Стивен Кинг - Кристина

– Минут пять назад. Потом взяла тряпку и намочила ее вон в том ведре. Деннис… слава богу, все закончилось!

Чпок! Чпок! Чпок!

Я все еще смотрел на помятый диск.

Вмятины выпрямлялись сами собой.

Вдруг диск поднялся, встал на обод и, подобно огромной монете, покатился к машине.

Ли тоже это увидела. Она замерла на месте. Глаза распахнулись и полезли из орбит. Губы сложились в беззвучном «Нет!».

– Давай ко мне, – тихо проговорил я, словно боялся, что Кристина нас услышит. Впрочем, как знать? Может, она действительно слышала. – Залезай с той стороны. Будешь давить на газ, а я – правой ногой на сцепление.

– Нет… – прошипела Ли, отрывисто и часто дыша. – Нет… нет…

Груда металлолома задрожала. Ничего страшнее я в жизни не видел. Она дрожала вся, целиком, точно зверь… приходящий в сознание. Слышался металлический перестук деталей, поперечные тяги гремели в креплениях. На моих глазах валявшийся на полу погнутый шплинт покатился к груде железа и исчез в ее глубине.

– Забирайся, – сказал я.

– Деннис, я не могу. – Губы Ли задрожали. – Я… больше… не могу… там труп… отец Арни… Пожалуйста, я больше не могу…

– Ты должна взять себя в руки.

Она посмотрела на меня, затем – снова на непристойно трясущуюся тушу этой старой шлюхи, которую поделили между собой Лебэй и Арни, затем на капот Петунии. Вдруг кусок хромированного металла пронесся мимо нее и глубоко оцарапал ей ногу. Она закричала и бегом бросилась на свое место, забралась в кабину и села рядом со мной.

– Что… что мне делать?

Я схватился за крышу, наполовину свесился из кабины и выжал сцепление правой ногой. Двигатель Петунии все еще работал.

– Просто жми на газ и не отпускай, что бы ни случилось.

Держась левой рукой за крышу, а правой крутя руль, я отпустил сцепление и покатил вперед, прямо на груду железа. Смял ее, разбросал… и словно бы услышал еще один яростный вопль.

Ли прижала руки к ушам.

– Я не могу, Деннис, я не могу! Она… она кричит!

– Ты должна, Ли.

Ее нога сползла с педали газа; издалека донесся вой полицейских сирен. Я схватил Ли за плечо… и ногу пронзила тошнотворная боль.

– Ли, ничего не изменилось. Ты должна.

– Она на меня орет!

– Время на исходе, мы должны покончить с этой тварью. Осталось совсем чуть-чуть.

– Хорошо… я попробую… – прошептала Ли и вновь наступила на педаль газа.

Я сдал назад. Петуния откатилась футов на двадцать, я выжал сцепление, врубил первую передачу… и вдруг Ли закричала:

– Нет, нет! Смотри!

Перед разбитой тушей Кристины стояла женщина с ребенком – Вероника и Рита. Они держались за руки, лица у них были серьезные и печальные.

– Там никого нет, – сказал я. – А если и есть, пора им возвращаться… – серая молния вновь пробила меня насквозь, – …в могилу… Не убирай ногу!

Я отпустил сцепление, и Петуния покатилась вперед, набирая скорость. Женщина с ребенком не исчезли в последний момент, как бывает в кино; они будто разлетелись во все стороны разноцветными брызгами… и мамы с дочкой не стало.

Мы опять протаранили Кристину и расшвыряли детали в разные стороны. Железо рвалось и визжало.

– Еще не все, – прошептала Ли. – Еще не все, Деннис. Давай, давай!

Ее голос словно бы доносился из другого конца темного коридора. Я сдал назад, затем опять врубил первую. Мы протаранили Кристину еще раз… и еще. Сколько раз? Понятия не имею. Мы били ее снова и снова, всякий раз мою ногу пронзала молния, и перед глазами становилось все темнее.

Наконец я поднял осоловелые глаза и увидел, что воздух за дверью полон крови. Только это была не кровь, а пульсирующий красный свет, пробивающийся сквозь окошки в воротах. За воротами слышались взволнованные голоса людей. Они пытались попасть внутрь.

– Как ты? – спросила Ли.

Я посмотрел на Кристину… но это была уже не Кристина. Пол гаража ровным слоем усыпали покореженные куски металла, клочки обивки и битое стекло.

– Надеюсь, нормально. Впускай их, Ли.

Пока ее не было, я снова потерял сознание.

Помню лишь несколько отрывочных образов; картинки то обретали четкость, то снова растворялись во мраке. Из кареты «скорой помощи» вывозят каталку; на хромированных бортах – холодные блики флуоресцентных ламп. Кто-то говорит: «Режь, надо разрезать, иначе ничего не видно». Потом женский голос (наверное, голос Ли): «Только не делайте ему больно, умоляю, не делайте ему больно, если можете». Потолок кареты, а по бокам – две капельницы. Прохладная вата с антисептиком, укол иглы.

После этого все окончательно разладилось. Глубоко в душе я понимал, что не сплю – боль это доказывала, – но все происходящее казалось сном. Наверное, дело было в обезболивающих, да и в перенесенном шоке. У койки сидела и плакала моя мать; вокруг почему-то была та же палата, в которой я провел всю осень. Потом пришел папа, а с ним – отец Ли. Лица у обоих были такие осунувшиеся и мрачные, что они показались мне портретами Труляля и Траляля, какими бы их написал Франц Кафка. Папа склонялся надо мной и громовым голосом твердил одно и то же: «Как туда попал Майкл, Деннис?» Вот что они хотели знать. Как Майкл попал в гараж. «Ох, друзья, у меня в запасе столько интересных историй…»

Мистер Кэбот говорил: «Во что ты втянул мою дочь, юноша?» А я, кажется, отвечал: «Важно не то, во что я ее втянул, а то, из чего она вас вытащила». Эти слова по-прежнему кажутся мне весьма остроумными, учитывая обстоятельства.

Ненадолго приходила Элейна и махала у меня перед носом «Йодлем» или «Твинки». Потом Ли с розовым шарфиком; она хотела повязать его на меня и просила поднять руку… Но я не мог, рука была как свинцовая.

Потом пришел Арни, и уж это, разумеется, был сон.

«Спасибо, друг, – сказал он, и я с ужасом заметил, что левая линза его очков разбита. Лицо было целое, но эта линза напугала меня до чертиков. – Спасибо. Ты молодец. Все правильно сделал. Мне уже лучше. Теперь все будет хорошо».

«Да брось, Арни. Обращайся», – хотел ответить я, но он уже исчез.

21 января я начал понемногу приходить в себя. Левая нога снова была в гипсе и висела на системе блоков. Слева от кровати сидел незнакомец. Он читал книжонку в бумажном переплете – детектив Джона Д. Макдональда. Увидев, что я открыл глаза, он положил книгу на колени.

– Вы врач?

– Инспектор полиции. Меня зовут Ричард Мерсер, но можешь звать меня Рик, если хочешь. – Он протянул мне руку, и я с опаской до нее дотронулся. Пожать не смог. Голова раскалывалась, во рту все пересохло.

– Слушайте, я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы, но сначала мне нужен врач. – Я сглотнул. Он с тревогой посмотрел на меня, и я выпалил: – Я должен знать, смогу ли ходить!

– Если верить доктору Эрроуэю, ты встанешь на ноги недель через пять-шесть. Повторного перелома нет, Деннис, только очень серьезное растяжение. Нога распухла, как сосиска. Он сказал, ты легко отделался.