Стивен Кинг - Кристина

Это тоже было правдой.

Но лишь отчасти, так ведь, Ли? Лишь отчасти.

Да, с нами случилось самое страшное, что только могло случиться. Мы влюбились и обманывали сами себя, теряя драгоценное время. Любовь приглушает все остальные чувства, даже страх за собственную жизнь. С Джорджем Лебэем я разговаривал аж двенадцать дней назад, и теперь, когда я вспоминал нашу беседу, волосы у меня на затылке больше не вставали дыбом.

То же самое касалось и наших редких разговоров с Арни. Иногда мы встречались на переменах в школе и перекидывались парой слов – точно так, как в сентябре и октябре, когда он просто был слишком занят. В эти минуты Арни вел себя добродушно, однако глаза за линзами очков оставались холодными и внимательными. Я все ждал звонка от рыдающей Регины или убитого горем Майкла: Арни перестал морочить им голову и открыто заявил, что в этом году никуда поступать не будет.

Однако звонка я так и не дождался, а вскоре Говорун – школьный психолог, – сообщил мне, что Арни взял домой несколько буклетов: Пенсильванского университета, Университета Дрю и Университета штата Пенсильвания. Именно в эти учебные заведения планировала поступать Ли. Я это знал, и Арни тоже.

Через несколько дней я случайно подслушал разговор мамы и Элли на кухне.

– Почему Арни больше не ходит к нам в гости? Они с Деннисом поссорились? – спросила сестра.

– Нет, милая, – ответила мама. – Просто так бывает… люди взрослеют, и их пути расходятся.

– Со мной такого никогда не случится, – заявила Элли с потрясающей убежденностью пятнадцатилетнего подростка.

Я сидел в другой комнате и невольно стал гадать: а может, все это мои фантазии, возникшие из-за долгого пребывания в больнице. Может, Джордж Лебэй был прав: это обычное дело, когда между двумя друзьями детства вырастает пропасть, и они расходятся в разные стороны. В этом было определенное здравое зерно, но изначально между нами с Арни встала именно Кристина…

Да, не замечать этого было так удобно! Мы с Ли могли бы наконец жить нормальной жизнью, думать о поступлении в университет, зубрить уроки, сдавать экзамены… а при малейшем удобном случае тискаться в углах, как и положено двум влюбленным по уши подросткам.

Все это усыпило мою бдительность… и ее тоже. Конечно, мы были осторожны – прямо как тайные любовники, – но теперь мне сняли гипс, я впервые залез в свой «дастер» и сразу же позвонил Ли – пригласил к полковнику отведать его фирменных хрустящих крылышек. Ли с радостью согласилась.

В общем, вы сами видите, как мы потеряли бдительность. Совсем чуть-чуть – но этого хватило. Мы сидели в машине на парковке, не выключая двигатель, чтобы в салоне было тепло, и обсуждали, как уничтожить старую хитрую бестию. Ну прямо как дети малые, что заигрались в ковбоев.

Ни я, ни Ли не видели, как сзади нас припарковалась Кристина.

– Думаю, он готовится к долгой осаде, вот что, – сказал я.

– В смысле?

– Ну, он же все-таки решил поступать… и куда, по-твоему?

– Куда?

– Именно в те университеты, куда подашь документы ты, – терпеливо ответил я.

Она посмотрела на меня, а я попытался улыбнуться. Но не смог.

– Ладно, давай еще раз переберем варианты. Коктейли Молотова отпадают. Динамит – рискованная затея, но на худой конец…

Ли резко охнула – и ее лицо исказила гримаса ужаса. Она разинула рот и смотрела перед собой широко распахнутыми глазами. Я повернул голову… и на секунду меня тоже парализовало.

Прямо напротив моего «дастера» стоял Арни.

Он припарковался за нами и пошел в закусочную, даже не заметив нас. Да и с чего бы? Уже темнело, а таких грязных стареньких «дастеров», как мой, в городе полным-полно. Арни купил еду, вышел… и сквозь лобовое стекло увидел нас с Ли. Мы сидели рядышком, взявшись за руки и любовно заглядывая друг другу в глаза. Простое совпадение – простое и страшное. Правда, в глубине души я подозревал, что именно Кристина привела Арни в закусочную «Кентукки фрайд чикен».

Повисла долгая тишина. Потом тихий стон сорвался с губ Ли. Арни стоял посреди парковки, одетый в школьную куртку, выцветшие джинсы и ботинки. На шее – красно-черный шарф в клеточку. Воротник черной рубашки был поднят, и его уголки обрамляли лицо… на котором потрясение уже сменялось злобой и ненавистью. Полосатый пакет с улыбающимся лицом полковника выскользнул из рук Арни и упал на заснеженный асфальт парковки.

– Деннис… – прошептала Ли. – Господи, Деннис…

Он побежал. Я думал, он бежит к моей машине, чтобы вытащить меня на улицу и отметелить. Я даже представил, как в свете только что зажегшихся фонарей неуклюже и беспомощно скачу на своей единственной «здоровой» ноге, пока Арни, жизнь которого я спасал столько раз, выбивает из меня душу. Он бежал, и лицо у него исказилось в жутком оскале… я видел этот оскал и раньше, только на другом лице. Это был уже не Арни, это был Лебэй.

Он не остановился возле моей машины, а побежал дальше. Я резко развернулся… и увидел Кристину.

Распахнув дверь и вцепившись пальцами в крышу, я начал выбираться наружу. Пальцы мгновенно онемели от холода.

– Деннис, нет! – завизжала Ли.

Я встал на ноги как раз в тот миг, когда Арни рванул на себя дверь Кристины.

– Арни! – проорал я. – Стой!

Он вскинул голову. Глаза у него были широко раскрыты и горели злостью. Из уголка рта стекал ручеек слюны. Кристина тоже как будто оскалилась: решетка ее радиатора неистово сверкала.

Арни вскинул кулаки и потряс ими.

– Говнюк! – пронзительно завизжал он. – Получи ее! Мне плевать! Вы друг друга стоите! Она дерьмо, и ты дерьмо! Радуйтесь жизни, пока можете, – вам недолго осталось!

В больших окнах «Кентукки фрайд чикен» и соседней китайской забегаловки уже появились любопытные лица.

– Арни! Давай поговорим, а…

Он прыгнул в машину и захлопнул за собой дверь. Двигатель Кристины взревел, загорелись фары – злобные белые глаза из ночного кошмара, пронзающие меня насквозь, как букашку. А за ними, за стеклом, было ужасное лицо Арни – лицо дьявола. С того дня это свирепое и одновременно измученное лицо преследует меня в кошмарах. В следующий миг оно исчезло. И я увидел череп, который будто ухмылялся.

Ли пронзительно закричала. Она тоже смотрела на Кристину и все видела… значит, мне не померещилось.

Кристина рванула вперед, задними колесами взметая клубы снега. Она мчалась не на «дастер», а прямо на меня. Думаю, Арни хотел стереть меня в порошок… но меня спасла больная нога. Она подогнулась, и я упал в салон «дастера», ударившись правым бедром о клаксон. Тот коротко просигналил.

В лицо ударил порыв ледяного ветра. В трех футах от меня пронесся красный бок Кристины. Она пересекла парковку и, ничуть не сбавляя скорости, вылетела на улицу Кеннеди. А потом скрылась из виду. Лишь слышен был рев ее двигателя, который набирал обороты.