Бентли Литтл - Сущность [litres]

– К тому же посетителям не разрешается оставаться в палатах на ночь. Все они должны уходить в десять часов. Вы, конечно, можете остаться в коридоре, но, вероятно, будет лучше, если вместо этого поедете домой, выспитесь и вернетесь утром.

– Со мной все будет хорошо, – сказала Меган.

– Я остаюсь до десяти, – объявила мама.

– Ты же знаешь свою мать, – сказал папа и, поднявшись, положил руки на плечи дочери и поцеловал в лоб. – Я заеду за ней позже. До скорого.

– Поцелуй меня, если я уже буду спать, – попросила его Меган.

Он улыбнулся и кивнул.

– Я вернусь к завтраку, – пообещал он. – Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – ответила Меган и почувствовала, как ее глаза наполняются слезами, когда папа, помахав на прощание, направился к двери.

Медсестра проверила показания мониторов, записала какие-то данные в таблицу, взяла у нее кровь на анализ и поменяла капельницу. Затем какое-то время поговорила с ее мамой в коридоре, так что Меган не могла их слышать.

От скуки девочка опять пролистала телевизионные каналы. Ничего интересного по-прежнему не шло, так что она оставила телевикторину «Рискуй», и телевизор продолжал работать как фон, пока она говорила с мамой. Меган спросила, сообщали ли кому-либо из ее подруг, что она попала в больницу, и мама ответила, что еще нет, но она даст им знать завтра, так что они смогут ее навестить. Затем девочка спросила, есть ли какие-то известия о дедушке, и мама сразу погрустнела и молча покачала головой.

После этого их прорвало, и они впервые по-настоящему заговорили о доме. Меган кое-что утаила, опасаясь, что если расскажет все, это может поставить остальных членов ее семьи под удар

Я убью вас обоих

и была почти уверена, что и мама что-то скрывает тоже, вероятно, по той же причине, однако они откровенно обсудили то, какие чувства вызывает у них этот дом, поговорили о разных мелочах, которые они видели или слышали, и о том, как все это нарастало и нарастало, пока не привело к катастрофе. Мама рассказала ей, что мистер Кортинес, учитель из старшей школы, снабдил ее массой информации об истории Джардайна, и, похоже, люди убивали здесь себя или многих других еще в те времена, когда на этом месте не было их нынешнего города.

– Нужно было съехать из этого дома, как только тебе это стало известно.

– Именно это я и сказала тогда твоему папе. Хотя справедливости ради нужно заметить, что это случилось только одну или две недели назад. К тому же кто знал, что какой-то псих вздумает покончить с собой у нас в гараже?

– Но ведь такие вещи случались в этом месте и прежде, – заметила Меган.

– Это верно.

– Значит, теперь мы продадим этот дом?

– Думаю, да. Если сможем. – Ее мама сделала паузу. – Но я бы чувствовала себя виноватой, если бы сбагрила его кому-то еще, а ты?

– Нет! – сразу же выпалила Меган и краем глаза увидела, как цифры на мониторе, отражающие ее сердечный ритм, начали быстро расти. Если бы медсестра не выключила звук, монитор бы сейчас, вероятно, прерывисто пищал. Она глубоко вздохнула, заставив себя успокоиться, потому что ей совсем не хотелось, чтобы сюда набежала куча врачей и медсестер, дабы выяснить, что с ней не так. – Нет, – повторила Меган уже тише. – Ведь мы не можем вернуться туда.

– Мы не вернемся, – заверила мама. – Просто… – Она покачала головой и попыталась улыбнуться. – Мы придумаем, что с ним делать.

Меган хотела спросить про своего дедушку. Это был самый главный вопрос, незримо повисший надо всем остальным. Но то ли потому, что сама она была всего лишь подростком, то ли потому, что ее мать была не готова обсуждать эту тему, поняла – мама не станет об этом говорить. Ни один из родителей не сообщил ей никаких деталей, но по тому, как они оба себя вели, Меган понимала – в исчезновении дедушки есть что-то пугающее и необъяснимое, и оно как-то связано с их домом.

Может быть – она хотела на это надеяться, – все еще наладится, и дедушка вернется самостоятельно, целый и невредимый.

Но Меган в этом сомневалась.

Они уже коснулись этого вопроса, и мама явно не собиралась к нему возвращаться. К тому же начались очередные серии сериала «Хор», и Меган хотела их посмотреть. Ее мозг устал от тревог, и сейчас она мечтала просто расслабиться и насладиться легким бездумным развлечением. Серии продлились два часа, и на это время Меган забыла обо всем, с удовольствием смотря даже рекламные ролики. После окончания «Хора» она опять пролистала каналы, прежде чем остановиться на повторе сериала «Офис», который нравился им обеим.

В десять часов вошел санитар, чтобы проводить ее маму из палаты. Пообещав вернуться рано-рано утром, она поцеловала Меган в обе щеки, а потом в лоб, «чтобы хранить мою доченьку во время сна», как делала всегда, когда та была маленькой, после чего они послали друг другу воздушный поцелуй, и мама, пятясь, вышла за дверь.

Чувствуя себя одиноко и немного грустно, Меган шмыгнула носом и вытерла слезы, навернувшиеся на глаза. Но тут почти сразу пришла медсестра, чтобы еще раз проверить показания мониторов, и, воспользовавшись судном, Меган вдруг ощутила крайнюю усталость. Она больше ничего не хотела смотреть, но все равно оставила телевизор включенным, убрав звук, пока не остался только белый шум.

Закрыла глаза и, убаюканная этим шумом, заснула.

Меган проснулась посреди ночи, обнаружив, что занавеска задернута не только слева от ее койки, но и справа, чтобы не давать ей видеть и слышать то, что происходит в коридоре, и чтобы она могла спокойно спать. Высоко на стене по-прежнему работал телевизор, но по нему не шел ни фильм, ни какая-либо передача, ни сериал. Вместо этого Меган видела перед собой белый экран, по которому слева направо двигались черные буквы.

Это было похоже на экран ее мобильного телефона.

Меган прищурилась, чтобы прочитать сообщение заспанными глазами, затем быстро потянулась к пульту. Нажала красную кнопку «Выключить» и жала ее опять и опять, но телевизор не желал выключаться.

Я же говорил тебе, Меган, повторялось снова и снова, я убью вас обоих.

Отчаявшись, она нажала на кнопку вызова медсестры.

Но, похоже, эта кнопка не работала тоже, потому что никто так и не пришел. Меган хотела встать с койки, выйти в коридор и найти кого-нибудь, кто мог бы ей помочь, но была подсоединена к мониторам, и через пластиковую трубку в вену на ее запястье по каплям вливалось лекарство.

По другую сторону занавески звук храпа прекратился.

А что, если этот старик умер?

Надо успокоиться. Слова на экране телевизора были всего лишь словами. Они не могли причинить ей вреда. Да, они могли напугать ее, но не больше. Меган заглянула в себя. Разве ей хочется порезать себя или как-то иначе нанести себе физический ущерб? Разве в ее голове бродят какие-либо подозрительные или необычные мысли? Нет.