.

— В чем дело, мистер Эрскин? У вас есть какие-нибудь известия в вашем духе?

— Я нашел медиума, доктор, и сегодня вечером мы провели сеанс в доме Карен. Произошла демонстрация — лицо. Мы проверили в книгах по истории индейцев и в разных справочниках. Считаем, что это может быть индейский шаман семнадцатого века. В одной из книг, послушайте внимательно, написано следующее: «при угрозе они могут исчезнуть, выпив кипящего масла, а затем возродиться в произвольном месте, в будущем или в прошлом, располагаясь в теле мужчины, женщины, или даже животного». Не считаете, что это может подойти, доктор Хьюз?

На другом конце телефона наступила тишина. Наконец Хьюз заговорил:

— Мистер Эрскин, я не знаю, что сказать. Подходит, и даже. Но если это правда, то как можно уничтожить такое чудовище? Доктор Снайт провел после обеда дополнительные исследования, и стало совершенно ясно, что если мы попытаемся каким бы то ни было образом убрать опухоль или убить этот эмбрион, то Карен Тэнди умрет. Это что-то стало интегральной частью ее собственной нервной системы.

— Как она себя чувствует, доктор? Она в сознании?

— Еле-еле. Не самым лучшим образом. Если плод и дальше будет расти в том же темпе, то могу только сказать, что она умрет в течение двух-трех дней. Доктор Снайт даже утверждает, что во вторник.