Георгий Старков - Страшная история [сборник]

Человеческий вой превратился в волчий. Он почувствовал, как истинная его природа рвётся наружу — спина выгибается, глаза загораются красным пламенем, клыки ощериваются. Он по-прежнему смотрел на небо, не смея глянуть в глаза возлюбленной. Она испуганно вскрикнула. Звёзды, казалось, злорадно усмехнулись.

Прости меня, подумал он, зная, что она не простит.

И выпрямился, намереваясь всё сделать быстро.

Она стояла, подняв руки в защитном жесте. Так обычно и бывало — ноги им отказывали, предоставляя зверю полную власть. Но её лицо… что-то было странное в нём. Не страх, не ужас, а восторг и умиление, которые весь день сводили его с ума. Он нахмурился, но упрямо сделал шаг вперёд, к ней.

Она засмеялась, звонко и заливисто.

— О, дорогой, — услышал он, — как я только сама не догадалась? Ты такой же, как я!

Он растерянно заморгал, видя, как она преображается, лицо кривится и покрывается чёрной шерстью, и в глубине зрачков вспыхивает красный огонь. Он попятился. Желание рвать и убивать затихло.

— Ты… — он не верил глазам. — Ты?..

— Я, — сказала она, и алые зрачки дёрнулись в беззаботном смехе. — Мне было так плохо из-за того, что мне придётся тебя убить…

— А мне — тебя, — сказал он, и им тоже овладел истерический хохот.

Ничто не помешает нам любить друг друга, подумали оба, медленно приходя к осознанию собственного счастья. Миром владеет рок, случайный бросок игральной кости, и на этот раз он пожелал, чтобы мы были счастливы.

В сгущающейся темноте они приникли друг к другу и долго стояли, не шевелясь, пока город пытался забыться сном.

2007 г.

Часы, тикающие над кроватью, не давали спать. Лидия раньше не замечала, что они ходят так громко. Она попыталась вспомнить, когда купила часы. Год назад? Два года? Кажется, их кто-то ей подарил на день рождения.

Кто-то.

Ну конечно, это был Ваня, кто же ещё. На задней стороне металлического циферблата, помнится, даже была надпись: «Самой лучшей маме на свете от любящего сына». Ваня всегда приезжал на день её рождения и приносил с собой подарок — очередную вещичку, которая, как ему казалось, облегчала ей жизнь.

Слёзы нахлынули с новой силой. Подушка пропиталась солёной влагой до того, что стала мокрой на ощупь. Лидия проплакала полчаса, прежде чем полегчало в душе. Тогда она встала и распахнула окно, впуская в комнату ночной воздух. Ветерок охлаждал лицо женщины, осушая слёзы на лице.

Сегодняшней ночью луна была огромной. Она сверкала на небе, как алмазный самородок, и неторопливо изливала голубоватый свет на лес у домика. Свет был прозрачным и невесомым — создавалось впечатление, что все вокруг подрагивает и мерцает в этом серебристом мареве. В какой-то момент Лидии невыносимо остро показалось, что Ваня где-то рядом, прячется на опушке и сейчас следит за ней. Но сколько она ни старалась углядеть своего сына среди деревьев, под окном лишь убаюкивающе шумел спящий летний лес.

Надгробие резко выделялось своей сверкающей новизной среди других. И поэтому человеку, который пришёл ночью на кладбище, не пришлось долго блуждать среди могил, выискивая нужную.

Человек остановился перед надгробием, у подножия которого ещё не увяли оставленные родственниками цветы. Он не приходился покойному близким — его не было ни на похоронах, которые прошли вчера, ни на поминках. Не был он и бродягой, который пришел за едой, оставленной у могилы, потому что ничем не напоминал бездомного. И он не был жителем этого городка — сегодня ночью он явился сюда в первый и последний раз.

Человек всмотрелся в золотистые буквы, высеченные на надгробии. В лунном свечении они сливались в короткую надпись:

ИВАН СКВОРЦОВ

1948–1978

Человек протянул руку и коснулся надгробия. Несколько секунд он стоял, наклонив голову, словно к чему-то прислушиваясь. На его лице постепенно появилась довольная улыбка.

Яркий блик от лобового стекла приближающегося автомобиля слепит глаза. Автомобиль — белая «Чайка», она странно виляет из стороны в сторону. Он с тревогой смотрит на встречную машину, но не сбавляет скорость, потому что «Чайка», несмотря на виляние, всё же едет по другой стороне дороги. Но всё же, всё же… Нужно побыстрее разминуться, пока этот придурок ещё держится на полосе. Сам того не сознавая, он вдавливает газ, чтобы скорее проскочить мимо «Чайки». Когда капот уже в каких-то пяти метрах от автомобиля, тот выезжает на встречную полосу. Уже понимая, что столкновение неизбежно, он жмёт на тормоз со всей силы и поворачивает руль направо, пытаясь направить машину к обочине. Кажется, он кричит. Блик увеличивается, заслоняя всё на свете, и через секунду автомобили с хрустом впечатываются друг в друга. Его бросает на руль, острые обломки впиваются в грудь, дробя кости. Теперь он кричит уже по-настоящему, теряя сознание, и продолжает кричать, проваливаясь в вязкую тьму…

Сознание вернулось мгновенно, словно в голове полыхнула белая молния.

Только что его не было. Через секунду он СТАЛ.

Какое-то время он не мог ничего соображать. Он просто лежал и смотрел в темноту. А темнота была везде, она окружала его со всех сторон. Он пытался найти в ней ответы на какие-то ещё не заданные вопросы, но безуспешно.

Потом, как вода, прорвавшая плотину, в память хлынули воспоминания, яркие, будто знойное солнце лета. Он вспомнил блик на лобовом стекле «Чайки». Вспомнил, как выворачивал руль. И наконец, он вспомнил сокрушительный удар и то, как он растворился в липкой темноте.

А ещё он вспомнил своё имя — Иван Скворцов. Вспомнил свою мать, на день рождения которой ехал. На заднем сидении его автомобиля лежал в подарочной обертке коробок с пылесосом — подарок к её пятидесятишестилетию.

Но где он теперь?

Он осторожно попытался сдвинуться с места. Ну вот, хотя бы влево. Это ему удалось, но тут же он ткнулся боком во что-то мягкое, не дающее возможности двигаться дальше. Он попробовал проползти в обратную сторону. Там всё повторилось.

Тогда он попытался пощупать преграду негнущимися пальцами. Ногти впились в ткань, за которой находился жёсткий каркас.

Ничего не понятно.

Он попытался подняться с места, но голова стукнулась о дерево. Больно не было, но он почувствовал, как его охватывает паника.

Где он?

Ткань. Дерево. Темнота. Тесная каморка.

Всё это что-то жутко напоминало.

Ответ на вопрос пришёл опять же неожиданно, как вспышка молнии. Гроб.

Это был гроб.

Его похоронили!

ПОХОРОНИЛИ?

Он снова попытался сесть и снова ткнулся головой в крышку гроба. Этого не может быть, подумал он, не веря ужасной догадке. Не может быть!

Но всё-таки его похоронили.

Он попал в аварию. Наверное, сильно стукнулся, впал в кому или что-то подобное… Его похоронили, не зная, что он ещё жив. Такие случаи бывают, он читал об этом.