Кристиан Винд - Призраки глубин

– Какое-то время я пыталась справиться с этим сама, – продолжила она. – Хотела поговорить с ним, выяснить, что произошло. Но он не обращал никакого внимания на меня. А потом… потом он стал рыть яму неподалеку от крыльца. В одну из ночей меня разбудил шум внизу, и я спустилась посмотреть, что там происходит… Мой муж стоял под дождем и едва слышно пел что-то, раскапывая землю. Я спросила, зачем он это делает, а он вдруг повернулся и пропел мне, что это для нас двоих… Что мы спрячемся в могиле, засыплем ее землей сверху. Я… я тогда так сильно испугалась, понимаете? Я схватила его за руку и потащила со всех ног в больницу. Мне пришлось оставить его там, потому что с каждым днем Рэю становилось все хуже… Несколько раз он пытался сбежать оттуда, а когда это не удалось, он попробовал вскрыть себе вены. Тогда ему начали давать сильные таблетки и снотворное, чтобы он перестал вредить себе и не мог скрыться из лечебницы…

– Вам так и не удалось поговорить с ним после всего произошедшего? Выяснить, что такого с ним приключилось в ту ночь? – спросил я.

Женщина покачала головой. Она поднялась из-за стола и принялась убирать грязные тарелки в стопку, а затем отнесла их к мойке и обернулась:

– Из-за лекарств он совсем не узнает меня и не понимает, что происходит вокруг. Я пыталась разыскать его друга Виктора, но он бесследно пропал, как будто испарился.

Все это время моряк молча сидел в кресле, слушая наш разговор и поглядывая в большое окно столовой, занавешенное накрахмаленными белоснежными шторами. Он делал вид, будто не замечает меня, старательно разглядывая унылый пейзаж за стеклами.

– Я бы хотел попросить вас об одолжении, – проговорил я, стараясь придать своему голосу как можно больше мягкости. – Было бы отлично, если бы вы на один день отменили прием препаратов. Просто попросите сестер в лечебнице прервать терапию. Я очень надеюсь, что сознание вашего супруга немного прояснится, и я смогу узнать, что произошло с ним тогда на рифе.

– Но зачем? Какое значение это имеет сейчас?

Женщина перестала возиться с посудой, выключила воду и подошла к столу, за которым мы с Хересом продолжали сидеть. Я заметил, что под тканью ее домашнего платья выпирает небольшой живот. Он казался странным и неестественным на фоне ее тощих и костлявых рук, тонкой шеи и впалых щек. Несчастная была беременна.

– Пока что я не знаю, каким именно образом, но мне кажется, что это все как-то связано с тем делом, которое мы стараемся распутать. Наверное, вы слышали о том, что на Континенте пропали дети. Не сомневаюсь, что это проделки Единого правительства, но как детектив, я обязан проверить все возможные версии и подергать за все ниточки. Одна из них привела меня к вашему мужу.

– Да… – выдохнула хозяйка. – Конечно, я знаю об этом. Но я не думала, что это происходит и на материке…

– О чем вы говорите, Карла? – внезапно подал голос капитан.

– Маленькие мальчики, кажется, четверо… Они бесследно исчезли с острова. Никто так и не смог понять, что произошло. Дети просто пропали. С тех пор остров и начал пустеть… Знаете, здесь стало мрачно и даже жутко. Многие покинули берега Сорха, бросив свои дома.

– И как давно это было?

– Около трех лет назад, кажется…

– Не осенью ли это происходило? – поинтересовался я.

– Да… Да, это была осень, – проговорила девушка, на мгновение задумавшись.

Мы невольно переглянулись со стариком. Он выглядел озадаченным и удивленным, да и я не смог скрыть своего неприятного изумления. Как мы могли не знать о том, что происходит на острове? Неужели Единое правительство настолько не терпит дальние поселения, отказывающиеся принимать его античеловеческие законы, что блокирует любые вести из этих краев? Оказывается, Континент – не первое место, где совершались загадочные похищения. Возможно, именно отсюда, из самого сердца острова Сорха, разрослась эта гигантская опухоль, захватывая новые территории. И если это так, то кто вообще мог быть способен на такое? У кого найдется столько сил и возможностей, чтобы повторять преступления едва ли не по всему миру на протяжении трех лет?

Женщина заметила наше изумление. Она приблизилась к свободному креслу и со вздохом опустилась в него. Положив руку на выпирающий живот, она с тревогой посмотрела мне прямо в глаза:

– В самом начале пропадали только матросы с кораблей Сорха. Иногда судна находили пустыми, иногда – не находили вовсе. Затем эта напасть нависла и над самим островом. Мальчики просто растворялись среди ночи, ни одно расследование ни к чему не привело. Детей так и не нашли… Но я была уверена, что эта беда касалась лишь нашей земли. А теперь… теперь я боюсь, что если у меня родится сын, то я не сумею его уберечь. Понимаете?

– Не переживайте, Карла, даже не думайте об этом! Детектив Колд – настоящий мастер своего дела. Мы наведем порядок на острове еще до того, как ваш ребенок появится на свет, – горячо заверил моряк.

Я с недоверием покосился на старика. После слов гостеприимной жены безумца я вообще потерял ту робкую надежду, что теплилась где-то в моем мозгу. Сейчас, спустя годы, докопаться до истоков этой дьявольщины будет не просто слишком сложно. Это практически невозможно. Но девушка с искренней благодарностью посмотрела на седого верзилу и впервые широко улыбнулась. Я этого оптимизма совершенно не разделял.

– Ваша яма у ворот, Карла, она все еще там? Хотите, мы с детективом зароем ее?

Я гневно уставился на капитана «Тихой Марии». Он, в свою очередь, сиял от чувства собственного благородства и рвался сделать все возможное для этой несчастной молодой женщины.

– Ты, кажется, забыл, что у нас есть, чем заняться?

– Не бросим же мы в беде эту милую даму, которая угостила нас вкусным завтраком? С ямой мы управимся всего за час.

– Что ж, – я решил сдаться, – давайте договоримся так: мы закопаем могилу во дворе, а вы сейчас же отправитесь в лечебницу и отмените прием препаратов, чтобы мы могли расспросить вашего мужа.

– Конечно… Вот только я боюсь, что без таблеток Рэй вновь попытается себя убить…

– Не переживайте, надолго это не затянется. Вы можете попросить у сестер всадить ему лошадиную дозу снотворного после того, как мы уйдем, чтобы он наверняка ничего не мог с собой поделать.

Старик бросил на меня испепеляющий взгляд и со злостью прошипел:

– Если ты вдруг забыл, мы говорим о муже этой беременной женщины.

– Я прекрасно об этом помню, Херес. Но к самоубийцам у меня несколько предвзятое отношение.

– Он не виноват, он ведь душевнобольной.

– Все мы немного больны душевно, – равнодушно возразил я.

С ямой у крыльца мы провозились почти три часа. Сырая замерзшая земля с трудом прорезалась острием лопаты, и мне приходилось наваливаться на нее всем своим весом, чтобы зачерпнуть хотя бы немного. Удивительно, как один человек вообще сумел вырыть такую глубокую могилу.