Александр Матюхин - Страшная общага [litres]

– Пойдем. – Она пошатывалась, но выглядела все же не так плохо, как думалось Ярику. – Неудачное приземление. Почти как с моста прыгать, но внизу асфальт.

Катя улыбнулась. Передний верхний зуб у нее раскрошился, губа треснула еще сильнее, чем раньше.

– Мы пойдем в Общагу, – сказал Ярик, увлекая Катю за собой через мост. – Не знаю уж, чего ты там боишься, но от этой твари нам больше негде скрыться. И еще. Там ты вернешься к жизни.

– Я не боюсь, – ответила Катя. – Ну, то есть боюсь, но еще сама не знаю, чего именно. Я слышала про Общагу от тех, кто умер. Одни знания на всех, помнишь? Так вот, были совершенно страшные истории. Такие, от которых волосы вставали дыбом. Мне хватило информации, чтобы страх поселился на подсознательном уровне. Решила для себя, что если выберусь обратно к живым, то ну ее к черту, эту Общагу. Найду другой выход.

– Обстоятельства – штука сложная. Никуда от них не деться.

Они помолчали, бредя вдоль Обводного канала, мимо разброшенных темных заводов и высоких покосившихся стен, мимо куч мусора и брошенных автомобилей.

– Как же ты все-таки вернулась? – спросил Ярик.

Катя постучала себя кончиком пальцев по виску. Волосы у нее слиплись от дождя и крови, мелкие капли воды повисли на носу, собрались вокруг глаз.

– Ваша жена рассказала мне про мосты, – сказала Катя. – Не голосом, конечно. Такое там невозможно. Забросила в голову мысль о мостах, которые вы бесконечно рисуете. Торгаш выменивал у вас души в обмен на желание рисовать. А рисунками вы заглушали тоску в душе. Тоску о прошлом, которого не могли вспомнить. Ваши мосты – это попытка вытащить жену, сделать проход между мирами. Это уже не обычные рисунки, как раньше, а порталы. Тот, кто найдет край моста, сможет перебраться по нему на другой край. Вот я и нашла…

– Но почему именно ты?

– Вы имели в виду – почему не ваша жена? – Катя пожала плечами. – Я уже говорила: в том месте, где мы все были, знания доступны всем, их нельзя удержать в голове, потому что и голов-то у людей больше нет… Все знают о ваших мостах. Все их ищут. Вашей жене пока это не удалось. Простите.

Ярик мгновенно представил почему-то чистилище, по Данте, этакую гору в океане, а вокруг нее – мосты Питера, открывающие грешникам выход в мир живых. И людей представил, ползущих, рыдающих, горящих, худых и с зашитыми веками, которые ищут, ищут мосты в бесконечном желании выбраться отсюда, пока их души не отправились в рай.

Сделалось дурно. Ярик остановился, уперев руки в колени. Его едва не стошнило.

Лучше бы он ничего этого не знал. Ни про мертвых, ни про живых. Нечего ворошить прошлое, от этого всегда одни беды. Надежда – это тоже расплата за грехи, она может длиться вечно.

– Бежим! – взвизгнула Катя.

Ярик увидел огромный темный силуэт, скачками приближающийся со стороны Измайловского проспекта. Тень заслоняла свет фонарей, а порывы ветра донесли запах гнили и разложения.

– Нам туда! – Он не знал, куда бежать, но доверял инстинктам, как и всегда в случае с Общагой.

Если надо – Общага сама найдет его. А если не захочет, то он может бегать по городу бесконечно.

Нырнули в проулок, из него в арку, мимо трехэтажных домиков с высокими черными окнами, далее – к старым полуразвалившимся зданиям, за забор, в глубину бывшего завода.

За спиной раздался хрип, потом – рев. Что-то человеческое, обрывки фраз: «Не уйдете!», «Я вас…», «Остановитесь!»

Катя бежала на удивление быстро, а вот Ярик задыхался. Сердце бесновалось, в горле пересохло и жгло. Он почувствовал, что заплетаются ноги, в следующую секунду оступился и едва не упал. Тут же на него что-то набросилось, подмяло под себя, впилось когтями в плечи, раздирая одежду.

Ярик закричал от боли. В ноздри впился запах мокрой паленой шерсти. Прямо перед лицом возникло лицо Эльдара, все в шрамах и струпьях. Из приплюснутого носа капала вязкая жидкость. Рот открылся, сквозь зубы пролез пухлый длинный язык и коснулся Ярикова носа. Вонь стояла нестерпимая.

– Никуда вы от меня не денетесь, – произнес Эльдар хрипло, не по-человечески. – Доверчивые, глупые мои.

Его что-то сбило с ног. Когти по кривой разодрали плечо, грудь Ярика и мелькнули возле лица.

Эльдар повалился на бок, Ярик увидел справа Катю, которая что есть силы приложилась большой колбой к голове твари. Она размахнулась снова. Раздался глухой удар, внутри колбы встряхнулась черная душа, Эльдар взвизгнул, как щенок, и отпрыгнул в сторону.

– Скорее!

Дважды уговаривать не пришлось. Ярик вскочил на корточки, побежал кое-как, хрипло дыша. Кирпичные стены расступились, он увидел на пустыре за сетчатым забором Старую Общагу.

У крыльца болтался включенный фонарь, уверенно разгоняющий темноту. Рядом припарковалось несколько автомобилей. Кое-где в окнах горел свет. От Общаги веяло уютом и спокойствием. В Общаге их ждали, Ярик не сомневался.

За спиной раздалось рычание, но Ярик больше не оборачивался. Катя подала ему руку. Они побежали вместе через пустынную дорогу, под спасительный свет фонаря.

Под ногами захрустел гравий. Из-за спины наплыла дергающаяся тень, рванулась к ним. Тварь зарычала еще сильнее, победно. Ярик сжался в комок, ожидая удара, от которого ему снесет голову или переломает ноги. Но рык вдруг сменился болезненным воплем и поскуливанием. Что-то звонко лязгнуло металлом, Эльдар закричал теперь уже человеческим голосом.

Ярик с Катей влетели на крыльцо и остановились у двери. Ярик обернулся, сквозь наплывающую темноту перед глазами разглядел Эльдара-монстра, мечущегося в капкане, зубастые дуги которого плотно зажали твари обе ноги. Эльдар рвался, дергался, вопил, скулил, но, понятное дело, это ему не сильно-то помогало.

– Неплохой улов, – сказали из-за спины.

В дверях стояла комендантша Кира.

– Обычно они обходят Общагу стороной, боятся. Наученные. А этот раззадорился и прозевал.

– Кто они? – спросил Ярик.

– Торгаши, – ответила Кира. – Проходите, не стойте на пороге.

Ярик еще раз оглянулся на рвущегося в капкане Эльдара и переступил порог Общаги. Катя зашла за ним. Во взгляде ее читался неподдельный ужас.

– Не нужно никого бояться, – посоветовала ей Кира. – Раз уж вы здесь. Никого и ничего.

Катя остановилась в холле, взгляд ее блуждал по варану и аквариуму, по фикусу в горшке, который приютился у стойки ресепшена, по чьим-то багажным сумкам у кожаного дивана.

А Ярик разглядывал картины в рамах, висевшие на стене. Тоннели в другие миры, точно. Теперь он все понял.

…Закончив рисовать, Ярик брал старый армейский рюкзак и шел к мостам Питера.

Как правило, за полночь.

Он бродил от одного моста к другому, нередко задерживаясь на час-полтора, вглядывался в мутную рябь воды, ожидая, что кто-то совершенно определенный покажется оттуда, вынырнет, – ну же, дорогая, найди вход на мост и вернись… Но это не происходило. День, неделю, две.