Алексей Верт - Экзорцист [publisher: SelfPub]

Город содрогнулся вновь, только на этот раз портал захлопнулся. Этот хлопок напомнил Стену о том, что он не имеет права на слабость, особенно сейчас. Он взял себя в руки, через отряды поддержки связался со всем подразделением и уже точно знал величину потерь. Слишком много экзорцистов пало в первые минуты боя, еще больше продолжали сражаться.

− Как только завершите эвакуацию, переходите на крыши и гоните их к центру построением «солнце», приказал Стен и тут же помчался вниз по лестнице.

На смотровой башне ему делать было нечего. С нее нельзя было следить за событиями, невозможно отдавать приказы. Она была полезна только во время эвакуации.

Мысли о судьбе Ричарда не давали Стену покоя, пока он бежал вниз. Знал ли темный об атаке? Пришли ли эти демоны за ним? Кто и как закрыл портал?

Словно читая его мысли, один из лидеров боевой группы внезапно связался с ним:

− У нас тут Ричард. Он ранен, но требует принять его в команду.

− Берите его с собой, − тут же ответил Стен.

− Но он говорит, что это он закрыл портал и что без него мы не справимся. Разве такое возможно?

− Да, так что берите его с собой и передайте ему, что я ему доверяю.

Стен сказал это вместо позволения действовать по своему усмотрению, в то время как для Ричарда это было настоящим благословением. Он действительно чувствовал, что нечто подобное могло случиться, он буквально кожей ощущал, что Тьма, как в древности, вернется на улицы городов, но при этом он даже не мог предположить, что Темный мир внезапно выплюнет своих обитателей.

Когда все началось, Ричард сразу вступил в бой на окраине города и поспешил закрыть образовавшиеся дыры, начиная с той, подле которой оказался. Один из демонов смог его достать и сильно порезал ему лицо, другой повредил плечо, но серьезных ран не было. Вот только в голове звучали слова: «Керхар, это все твоя вина», − и от этих слов внутри все замирало. Он признавал долю своей вины и был готов нести ответ за нарушение границ перед самим собой и неукротимой Тьмой, но от одной мысли, что Стенет может обвинить его или, того хуже, предположить, что именно Ричард привлекает Тьму, у молодого человека все обрывалось.

− Он сказал, что доверяет тебе, − удивленно прошептал экзорцист.

Эти слова придали молодому человеку силы.

«Спасибо, брат», − ответил он про себя, но передавать ничего не стал, желая поскорее узнать о стратегии и вступить в бой.

Лейн уже бился. Он был в первом отряде, а значит с самого начала прикрывал эвакуацию. Разгоряченный битвой он был готов стремительно мчаться к центру города, и только приказы лидера сдерживали его.

Артэм же был куда благоразумнее. Он не спешил в бой, прекрасно понимая, что его умения хоть и были на достойном уровне, но не были закреплены опытом. Он признавал, что ему не хватает хладнокровия, замечал, что вздрагивает от каждой темной тени, в то же время четко выполнял приказы и неплохо справлялся, опережая порой опытных бойцов техникой, зато принять решение ему было чрезвычайно трудно. Оттого, немного подумав, он вызвался остаться хранителем печатей. Так было заведено в ордене, что в случае эвакуации, особенно такой массовой, с людьми непременно оставался один экзорцист, задачей которого было удерживать защитные барьеры и не пускать Тьму в убежище. При таких объемах это была нелегкая задача, но, взяв это на себя, он отпускал опытного экзорциста, хотя подобное решение нужно было согласовать с лидером. Немного подумав, Стен согласился, только сразу предупредил:

− Артэм, если поймешь, что не справляешься, сразу сообщи.

Младший был сообразительным и сразу согласился.

Защита мирного населения легла на плечи ребенка.

«Да что он может?», – подумали люди, но видя, как браво мальчишка расставляет печати, выпуская из убежища боевых товарищей, сразу переменили свое мнение.

Когда же этот ребенок взялся помогать раненым, уже никто не мог сказать, что кто-то поступил неверно, вот только мало кто тогда еще знал, что перед ними был младший сын их любимого мудрого Аврелара.

Сам же Стенет, присоединившись к одному из отрядов, начал проникновение вглубь города, постоянно передавая новые указания. Наладив связь с Ричардом, они создали новый план.

Мечники сгоняли демонов и мелкую нечисть к центру горда, на главную площадь. Под ней не было убежищ, а значит можно было без страха сражаться любыми способами. Одержимых, если такие попадались, старались быстро очистить и передать врачам госпиталя, если же это не получалось, то их тоже отправляли к центру города. Отряды поддержки передвигались по крышам вместе с заклинателями, создавая связи и оказывая самую разную помощь. Этот этап им нравился куда больше, чем эвакуация, во время которой то и дело приходилось закрывать глаза погибшим товарищам и мирным людям.

Заклинатели гнали легкими печатями все то, что нагло летало над городом. Один только Ричард следовал за мечниками, вслушиваясь в монотонный скрип колес своего кресла. Тихий и едва различимый – он ему нравился. Он успокаивал в нем бурю и помогал сосредоточиться.

Глядя на него, можно было подумать, что ему все это просто безразлично, но как только показалась площадь, его взгляд и его лицо сразу переменились.

«Ты готов?», − спросил он у Стена по связи.

«А ты?»

«Куда я денусь…»

Каждый из них молчал. Стен успел отдать приказы и уже слушал отчеты об их исполнении, а сам думал, не сошли ли они с Ричардом с ума, и понимал, что иного выхода нет, даже если это – чистое безумие.

Каждый из них верил в другого, но боялся, что этот риск может оборвать жизнь одного из них.

«Не бойся, одержимым ты никогда не станешь», − напомнил ему Ричард, прежде чем оборвать связь сознаний.

Стен передал командование заму и тоже отключился, убедившись, что все знают свои задачи.

Если бы кто-то в это время забрался на смотровую башню и посмотрел на площадь, он непременно поразился бы красоте удивительного танца Тьмы и Света. Десятки освященных мечей поднялись ввысь, заставляя солнечный свет играть на гранях металла. Светлая энергия, образовав кольцо, сомкнулась на двух полюсах и следом за блеском стали устремилась ввысь, сверкнула в небе и застыла подобием сетки, внутри которой неистовой бурей металась Тьма. Она кричала, но каждый ее крик, проходя сквозь Свет, терял свою силу и казался подобием писка в тишине опустевшего города.

Свет застыл, и тишину нарушила песня. Хрипловатый глухой голос. Древние слова, переплетенные с темным языком.

Мир содрогнулся вновь, и на границе Света небо разорвалось, обрушив на город новый поток темных сил. Только они никак не могли выбраться за границы светлой стены, постепенно обращаясь странным подобием песочных часов, Тьма в которых то спешила вверх, то стремилась вниз, а тонкая нить между двумя половинами то крепла, то истончалась.