Роберт МакКаммон - Час волка

Так и было. Он услышал зловещий треск пистолетного выстрела – «Люгер» стрелял под углом вверх. Он почувствовал, как тело Адама де– рнулось и распрямилось. Его руки, крепко вцепившиеся в него, в одно мгновение стали негнущимися, как стальные прутья. По волосам Майкла на затылке и шее поползла теплая жидкость, пропитывая его пиджак; он понял, что пуля снесла большую часть черепа Адама и мышцы трупа за– стыли от внезапного паралича омертвевших нервов. Он карабкался вверх по колонке, с мертвым телом, вцепившимся в его спину, и кровь стекала по резным украшениям колонки. Он перевалился через барьерчик балкона ложи самого верхнего яруса, в то время как вторая пуля обдала его брызгами золотой краски, попав в четырех дюймах от его правого локтя.

– Вверх по лестнице! – услышал он выкрик сотрудника гестапо.– Скорее!

Ложа, в которой оказался Майкл, была свободной. Он потерял не– сколько секунд, пытаясь расцепить пальцы Адама на своей груди, где они переплетались; два из них сломались, как сухие прутики, но другие не поддавались. Времени возиться с хваткой мертвого не было. Майкл, наклонившись, пролез через дверь в застеленый розовыми коврами проход и очутился в залитом светом лабиринте переходов и лестниц.– Сюда,– услышал он выкрик откуда-то слева. Майкл рванулся вправо и пробежал, шатаясь, по переходу, украшенному средневековыми охотничьими сценами. Труп висел у него на спине, носки его ботинок бороздили ковер. За ни– ми, дошло до Майкла, тянулся кровавый след. Он остановился, чтобы от– цепить тело, но все что он делал, было тратой бесценного времени, а труп оставался пришитым к нему, как безжизненный сиамский близнец.

Прозвучал выстрел. Прямо над плечом Майкла взорвалась лампа, ко– торую держала статуя Дианы. Он увидел бегущих к нему двух солдат, во– оруженных винтовками. Он попытался выхватить «Люгер», но не смог из– за обхватившего его трупа. Он свернул и побежал по другому проходу, который поворачивал влево. Преследователи криками подсказывали друг другу направление, их отрывистые выкрики по-немецки напоминали лай гончих. Теперь труп в сто тридцать фунтов весом казался ему вечным бременем. Он с трудом тащился с трупом, оставлявшим кровавые следы посреди всей этой красоты.

Перед ним была лестница, ведущая вверх, на перилах стояли херу– вимы с лирами. Майкл двинулся к ней и… почувствовал запах пота не– знакомого человека. Слева из темного прохода показался солдат с пис– толетом.

– Руки,– сказал солдат.– Руки вверх.

И слегка махнул, указывая, пистолетом.

В ту же секунду, как ствол пистолета оказался смотрящим не на него, Майкл пнул солдата по колену и услышал, как колено сломалось. Пистолет выстрелил, пуля ударила в потолок. Немец, с лицом, переко– сившимся от боли, отшатнулся к стене, но оружие не выпустил. Он стал целиться, и Майкл с телом Адама, все еще не отпускавшим его, прыгнул на этого солдата. Он поймал немца за запястье. Пистолет опять выстре– лил, но пуля прошла у щеки Майкла и ударила во что-то на другой сто– роне прохода. Немец вцепился Майклу в лицо скрюченными пальцами и за– орал:

– Я взял его! Помогите! Я взял его!

Даже с разбитым коленом, этот немец был силен. Они дрались в проходе, борясь за оружие. Солдат ударил Майкла так, что оглушил его, и несколько секунд у Галатина в глазах двоилось, но он удержал руко– ять пистолета. Майкл нанес удар немцу в зубы, а затем крепко вдарил ему в грудь, отчего его крик о помощи прервался и перешел в задыхаю– щееся хрипенье. Немец ударил Майкла коленом в живот, отчего у него перехватило дыхание, и от тяжести трупа тот потерял равновесие. Он упал назад, ударившись о стену с такой силой, что пробитый пулей че– реп Адама раскололся о мраморную стену. Солдат, отчаянно пытаясь пе– редвигаться на одной ноге, поднял свой «Люгер», чтобы в упор выстре– лить в Майкла.

Позади немца Майкл увидел вдруг темно-синее быстрое движение, словно бы несущийся вихрь. В свете канделябра сверкнул нож. Его ост– рие вошло в основание шеи солдата. Человек захрипел и зашатался, вы– ронил пистолет и схватился за шею. Габи пыталась выдернуть нож, но тот вошел слишком глубоко. Она оставила его, и солдат со страшным стоном рухнул лицом вниз.

Габи моргала, ошеломленная картиной, представшей перед ней: Май– кла с окровавленными волосами и запекшейся кровью на лице, и уцепив– шийся за его спину с разверстым ртом труп, у которого на месте висков была жидкая каша. Ее замутило. Она подобрала пистолет, ее рука, де– ржащая нож, была запачкана розовым. Майкл тем временем вновь обрел равновесие.

– Гейсен! – закричал человек из прохода внизу.– Где ты, черт по– бери?

Габи помогала Майклу расцепить пальцы трупа, но был уже слышен шум голосов других солдат, приближавшихся к ним. Единственным доступ– ным путем оставалась лестница, ведущая вверх. Они двинулись по ней, ноги Майкла стали подкашиваться под весом Адама. Лестница повернула и привела их к запертой двери. Когда Габи рывком отодвинула засов и распахнула дверь, им в лицо ударил ветер ночного Парижа. Они вышли на крышу здания Оперы.

Носки начищенных ботинок Адама волочились по просмоленным пли– там, когда Майкл шел за Габи по громадной крыше Оперы. Габи огляну– лась и увидела фигуры, появлялвшиеся из проема, через который они вы– лезли. Она знала, что здесь должны быть другие ходы вниз, но сколько времени понадобится немцам, чтобы перекрыть все выходы? Она торопи– лась, но была вынуждена поджидать Майкла, силы его убывали, спина его начинала гнуться.

– Иди отсюда быстрее! – рявкнул он.– Не жди меня!

Она ждала, сердце у нее колотилось, когда она увидела фигуры, двигавшиеся по их следам. Лишь когда Майкл опять поравнялся с ней, она повернулась и двинулась дальше. Они приблизились к переднему краю крыши, откуда был хорошо виден простиравшийся вдаль светящийся огнями город. Посередине этого края крыши поднималась массивная статуя Апол– лона, и когда Майкл и Габи приблизились к ней, с нее слетели голуби. Он остановился, опершись спиной с вцепившимся Адамом на основание фи– гуры Аполлона.

– Ну, иди же! – сказал он Габи, когда она опять остановилась.– Ищи, где спуск, и уходи.

– Я от тебя не уйду,– сказала она, уставившись на него своими сапфировыми глазами.

– Не глупи! Здесь не место и не время спорить.

Он слышал, как тут и там окликают друг друга приближавшиеся лю– ди. Он сунул руку в плащ и коснулся не «Люгера», уложенного в кобуру, а часов с ядом. Пальцы его стиснули их, но он не мог заставить себя их вытащить.

– Иди – сказал он ей.

– Я не уйду,– сказала Габи.– Я люблю тебя.

– Нет, не любишь. Ты любишь лишь воспоминания о тех моментах. Обо мне ты не знаешь ничего – и никогда не узнаешь.– Он глянул на приближавшиеся фигуры – их разделяло тридцать футов. Они еще не виде– ли за статуями его и Габи. Карманные часы тикали, время уходило.– Не трать понапрасну такую ценность, как собственная жизнь,– сказал он.– Ни из-за меня, ни из-за кого-то другого.